гордились, потому что, честно говоря, больше им гордиться было нечем. Однако Артыбашев знал, что теперь всю жизнь будет казнить себя из-за упущенной возможности, и, смертельно ненавидя счастливчика Футикова, он как бы между прочим, но довольно громко заметил:

— Нету нас, у русских, гордости. Выклянчивать у иностранцев автомобили — это уж последнее дело!

Казалось, никто не обратил на эти слова внимания. Однако в тот же день председатель месткома срочно собрал закрытое заседание, чтобы разобрать это дело. Все собравшиеся тоже люто завидовали Футикову, но местком после долгих обсуждений все же пришел к выводу, что так как:

а) ни на какие президентские подарки старший плановик заранее не рассчитывал и действовал бескорыстно,

б) Лучезарро Кастракки явно является прогрессивным деятелем левого толка и последовательным борцом за свободу и независимость своего народа,

в) страна Ломалия — слаборазвитая и видит в Советском Союзе своего верного друга, — то подарок Адмирала-Президента в виде исключения принять можно, однако без нездорового ажиотажа!!!

Что означала эта последняя фраза, до сих пор осталось неизвестным. Но, странное дело, именно с этого дня Лучезарро Футиков перестал орать по ночам. Однако к дальнейшим событиям это странное совпадение никакого отношения не имеет, и мы упомянули об этом исключительно просто так.

ГЛАВА ВТОРАЯ

Если, например, лететь на «ТУ-144» из Вечногорска в Париж, то в столицу Франции можно попасть приблизительно за 4 часа 15 минут. Но «ТУ-144» между Парижем и Вечногорском не курсировали, и другие самолеты тоже, так что из Вечногорска в Париж и из Парижа в Вечногорск никто никогда не летал. Правда, можно было из Парижа сначала долететь до Москвы, а уж оттуда поездом добираться до Вечногорска. Но и поездом никто никогда из Парижа в Вечногорск не ездил. Ни с одной столицей не было у Вечногорска прямой транспортной связи. Даже в Москву из Вечногорска надо было ехать с пересадкой в Козлодоевске. Но, тем не менее, именно Вечногорск вступил в самые тесные контакты с самыми отдаленными странами нашей планеты.

Первым подхватил замечательный почин Футикова сантехник Виктор Сфиридонов. Еще накануне вечером рассеянно шаря в эфире в поисках хоть какого-нибудь завалящего футбольного репортажа, он случайно услышал «Голос Америки». Противники разрядки сообщали о том, что в Абабуа скончался престарелый король Абутабу и на престол взошел его наследник Абыкабы. Виктор подивился странным именам и стал дальше искать про футбол.

Вообще-то сантехник никогда королями не интересовался, однако два дня назад у Сфиридонова тоже появился наследник (вес точно восемь пол-литров, рост — 60 см). И как только Виктор увидел, какой подарочек Президент отвалил Футикову, так он вспомнил вчерашнее сообщение и поспешил на почту. Там он долго потел над телеграфным бланком, не зная, как лучше обращаться к королю — ваше благородие или ваше высокоблагородие? — кроме этого, он не знал почтового адреса короля, а у девушки в окошке спросить стеснялся, да и она, наверное, тоже не знала таких интимных подробностей. Но в конце концов Сфиридонов, изрядно потрудившись и изведя дюжину бланков, составил такое послание: «АБАБУА ДВОРЕЦ КОРОЛЮ АБЫКАБЫ ГЛУБОКО СКОРБЛЮ СМЕРТИ ВАШЕГО ПАПЫ А ТАКЖЕ ПОЗДРАВЛЯЮ ВОСШЕСТВИЕМ ПРЕСТОЛ ЧЕСТЬ ЭТОГО ИСТОРИЧЕСКОГО СОБЫТИЯ НЕБЫВАЛЫМ ПОДЪЕМОМ ВООДУШЕВЛЕНИЕМ ПРИСВОИЛ СВОЕМУ НОВОРОЖДЕННОМУ СЫНУ ВАШЕ КРАСИВОЕ КОРОЛЕВСКОЕ ИМЯ АБЫКАБЫ ОТВЕТ ШЛИТЕ ПО АДРЕСУ ВЕЧНОГОРСК ТУПИКОВЫЙ ПРОСПЕКТ 17 КВАРТИРА ТОЖЕ 17 С УВАЖЕНИЕМ СФИРИДОНОВ».

Составив столь тонкий дипломатический документ, Виктор вытер рукавом лоб и подошел к окошку. Девушка перечитала телеграмму и сказала:

— Напишите индекс.

— Какой еще индекс? — удивился Сфиридонов.

— Индекс этого вашего Абабуа…

— Да откуда же я знаю?!

— Индекса не знаете, а пишете, — упрекнула девушка и стала листать толстый справочник…

Разделавшись с телеграммой, довольный отец решил проведать своего Абыкабы Викторовича, а заодно и сообщить супруге Ксюше о принятом им решении. В роддом никого не пускали, поэтому под окнами роддома толпились посетители, задрав головы, перекликались с выглядывавшими из окон счастливыми матерями, и вокруг стоял веселый галдеж… Ксюша находилась на четвертом этаже, и прокричать во весь голос свою новость Виктор не решился. Выпросив у кого-то листок бумаги, он написал: «Дорогая Ксюша, сообщаю тебе, что сына мы назвали в честь короля Абыкабы Абыкабой. Один человек сделал так и получил за это иностранный автомобиль, почти совсем новый. И я тоже решил так сделать, машина всегда пригодится. Твой Витя». Сфиридонов передал записку с нянечкой и стал ждать ответа. Минут через десять Ксюша выглянула из окна и осуждающе покачала головой.

— Уже! — прокричала она.

— Что уже? — закричал в ответ Сфиридонов.

— Кто рожает, а кто выпивает! — выкрикнула Ксюша.

— Да я в рот не брал! — крикнул обиженный Виктор и для убедительности дыхнул, хоть до четвертого этажа легкий ветерок его безалкогольного дыхания вряд ли долетел.

— А чего ж ты про какого-то короля пишешь? — сложив ладони рупором, крикнула супруга.

— Да я уже ему телеграмму послал. — сообщил Виктор.

— Кому ему?

— Да королю же! — рявкнул Виктор.

— Не ори, я не глухая! — ответила Ксения.

Остальные посетители умолкли, прислушиваясь к интимной сваре, так что теперь супругам Сфиридоновым можно было объясняться без крика.

— Да ты про машину прочитала? — спросил Виктор.

— Прочитала… Неужели все правда?

— Правда…

— А чего ж ты своему родному сыну такое страшное имя выдумал?

— Зато машина какая! Когда б ты. Ксюша, ее видела, ты б так не говорила.

— А если не подарят машину? — спросила молодая мать. — Так он и будет ходить с таким дурацким именем без машины?

— Как это не подарят? — растерялся от неожиданности молодой отец. — Ведь другим дарят!

Посетители и роженицы все с большим интересом слушали семейный разговор, как в театре, переводя взгляды то на отца, то на мать.

— Вот пусть сначала подарят, а потом назовем! — решила, хорошенько подумав, мать.

— Что ж я, по-твоему, должен королю диктовать условия? — спросил, распаляясь. Виктор.

— А чего ж тут такого? Если ему надо, пусть пришлет!

— Да на фиг ему это надо? — заорал опять Виктор. — Чихать он хотел на нас с Эйфелевой башни!

— А раз чихал, так пусть сам и носит свое имя, а не присваивает его чужим детям! — Ксюша совсем разошлась. — Тоже благодетель нашелся! — она б еще долго кричала, высовываясь из окна, но тут няни объявили, что наследников пора кормить, скандал был прерван, и мать отправилась к Абыкабы Викторовичу, а обиженный в своих лучших чувствах молодой отец решительно двинулся к «Гастроному».

Ничто не сближает людей так. как вермут за 1 р. 67 к. с посудой. И всего часа через два новые друзья Виктора — какой-то хмырь в шляпе и старичок в