которой поймал.

- «Бача» - молодой человек. «Парень», «пацан», «братан». Обращение к своему в доску другу одной из восточных государств на нашей планете. – пояснил Александр и обратился ко мне: – Ты тоже был за речкой?

- Какое там. – махнул я руками – В восемьдесят девятом, когда завершался вывод, я еще школьником был. Зато другой конфликт застал. Вроде и вы в нем приняли участие.

- Это какой? – с интересом спросил седовласый майор.

В ответ я поудобнее устроил гитару на ногах:

Чечня в огне, здесь не Афган -

Приказ войти войскам отдан.

И мы вошли, но не стрелять - ведь там же дети!

Колоны шли и там их жгли,

Дым простирался до Москвы.

Так кто же нам за боль и гарь теперь ответит?

Колоны шли и там их жгли,

Дым простирался до Москвы.

Так кто же нам за боль и гарь теперь ответит?

Подхватив с первых аккордов мелодию, Александр показал, что и эта песня ему знакома:

В окопах мы, кругом туман.

Здесь вся война сплошной обман:

Эстонским снайпером комбат,

Смертельно ранен!

И матерясь, мешая грязь, дождём свинца сметая мразь!

Наш полк дошёл, дополз до ГРОЗНОГО окраин!

Закончили опять дуэтоми:

Сейчас в России Новый Год - поёт смеется мой народ.

А чтоб он пел мы у дудаевских развалин!

Душман нам в спину, сволочь, бьёт, броня горит, свинец в живот

И мать моя ты не грусти мы с Честью пали

А мы в окопах ждём ответ: за деньги банка "Менатеп",

Иль за Россию-мать мы кровь здесь проливали?

Не за копейки и рубли идём мы по земле Чечни

А чтоб тебя Россия – «Русь великой» звали

Чечня в огне, здесь не Афган -

Приказ войти войскам отдан.

И мы вошли, но не стрелять - ведь там же дети!

Колоны шли и там их жгли,

Дым простирался до Москвы.

Так кто же нам за боль и гарь теперь ответит?

- Класс. – высказалась Кири, после того как стихли последние аккорды.

- Принимал участие? – поинтересовался Александр.

- Уже под конец. – признался я – Когда боевиков в горы выдавили. Две командировки. В штурме города не участвовал.

- Кем, если не секрет?

- Какие тут сейчас секреты? Разведка. – скромно ответил я.

- А действовали где? – проявил настойчивость Александр.

- Южная Чечня. Шатойский район. – не видел смысла скрывать дела давно минувших дней, да еще и вдалеке от родных пенатов.

- Погоди… – задумался Александр – Девяносто шестой год. Правильно? Разведка в Шатойском районе. Спецназ?

- Разведка. – скромно поправил я и добавил: – Впрочем, да. Специального назначения.

- Ветров фамилия? Позывной «Ветер»? Группа капитана Смирнова? – забросал меня вопросами Александр.

- Вообще-то да. – осторожно ответил я – Что-то не припомню, чтобы встречались.

- А мы и не встречались. – ответил удовлетворенно кивнувший Александр – Зато от наших экипажей только положительные отзывы о тебе слышал. На БШУ (бомбо-штурмовой удар) машины заводил, как по ниточке. Со стороны Солнца и давая четкие ориентиры. Одно удовольствие было с тобой работать. Многие вообще думали, что ты стандартный ПАН (Передовой авиационный наводчик). Сам летун – минимум. Не то, что некоторые: пара уже входит в боевой разворот, требует от прижатой наземки куда, собственно, наносить удар, и слышит из зеленки: «Я вам рукой помахал. Правее метров триста насыпьте». – Александр аж поперхнулся от возмущения – Помахал рукой вертушкам из зеленки. Правее насыпьте.

- Хорошие учителя были просто. – Вспомнил Виталю и его опыт, впитанный через снятую ментограмму – Впрочем, не будем о грустном. Давайте об армейском грустном, которую офицеры любят больше, чем патриотические песни Газманова. – предложил я и поправил гитару:

Мои друзья — начальники, а мне не повезло:

Который год скитаюсь с автоматом.

Такое вот суровое, мужское ремесло

Аты-баты. Аты-баты.

Афганистан, Молдавия и вот теперь Чечня

Оставили на сердце боль утраты

За всех кого не вывел из-под шквального огня.

Аты — баты. Аты — баты.

Поддержал Александр.

Жена моя красавица оставила меня.

Она была ни в чем не виновата.

Ни дома, ни пристанища — какая ж тут семья!

Аты — баты, аты — баты.

Служил я не за звания и не за ордена.

Не по душе мне звездочки по блату,

Но звезды капитанские я выслужил сполна.

Аты — баты, аты-баты.

Россия нас не жалует ни славой, ни рублем,

Но мы ее последние солдаты.

И значит, надо выстоять, покуда не умрем.

Аты-баты, аты-баты.

Аты-баты, аты-баты.

- Да… – после непродолжительного молчания произнес Александр – Капитанские звездочки я точно выслужил сполна.

- Кстати. – вспомнил я – Есть такой автор песен. Анисимов Николай. Много очень хороших песен. В том числе просто душераздирающая про вертолетчиков в Афганистане.

- Ну да. – подтвердил Александр – Одни «Грачи прилетели» чего стоят.

- Но я бы хотел напомнить про вертолетчиков. – сказал я – Помнишь?

Небес родных голубизна

Мне снится ночи напролёт

Там в Белоруссии весна,

А здесь сам чёрт на разберёт

Увы, всё было не во сне

Войны той шёл последний год

И под Кабулом весь в огне

В ущелье падал вертолёт…

Начал речитативом я и был немедленно подхвачен знающим эту песню Александром:

Кабина полная огня

Окончен мой последний бой

В ближайшем будущем меня

Ждёт смерть в стране совсем чужой

Зажат я огненным кольцом

«Мой борт горит!!!» - кричу в эфир

Навек безжизненным лицом

Уткнулся в ручку командир.

И за спиной борттех молчит

Проклятый холодок внутри

А ДШК – тот всё стричит

Да не один – их штуки три.

Во идиоты, что стрелять…

И так горю – уже предел

Мне больше в жизни не летать

Каюк мне здесь. Я… Я прилетел.

А в это время за рекой

Там, где в бою не умереть

У русской матери одной

Вдруг сердце начало болеть

Увы, всё было не во сне

Войны той шёл последний год

И под Кабулом весь в огне

В ущелье падал вертолёт…

Ревёт и стонет вертолёт

Не хочет тоже