Джиро рассмеялся.

— Ах ты, старый ловкач! Готов даже остаться без завтрака — лишь бы у меня выиграть?

— Возможно, — загадочно улыбнулся советник.

Джиро кивнул, подавая знак к началу новой партии:

— А ведь это ты неспроста! Говори, что задумал.

Расставив фигуры, Чимака жестом предложил хозяину сделать первый ход.

— Лучше спроси, что задумала Мара.

Зная, что советника лучше не торопить, Джиро двинул вперед пешку. Ответный ход Чимаки последовал незамедлительно, и Джиро даже позавидовал умению собеседника размышлять одновременно о нескольких предметах, когда тот пояснил:

— В конце нынешней недели твой главный оружейник отправится в Онтосет: ему предстоит нанять плотников и других ремесленников для строительства военных машин по тем образцам, которые ты воссоздал на основе древних текстов.

Джиро отвел взгляд от доски, явно не желая поддерживать этот разговор. Осадные орудия были его военной тайной, в которую он не собирался посвящать даже своих союзников. Зачем же было попусту трепать языком? Со скрытым раздражением он бросил:

— Мара не могла прознать о тех образцах, что спрятаны у нас в угольных сараях…

— …в лесах к северу от Онтосета, — закончил за него Чимака. — А вот поди ж ты, как-то прознала. — Чимака махнул рукой в сторону доски. — Твой ход, хозяин.

Джиро щелчком двинул вперед «жреца». Его скулы вспыхнули багровым румянцем, глаза сузились.

— Каким же образом? И почему я только сейчас об этом слышу?

— Терпение, господин — Чимака вывел вперед свою «императрицу». — Я приношу тебе новости только тогда, когда для них настает свой срок.

Джиро с трудом сдержался, чтобы не поддаться гневу. Чимака иногда бывал не в меру умен; к тому же его страсть к игре заходила слишком далеко. И все же в деле ему не было равных. Властитель Анасати усилием воли сосредоточился на игре и, напустив на себя ледяное равнодушие, ждал, что будет дальше.

— Отрадно видеть, господин, что ты в совершенстве овладел искусством терпения, — улыбнулся Чимака. — Мы не препятствовали Маре строить козни против нас и ждали, пока ее замыслы станут вполне ясными, чтобы не оставить от них камня на камне, когда придет пора действовать. Она придумала хитроумный план: подослать к нам своих людей под видом ремесленников. Оказавшись в наших тайных арсеналах, они должны были подпортить что-нибудь в устройстве машин. Госпожа Акома тешила себя надеждой, что в бою машины откажут да еще поубивают наших же воинов.

Джиро был поражен:

— Неужели Мара сама до этого додумалась?

— Ничуть не бывало; ее надоумил мастер-игрушечник.

Чимака двинул следующую фигуру, и «жрец» противника оказался под угрозой.

Властитель Анасати поджал губы. Скрытность советника граничила с непочтительностью, но Джиро не стал ему выговаривать. Он и сам знал за собой недостаток, который мешал ему даже в игре, — склонность к поспешным выводам. Хитроумие и обстоятельность Чимаки, способного годами плести паутину и расставлять ловушки, были на руку правителю. Джиро решил вывести «жреца» из-под удара и тем самым продемонстрировать свою осторожность.

— Ну и какой же ход ты теперь готовишь, первый советник?

Чимака злорадно ухмыльнулся:

— Надо перехватить инициативу у Мары и разыграть ее же гамбит. У меня имеется список всех ее лазутчиков. Можно принять их на службу и доставить во владения Анасати, а уж тут мы сумеем сделать так, чтобы они навсегда исчезли в каком-нибудь глухом уголке.

— То есть убить их? — поморщился Джиро. Накативший приступ брезгливости на какую-то минуту отвлек его внимание от игровой доски.

Тем временем Чимака двинул вперед другую пешку, создав опасность сразу для двух фигур вельможного партнера.

— Я бы хотел захватить лазутчиков без шума. — Его голос выдавал неподдельное удовольствие; в такие мгновения первый советник дома Анасати напоминал мурлыкающего кота. — Зачем же убивать? Они, несомненно, располагают полезными для нас сведениями. Прежде всего я хотел бы выведать, каким именно способом игрушечник Мары собирается вывести из строя наши осадные орудия. Он наверняка до тонкости продумал, как переиначить устройство машин: ведь все переделки должны ускользнуть от внимания тех, кто наблюдает за сооружением орудий. Впрочем, это можно считать просто праздным любопытством с моей стороны.

Все более воодушевляясь, Чимака продолжал:

— Гораздо важнее другое. Если удастся развязать язык хотя бы одному из них и узнать, как у них налажена связь с Акомой, то мы сумеем передавать через их шпионскую сеть ложные сообщения. Властительница не догадается, что ее замысел сорван, до того самого дня, когда мы выступим против Императора. Когда наши орудия начнут крушить стены императорской цитадели, она понадеется, что их мощь обратится против нас, и прикажет своим отрядам занять наиболее выгодные позиции, чтобы воспользоваться хаосом в твоем войске, — ведь она-то будет убеждена, что этот хаос неминуемо возникнет!

Заранее ликуя при мысли о предстоящем посрамлении Мары, Чимака закончил:

— На самом же деле наши новые орудия будут работать безупречно, и Акома окажется на поле с наружной стороны цитадели, тогда как мы уже успеем закрепить свои позиции внутри, под защитой крепостных стен.

Джиро пришлось пожертвовать сильной фигурой — «крепостью», после чего легким наклоном головы он выразил согласие с доводами советника:

— Поручаю тебе заняться этим делом.

Властитель не снизошел до обсуждения столь незначительной темы, как необходимость силой вырывать у пленников «полезные сведения». Он отнюдь не принадлежал к породе слабонервных чистоплюев; пытки просто не интересовали господина Анасати. Он имел обыкновение прочитывать записи допросов, и этого было вполне достаточно. А сейчас его мысли устремились в более высокие сферы.

— Что же касается Ичиндара… Мы, кажется, уже согласились: лучше подстрекнуть к цареубийству какого-нибудь оголтелого фанатика-традиционалиста. Вовсе не обязательно бросать в бой армию, чтобы убрать с пути венценосца. — Почти язвительно Джиро закончил:

— Кажется, Черные Ризы не одобряют гражданских войн.

— Конечно. Нет ничего более разрушительного для любого народа. — Чимака сделал очередной ход и обернулся, чтобы принять от своего помощника суму с только что прибывшими донесениями. — Но, как мы уже говорили раньше, даже у мертвого Императора останутся союзники. Они будут бесноваться за стенами, пытаясь протолкнуть к престолу своего ставленника. Если ты вознамеришься спасти Империю и положить конец хаосу, снова учредив должность Имперского Стратега, тебе потребуется захватить Джехилью: только это может послужить порукой твоего могущества. Даже если не принимать во внимание сопротивление Мары и Хокану, ты будешь вынужден сломить оборону цитадели, чтобы заполучить старшую дочь Императора… прежде чем это сделает кто-то другой.