– Это как радио, только лучше.

Норма, как всегда, не удержалась:

– Видишь? Я же тебе говорила.

Мак воспрянул духом. Его внучка, Эппл, приезжала в гости, и он начал учить ее играть в бейсбол. Однажды в воскресенье они вдвоем отправились посмотреть игру «Доджерс» в Доджертаун и чудесно провели время. Девочка не знала, но однажды она вспомнит этот день, вспомнит, как палило солнце и пахла трава, вспомнит хот-дог, купленный дедом, и как он держал ее за руку, когда шли домой, вспомнит – и улыбнется.

Возьмите, к примеру, что случилось с Бетти Рэй. Хотя жизнь у нее началась кривовато, ведь ее, считайте, лишили законного места в мире, но иногда вселенная исправляет ошибки. Двое ее детей оказались удачливы в бизнесе и нажили приличный капитал на торговле недвижимостью. Чувство вины ее дяди Лероя Отмана, оставившего группу песнопений ради оркестра, сыграло немалую роль. В 1989-м, во время трехдневного кутежа в Дель-Рио, Техас, он написал песню о том, что деньги и слава ничего не значат, потому что, как говорит название, «Я маме так и не сказал “прощай”». Звезда музыки кантри Клинт Блэк записал ее, песня стала хитом, и взрослые мужики много лет подряд рыдали под нее, роняя слезы в пиво. Скончавшись, Лерой оставил Бетти Рэй, единственному члену их семьи, которая хорошо к нему относилась, миллионы долларов, накопленные от гонорарных отчислений.

Деньги от страховки Хэмма Вита помогла инвестировать в несколько предприятий. Одним из таких предприятий была фармацевтическая компания, производящая контрацептивные препараты. Когда в семидесятых грянула сексуальная революция, одна только эта компания принесла ей пять миллионов. Но, даже разбогатев, Бетти Рэй осталась жить в доме из красного кирпича.

Однако Лерой был не единственным Отманом, процветающим в мире музыки.

После затяжного периода упадка, когда южный госпел был оттеснен на задний план направлением, известным как «современная христианская музыка», в 1992-м семью Отман официально ввели в Аллею славы музыки госпел, и благодаря телевизионным шоу «Госпел» Билла и Глории Гейзер они стали популярны как никогда. Минни изводили диабет, подагра и эмфизема, она перенесла пять инфарктов, ей заменили оба коленных сустава, но ничто не могло ее уморить. Женщине, мечтающей попасть на небеса, придется еще подождать. Сейчас она ангажирована на четыре выступления в неделю.

Что же касается Беатрис Вудс… Давняя поговорка «любовь слепа» – всего лишь метафора, но в случае Беатрис любовь и впрямь была слепа, и это хорошо. Флойд Отман далеко не красавчик, зато в душе – невозможный романтик. Просто ему никогда не хватало смелости заговорить с женщиной, а вот Честер всегда был волокитой и ничего не боялся. То, чего Флойд по причине крайней застенчивости женщинам не говорил, за него чревовещал Честер. Но в 1969-м Флойд наконец смог обрести собственный голос и заговорил от себя лично, предложив Беатрис руку и сердце без помощи куклы.

Беатрис, конечно, не знала, что он не самый красивый мужчина в Америке. Он сказал ей, что похож на Кларка Гейбла, но, будучи слепой, она не имела понятия, как выглядит и Кларк Гейбл. И позже – это стало возможным только благодаря любви и поддержке Беатрис – Флойд совершил шаг немыслимой смелости: бросил свою куклу с моста в реку. Наконец он освободился от Честера и начал жить сам.

Однако Флойд остался в неведении о дальнейшей судьбе Честера, которого ожидал еще один, последний выход на сцену, сольный. Упав в воду, он всплыл и скользил на спине по поверхности большой, протекающей через весь город, Пиа-Ривер, до полусмерти пугая очевидцев. Трое пожарных, что рисковали жизнью, прыгнув в реку, чтобы извлечь тело бедного мальчика-утопленника, были несколько удивлены и подверглись насмешкам со стороны остальных, когда вытащили его на берег. Остаток дней Честер провел на стене пожарного депо, пока его не сожгли. И прах бедного деревянного чревовещателя обрел наконец покой.

У Беатрис и Флойда родился сын. Назвали его Честером.

– – – —

Для широкой публики

Это снова Тот, с последними событиями. Верите, нет, но я еще раз вышла замуж. Понимаю, неожиданно. Сама не ожидала. Он пенсионер, занимался бизнесом, связанным с домашней птицей, остался хороший доход, вдовец, т. е. никаких здравствующих или бывших жен, детей, собак и котов. Ура! Он владелец (полностью оплачено) красно-коричневого трейлера и не употребляет. Он заехал в город и остановился на кладбище, чтобы навестить могилы друзей, Дока и Дороти Смит. А я как раз выдергивала сорняки с маминой могилы и спросила:

– Кого-то ищете?

Ну и все. Я продала дом и переписала салон красоты на Дарлин – целиком и полностью. Дуэйн Младший опять в тюрьме за торговлю наркотиками. Ну и пусть им занимается правительство. Я не справилась. Внучка моя, Тэмми Луиза, как и предсказывалось, скоро родит, и это одна из основных причин, почему мы поехали странствовать. Я больше не желаю оплачивать ни одного ребенка. Я это пишу, пока мы с Чарли едем через Нэшвилл к Миннесоте, в крупнейший торгово-развлекательный комплекс «Молл оф Америка», где я планирую ходить по магазинам до одури, а потом поедем во Флориду, к Маку, Норме и тете Элнер. Может, там и осядем. Сестры Гуднайт и Вербена с Мерлом туда переехали, и, говорят, Бобби Смит с женой Луис и Анна Ли с мужем туда часто наведываются, так что там будет как дома, только лучше. Никаких Хутенов. Здоровье у меня вполне сносное, учитывая, что мне пришлось пережить, а с таким прогрессом в медицине, как сейчас, шестьдесят – это все равно что сорок. Значит, мне снова пятьдесят один!

С наилучшими пожеланиями, миссис Тот Хутен-Фаулер

P. S. Впервые в жизни я счастлива.

Поскольку Роберт Смит разъезжал по всему миру с лекциями о Старом Западе, его попросили что-нибудь написать в любимый журнал тети Элнер «Ридерз дайджест». Целый день он ходил из угла в угол, думая о королях и королевах, африканских вождях, премьер-министрах и президентах всех стран, где он побывал. Удивительно, сколько людей увлекаются ковбоями и индейцами. Он встретил столько интересных людей, что трудно было выбрать одного. Потом он выбрал. Он сел и написал название:

Д-р Роберт Смит

Самый незабываемый человек в моей жизни

Ее звали Дороти, и случилось так, что она была моей матерью. Время, с которого я начну рассказ, пусть будет 1946 год, а место – мой родной городок, Элмвуд-Спрингс, Миссури, о котором вы, скорее всего, никогда даже не слышали…