— Шпионов?

— Но это же синоним! Они есть у всех. Нам это известно доподлинно, потому что мы их то и дело ловим. Но, к сожалению, наших тоже ловят. Однако давайте вернемся к нашему вопросу. Когда мы узнали, что Саре грозит опасность, что она разоблачена, — мы уже ничем не могли ей помочь. Было слишком поздно…

— Извините, что снова перебиваю вас, мистер Бен-Хаим, но, по-моему, это просто болтовня. Человеку вашего возраста и положения это может показаться оскорбительным, — но так оно и есть!

— Терпение, молодой человек. — Бен-Хаим поднял руку ладонью к Яну. — Я почти подошел к сути дела. Тергуд-Смит сообщил нам, что собирается арестовать Сару и обменять ее на трех своих агентов, которые сидели у нас в тюрьме. Я, разумеется, согласился. Так что мы на самом деле знали, что Сара в опасности, и я на самом деле поддерживал контакт с Тергуд-Смитом, да.

— Он мне сказал, что о Саре его информировали вы. И обо всех остальных молодых агентах в Британии, которые работали на свой страх и риск, — тоже.

— Он лгал. Такого соглашения у нас никогда не было. И ни один из наших агентов никогда не работал на свой страх и риск, что бы вам ни говорили Тергуд-Смит и сами агенты.

Ян откинулся на спинку стула, раздраженный.

— Один из вас лжет.

— Совершенно верно. Теперь вы понимаете, для чего я заставил вас выслушать длинный и утомительный рассказ о проблемах нашей страны? Как раз для того, чтобы вам легче было разобраться, кто из нас больший лжец — я или Тергуд-Смит.

— Возможно, оба. Он — из эгоистических побуждений, вы — из самых благородных… Но единственное, что я знаю наверняка, — Сара мертва.

— Да, мертва, — вздохнул Бен-Хаим. — Я не знал, что так получится. И сделал бы все, чтобы предотвратить трагедию. А все остальное ложь. Грязная ложь.

— И Тергуд-Смит — омерзительнейший лжец в целом мире. Мы все увязли в его паутине, а я особенно. Я приехал сюда как Кассий, как человек, снабжавший вас последние два года самой секретной информацией…

— Спасибо, Кассий. Мы вам чрезвычайно благодарны.

— Если хотите, я могу пересказать вам эту информацию, в доказательство своей идентичности. Но я ее выучил наизусть всего неделю назад. Хотите знать, кто такой Кассий на самом деле?

Бен-Хаим кивнул:

— Это было бы весьма полезно. С самого начала мы были совершенно уверены, что это сам Тергуд-Смит. И нас очень удивило ваше появление.

— Он же играет с нами! — вдруг догадался Ян. — Играет со всеми!

— Да, — согласился Бен-Хаим. — Отчасти вы правы, я уверен. Но, может быть, не полностью. Тут может иметь место не только игра. Роль Кассия он мог — по нескольким причинам — приготовить для себя. Но когда вы так внезапно вернулись на Землю — можно сказать, свалились с неба прямо ему в руки, — он ухватился за вас. Как за новую возможность, которой не стоит пренебрегать. Теперь нам остается только уяснить, что он затеял. По-видимому, у вас какое-то послание от него?

Ян положил коробку на стол.

— Здесь замок с цифровой комбинацией. И взрывной заряд, который сдетонирует, если набрать шифр неправильно. По крайней мере так мне сказал тот скользкий тип, таксист.

— Я уверен, что он вас не обманул. У меня есть семизначный номер, который Кассий передал мне при знакомстве. Может быть, это и есть нужный шифр?

— Не знаю. — Ян напряженно смотрел на гладкую коробку. — Понятия не имею, что там за комбинация.

— Тогда придется попробовать мою.

Бен-Хаим потянулся к коробке, но Двора схватила ее.

— Мне кажется, не слишком разумно всем нам сидеть вокруг, когда будут проверять замок, нам нужен доброволец — им стану я. Будьте добры, Амри Бен-Хаим, дайте мне ваш семизначный номер.

— Не надо! — вскочил Ян. — Я это сделаю…

— Доброволец у нас уже есть, — перебил его Бен-Хаим, протягивая девушке листок бумаги.

Она взяла листок и коробку — и пошла по лестнице в сад. Пройдя вдоль ограды в самый дальний угол, она повернулась, помахала им рукой и склонилась над запертой коробкой.

Двора выпрямилась и подняла коробку над головой.

Ян сидел, словно на мине. Наконец и он почувствовал, как напряжение уходит.

— Опасность была невелика, — улыбнулся Бен-Хаим. — Иначе я бы не послал, а вы бы не отпустили.

Двора с улыбкой взбежала по лестнице, запыхавшись, и положила открытую коробку на стол. Бен-Хаим протянул руку и достал плоский квадрат черной пластмассы.

— Твердый диск памяти, марка четырнадцать, — сказал Ян. — Где у вас терминал?

— В доме. Пойдемте.

Бен-Хаим пошел вперед, показывая дорогу. Двора посторонилась, чтобы пропустить Яна, но он неожиданно для себя самого схватил ее за руки.

— Слушай, это такая глупость была!..

— Нет. И ты сам это знаешь. А кроме того — как она украсит мой послужной список, подумай!

Конечно, она шутила — и Ян тоже рассмеялся. И только тут заметил, что до сих пор держит ее за руки. Попытался убрать руки, но Двора не отпустила. Ее охватил тот же порыв; она потянулась к нему и поцеловала. Глаза ее были открыты — темные, глубокие, — теплые мягкие губы… Он ответил на поцелуй, и она отпустила руки. Потом шагнула назад, посмотрела на него долгим призывным взглядом… Повернулась и пошла в дом.

Бен-Хаим стоял перед терминалом компьютера, трогая клавиши.

— Ничего не понимаю, — сказал он. — Без конца одно и то же: требует какой-то шифр, иначе не запускается. Понятия не имею, что это может значить.

Ян наклонился к экрану и прочитал:

— «ВВЕДИТЕ ШИФР ДОСТУПА К ИНФОРМАЦИИ ПРИ ВВОДЕ НЕПРАВИЛЬНОГО ШИФРА ПАМЯТЬ СОТРЕТСЯ».

— И вы не знаете, что это за шифр? — Ян обращался не столько к Бен-Хаиму, сколько к себе. — Раз у вас его нет, он должен быть у меня. А у меня есть только вот это. — Он достал свое новое удостоверение и посмотрел на номер. — Тергуд-Смит сказал, что этот номер — пароль, опознавательный код Кассия, если разделить его на дату. Но ведь вы не спрашивали у меня никакого пароля, верно?

— Не было никаких оснований спрашивать. И инструкций таких никто не давал.

— Значит, это он и есть.

Ян ввел номер удостоверения в калькулятор, разделил его на двадцать семь и прочел двенадцать цифр слева от запятой. Потом ввел эти цифры в терминал и нажал клавишу «Воспроизведение». Экран ожил: Тергуд-Смит улыбнулся и кивнул.

— Рад видеть, что ты добрался благополучно, Ян, и находишься у моего старого знакомого, Амри Бен-Хаима. Как вы понимаете, настоящая запись слишком важна, чтобы можно было рисковать. Нельзя было допустить возможности ее случайного воспроизведения. Поэтому у Бен-Хаима была одна половина ключа, а у тебя, Ян, вторая. Как вы только что выяснили. Теперь, пожалуйста, устройтесь поудобнее, а я расскажу вам, что у меня на уме.