1298 году, пиратские нападения одной из сторон вызывали кризис, и города все же вступали в войну. В битве при Курцоле (Корчула) в том году около восьмидесяти генуэзских галер столкнулись с более чем девяноста венецианскими. Венецианцы находились на своей территории, в глубине Адриатики. Но генуэзское упорство победило, и сотни венецианцев попали в плен, в том числе, как говорят, и Марко Поло, который продиктовал свои необыкновенные рассказы о Китае и Востоке пизанскому трубадуру, с которым он делил камеру в Генуе.3 Настоящая история Поло - это не просто история бесстрашных или безрассудных венецианских торговцев драгоценностями, отправившихся через Акко на Дальний Восток в сопровождении юного Марко. Возникновение Монгольской империи в XIII веке привело к изменению конфигурации трансазиатских торговых путей и открыло маршрут, по которому восточные шелка доставлялись к берегам Черного моря, хотя морские пути через Индийский океан и Красное море продолжали доставлять пряности в Александрию и Средиземноморье из Ост-Индии. Получив доступ к Черному морю в 1260-х годах, генуэзцы и венецианцы попытались освоить эту экзотическую трансазиатскую торговлю. Венецианцев, как и положено, больше интересовали дорогие предметы роскоши, в то время как генуэзцы сосредоточились на рабах, зерне и сухофруктах - местных продуктах с берегов Черного моря. Большим спросом пользовался и высококачественный воск, которым освещали церкви и дворцы по всей Западной Европе. Генуэзцы основали успешную торговую базу в Каффе в Крыму, в то время как венецианцы действовали из Таны в Азовском море. В Каффе генуэзцы собирали тысячи рабов, в основном черкесов и татар; они продавали их в качестве домашней прислуги в итальянские города или мамлюкам в Египет, которые набирали их в султанскую гвардию. Зрелище того, как генуэзцы снабжают мусульманского врага своими отрядами, неудивительно, что вызвало тревогу и недовольство папского двора.

Генуэзцы отправляли понтийское зерно далеко за пределы Константинополя, возрождая черноморские зерновые перевозки, которые помогали кормить древние Афины. По мере того как итальянские города увеличивались в размерах, они получали зерно все дальше и дальше: Марокко, берега Болгарии и Румынии, Крым, Украина. Себестоимость производства там была гораздо ниже, чем на севере Италии, так что даже с учетом транспортных расходов зерно из этих стран можно было продавать на родине по ценам не выше сицилийского или сардинского импорта. Но и в них по-прежнему ощущалась большая потребность. Генуэзцы распределяли зерно из всех этих источников по всему Средиземноморью: они и каталонцы снабжали Тунис; они переправляли зерно из Сицилии в Северную Италию.4 Одним из городов, где спрос был постоянным, была Флоренция, только сейчас ставшая экономическим центром, центром отделки тканей и производства сукна. Несмотря на то, что Флоренция расположена далеко в глубине материка, она сильно зависела от Средиземноморья в плане поставок шерсти и продовольствия; она контролировала небольшую территорию, на которой можно было производить достаточно зерна, чтобы прокормить город только пять месяцев из двенадцати. Почва Тосканы в целом была бедной, и местное зерно не могло сравниться по качеству с твердыми сортами пшеницы, которые импортировались из-за границы. Одним из решений проблемы стали регулярные займы у союзника - анжуйского короля Неаполя, что давало доступ к, казалось бы, безграничным запасам зерна в Апулии.5

 

Эти события отражали масштабные изменения в обществе и экономике земель, окружающих Средиземноморье. К 1280 или 1300 году население росло, и параллельно росли цены на зерно. Местные голодающие становились все более частыми, и городам приходилось искать необходимое продовольствие все дальше и дальше. Торговая революция в Европе привела к резкому росту городов, поскольку перспективы трудоустройства в них привлекли рабочих из сельской местности. Города стали доминировать в экономике средиземноморской Западной Европы, как никогда ранее в истории: Валенсия, Майорка, Барселона, Перпиньян, Нарбонна, Монпелье, Эгес-Мортес, Марсель, Савона, Генуя, Пиза, Флоренция с ее широко используемыми и имитируемыми золотыми флоринами - вот основные центры на большой дуге, протянувшейся от каталонских земель до Тосканы. Богатый солью Эгю-Мортес, облик которого мало изменился с начала XIV века, был основан в 1240-х годах как торговые ворота в Средиземноморье для королевства Франция, которое только недавно получило прямой контроль над Лангедоком. Король Людовик IX с тревогой наблюдал за процветающим городом Монпелье, центром торговли, банковского дела и производства, который в рамках сложного феодального соглашения находился под властью короля Арагона. Он надеялся перенаправить бизнес в свой новый порт в соляных лагунах, который он также использовал в качестве отправной точки для своего катастрофического крестового похода в 1248 году. В итоге Эг-Мортес вскоре стал портом Монпелье, который еще столетие избегал французского королевского контроля.6 Венецианцы по-своему решали проблему, как прокормить 100 000 жителей своего города. Они попытались направить все зерно, поступающее в Верхнюю Адриатику, в город; венецианцы получали первый выбор, а то, что оставалось, перераспределялось среди голодных соседей, таких как Равенна, Феррара и Римини. Они стремились превратить Адриатическое море в то, что стало называться "Венецианским заливом". Венецианцы вели напряженные переговоры с Карлом Анжуйским и его преемниками, чтобы получить доступ к апулийской пшенице, и даже были готовы оказать поддержку кампании Карла I против Константинополя, которая должна была начаться в 1282 году, в год Сицилийской вечерни.

Помимо продовольствия, большие круглые корабли генуэзцев и венецианцев перевозили квасцы из Малой Азии на Запад; генуэзцы основали анклавы на окраинах стран-производителей квасцов, сначала на побережье Малой Азии, где генуэзский авантюрист Бенедетто Дзаккария в 1297 году пытался создать "Азиатское королевство", а затем неподалеку на острове Хиос, который был захвачен консорциумом генуэзских купеческих семей в 1346 году (и удерживался до 1566 года). Хиос не только давал доступ к квасцам Фокии, но и производил сухофрукты и мастику. Важнее Хиоса была Фамагуста на Кипре, которая заполнила брешь, образовавшуюся после падения Акко. Кипр находился под властью семьи Лузиньянов, французского происхождения, хотя большинство его жителей были византийскими греками. Правители часто оказывались втянутыми в междоусобную борьбу, но династии удалось просуществовать еще два столетия, чему способствовало процветание Кипра благодаря интенсивной торговле с соседними странами.7 Массовые общины иностранных купцов приезжали и селились на острове: Фамагуста была базой для купцов из Венеции, Генуи, Барселоны, Анконы, Нарбонны, Мессины, Монпелье, Марселя и других мест; ее разрушенные готические церкви до сих пор свидетельствуют о богатстве, накопленном купцами.8

С Кипра торговые пути вели в другое христианское королевство, Киликийскую Армению, расположенную на юго-восточном побережье современной Турции. Западные купцы поставляли пшеницу в Армению через Кипр и использовали Армению как ворота в экзотические и трудные торговые пути, которые уводили их от Средиземноморья, к шелковым рынкам персидского Тебриза и