litbaza книги онлайнИсторическая прозаГвардейское столетие - Александр Бушков

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 108 109 110 111 112 113 114 115 116 ... 146
Перейти на страницу:

Прежде чем [неприятель] подступил к Москве, московиты послали молодого боярина Скопина с войском в Новгород для защиты его, а также для того, чтобы дорога из Швеции была свободна [от неприятелей], ибо ожидали шведское войско, которое обещал прислать король Карл; и эти шведские и немецкие войска должны были под Новгородом соединиться со Скопиным. Также был отозван с острова Бузана, из-под Астрахани, Петр Шереметев, чтобы также соединиться со Скопиным и всем вместе освободить Москву. Но это длилось так долго, что едва не пришел конец [всему], ибо против всякого чаяния Москва больше года выдерживала осаду, пока эти освободители подходили к ней и соединялись вместе; неприятель тем временем опустошал всю окрестную страну и занял большую часть укрепленных мест (stercke plaetsen).

В Москве, едва только началась осада, настала великая нужда, и [осажденные] могли держаться благодаря большим запасам монастырей, также многие купцы и другие [жители] заблаговременно бежали из [Москвы], и царь грозил казнью Сандомирскому и всем его людям, обвиняя его в том, что все это произошло по его вине, что и справедливо; так что Сандомирский, страшась смерти, давал диковинные обещания (wonderlycke dingen belooft heeft), что он, если его отпустят со всеми людьми, а также [обоих] послов, мирными переговорами положит конец войне, и обещал заключить мир между Польшею и Московиею с тем, что Польше будет дано то, что ей издавна следовало; и его [Сандомирского] вместе со свитою заставил и в том принести клятву, но из этого ничего не вышло, только Сандомирского вместе с его людьми отпустили и дали ему благополучно выехать из Москвы.

Так обстояли дела, как мы поведали, когда Петр Шереметев со своим войском, двинувшись с острова Бузана, по Волге, подошел к Саратову, городу на Волге, и зимой пошел в Нижний Новгород, где и расположился зимовать.

Скопин стоял с войском у Новгорода Великого и строго охранял этот город и дороги [к нему], посылая к королю Карлу шведскому за помощью, и [король] отправил в Новгород через Ливонию войско из шотландцев, французов и шведов, чтобы они соединились со Скопиным.

Димитрий, стоявший под Москвою с большим войском мятежников, как говорили, принялся строить хижины и дома, повелев свозить из окрестных деревень лес, и построил почти [целое] большое предместье (byna een groote buytenstadt), также и Сапега под Троицким монастырем; а некоторые польские паны двинулись на Ярославль и с помощью измены захватили его врасплох, подожгли со всех сторон и вконец разграбили вместе с прекрасным тамошним монастырем, также перебили множество людей, а остальных покорили.

[Ярославль] предал сам воевода, князь Федор Барятинский (Bratinsco), и вместе с ним некий монастырский служка (clooster-knecht), и они дали знать неприятелю, и по взятии города все [жители] присягнули Димитрию, и [в Ярославле] был поставлен другой воевода, а при нем был также и помянутый Барятинский.

И там, примерно в шести милях от Ярославля, по дороге на Вологду, лежало село Романовское, здесь стояли вологодские ратники, остававшиеся верными Москве, против них из главного стана [мятежников] отправили польского пана с отрядом, чтобы разбить их, и тотчас же пойти на Вологду, и привести ее на сторону Димитрия, но Тышкевича (Tithkivits) самого так побили вологжане (Vologsinen), что он едва спасся, и бедственным образом (armelyc) пешком добрался до Ярославля, но отсюда три раза посылали гонцов в Вологду, склоняя [жителей] перейти на сторону Димитрия, а не то будут истреблены все вместе с женами и детьми, так что и в Вологде присягнули Димитрию, и так пошло бы по всей стране, когда бы вологжане зимою следующего года снова не перешли [на сторону] Москвы.

Псков также был разорен до основания и совсем выжжен, и вся земля кругом была разграблена и опустошена, и многие богатые люди перебиты, то же постигло и Ивангород, или русскую Нарву, и Нарва так и осталась [разоренной].

Земли Северская и Комарицкая, что на польской стороне, жили в мире и спокойствии; и там пахали и засевали поля, ни о чем не печалясь, предоставив Московию самой себе, также хлеб был дешев во всей земле, исключая осажденные города, где он был весьма дорог; в Москве одна четверть, что составляет менее одного мальтера (mudde), стоила двадцать восемь гульденов, а то и более и редко немного меньше; в Вологде за мальтер той же меры платили один гульден, так велика была разница.

Еще во время осады Москвы, в 1609 г., Вологда, как мы о том уже сказали, впервые перешла на сторону [Димитрия], и там были воевода Никита Михайлович Пушкин (Poescin) и дьяк Роман Макарович Воронов; их отрешили от должности и бесчеловечно и немилосердно обращались с ними, без всякой [с их стороны] вины, и заточили их в темницу [по воле] народа, который всегда злобен и неразумен, держит нос по ветру, невзирая на клятвы, которые они приносили, приносят и будут еще приносить, и ведет жизнь подобно скотам; и из главного лагеря [мятежников] был прислан туда, в Вологду, правителем Федор Ильич Нащокин[62], большой негодяй и низкого происхождения; три дня спустя прибыл на место дьяка Иван Веригин Ковернин (Jvan Verigin Cofrasin), и он намеревался запечатать все купеческие товары, но владельцы не допустили его до этого, и его отстранили, так как ему не хотели повиноваться, ибо он запечатывал товары с намерением конфисковать (in sin te confisqueren).

И новый воевода призвал всех [жителей], чтобы они приняли царем Димитрия и принесли ему присягу, также этот новый воевода велел привести прежнего воеводу, хотел связать его и грозил отослать в лагерь, бесчестил его и поносил бранными словами, а также некоторых богатых купцов, принесших ему подарки для снискания милости.

В ту же ночь несколько поляков, давно находившихся под стражею в окрестностях Вологды, были освобождены и напали на окрестных крестьян, жестоко поступали с ними (deerlyck getracteert), и совсем донага ограбили, и явились в Вологду с санями, награбленным добром, и намеревались на другой день отправиться к войску, но крестьяне в ту же ночь пришли в прежалостном виде в Вологду жаловаться на учиненные над ними злодейства и насилия, и, найдя их жалобы справедливыми, [вологжане] весьма раскаивались в том, что перешли к Димитрию и присягнули ему, и начали размышлять о своем непостоянстве, и дьяка Воронова, которого они перед тем отрешили от должности, человека старого и доброго, вернули на свое место, и держали все вместе совет, как бы снова перейти [на сторону Москвы] и истребить всех димитриевцев и поляков. Сверх того они освободили воеводу Пушкина, который находился в заточении, и посадили его на прежнее место, поведав ему о своем намерении, за которое он их похвалил и обратился к народу с прекрасною речью (oratie) на пользу (profyte) себе и московитам, укоряя их [вологжан] за легкомыслие, говоря, что бог наказывает их и еще более накажет, ежели они не обратятся на путь истинный; одним словом, преисполненные раскаяния, они [жители] с великим ожесточением устремились из крепости к дому Булгаковых (Bolgacoven), где пребывал новый воевода, и приставили к нему стражу и захватили силой Нащокина, Веригина и всех поляков и пленных, бывших в Вологде, снесли им головы и вместе с трупами бросили с горы в реку Золотицу (Solotitsa), куда сбежались свиньи и собаки и пожирали трупы людей, на что нельзя было смотреть без отвращения. И так они [вологжане] снова перешли на сторону Москвы и поклялись между собою оставаться верными Москве и московскому царю и стоять за него до последней капли крови.

1 ... 108 109 110 111 112 113 114 115 116 ... 146
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 20 знаков. Уважайте себя и других!
Комментариев еще нет. Хотите быть первым?