В рабочих планах Лорианы эти сооружения именовались Колыбелями Цивилизации. Но большинство людей называли их по-простому – космические корабли. Сорок два громадных корабля на мощных ракетах-носителях с магнитными ускорителями для создания максимальной подъемной силы. На каждом из островов атолла, достаточно большом для того, чтобы там можно было разместить пусковой стол, уже стоял по меньшей мере один корабль и ажурная заправочно-пусковая башня. При всех продвинутых технологиях, которыми обладало Гипероблако, полет в космос все-таки требовал использования грубой силы – совсем как в старые времена.

– И что Гипероблако собирается с ними делать? – спросила Мунира Лориану.

Лориана знала об этом не больше, чем все прочие, но то, что в руках у нее были общие планы строительства, вооружило ее более широкой картиной задуманного Гипероблаком, чем та, что была доступна обычному строителю.

– Завезено безумное количество алюминизированной майларовой пленки, – сказала Лориана. – Толщиной всего в несколько микрон.

– Солнечные паруса? – предположила Мунира.

Лориана тоже думала об этом. А что, теоретически это действительно оптимальный способ путешествия на дальние расстояния. А это значит, что корабли не будут болтаться где-нибудь поблизости от Земли.

– Почему все эти документы Гипероблако передало именно вам? – спросила Мунира после того, как Лориана рассказала ей о том, что находилось в проектной документации.

Лориана пожала плечами.

– Наверное, Гипероблако доверяет мне больше, чем другим. Думает, я ничего не запорю.

– Или наоборот, – предположила Мунира. – С помощью вас оно тестирует качество своих планов, поскольку как раз вы и способны все запороть. Но если уж этого не произошло, значит, планы идеальны.

Лориана рассмеялась. Мунира все-таки серьезна до тупости. Совсем не заметила, что только что невольно ее оскорбила.

– Наверное, так оно и есть, – кивнула головой Лориана, все еще смеясь.

* * *

Нет, Мунира, конечно же, знала, что делает. Она действительно большое удовольствие получала от того, что подшучивала над Лорианой. Правда состояла в том, что эта девушка Мунире нравилась все больше и больше. Конечно, временами Лориана валилась с ног от усталости, но то, что она была одним из самых трудоспособных людей в мире, – в этом Мунира была убеждена. Лориана за день могла сделать столько, сколько другие не сделают и за неделю, – во многом потому, что так называемые серьезные люди ее практически не замечали, а потому и не мешали.

Мунира не участвовала в строительстве. Правда, она, в отличие от Фарадея, не держалась особняком. Первое время она почти не выходила из бункера, но потом это ей надоело. Упрямая железная дверь, за которой, вероятно, скрывалось тайное знание Отцов-основателей, напоминала Мунире обо всем, что они с Фарадеем так и не смогли совершить. Тайна – если таковая была – по-прежнему находилась под замком. Но по мере того как становилось известно о том, какие новые регионы Северной Мерики поглотил Годдард, Мунира все больше думала о том, что ей следует подтолкнуть Фарадея к новым попыткам взломать эту несговорчивую дверь.

Хотя Мунира никогда не была человеком компанейским, теперь большую часть своего времени она проводила, выслушивая чужие личные тайны. Люди приходили к ней потому, что она была хорошим слушателем, а также оттого, что у нее не было личных связей, которые поставили бы исповедующегося в неловкое положение. Мунира даже не знала, что официально стала «консультантом по вопросам личных отношений» – запись, которая в ее электронном удостоверении заменила прежнюю профессию «библиотекарь». Похоже было, что такого рода специалисты стали очень востребованы с тех пор, как замолчало Гипероблако. Раньше, если у человека возникали личные проблемы, он плакался в жилетку именно ему. Гипероблако оказывало поддержку, никогда не судило несправедливо и давало хороший совет. Теперь же, когда Гипероблако отказалось от прямых контактов, у людей отобрали ухо, всегда сочувственно открытое навстречу жалобам и стонам истерзанной личными проблемами души.

Особого сочувствия по отношению к тем, кто терзал ее своими тайнами, Мунира не испытывала. Оказывать поддержку им она тоже не собиралась. Но она научилась у Лорианы искусству вежливого обращения с самым последним дураком – именно так Лориана вела себя по отношению к имбецилам, которые думали, что знают дело лучше, чем она. Клиенты Муниры чаще всего не были имбецилами, но, как правило, говорили они об абсолютно пустых вещах. Хотя, как она быстро поняла, это не слишком отличалось от того, что она делала в Александрии, читая журналы жнецов. Правда, там, в библиотеке, чтение было занятием более депрессивным, поскольку жнецы писали о смерти, раскаянии и эмоциональных травмах, которые им наносила их мрачная работа. Здесь же разговор не выходил за рамки домашних ссор, сплетен на работе и соседских козней. И все равно Мунира не без удовольствия внимала то печальным, то глупым, а то одновременно и глупым, и печальным рассказам островитян об их сварах с соседями и проблемах с мужьями и женами. Внимательно выслушав их, Мунира отпускала их с миром, и те, действительно облегчив душу, радостно уходили.

Как это было ни удивительно, но очень немногие говорили о гигантских стартовых комплексах, которые они строили. Именно о стартовых, что предполагало, что запущенные корабли уже не собирались возвращаться. Да и сама конструкция кораблей не предполагала посадку на Землю.

Лориана также приходила к Мунире поговорить, и от нее Мунира узнала кое-какие детали предстоящих событий. Корабли были похожи друг на друга как сорок две капли воды. Ракетные ускорители должны были довести скорость кораблей до скорости отрыва от земного притяжения, после чего отделиться от кораблей, а те уже самостоятельно устремятся прочь от планеты. Сами корабли представляли собой многоуровневые конструкции. На верхних уровнях находились жилые помещения и зоны общего пользования для порядка тридцати членов экипажа, а также компьютерный центр, зона жизнеобеспечения, где, помимо прочего, на основе гидропоники будут выращиваться овощи и фрукты, блок переработки отходов и склад запасов, которые, как полагало Гипероблако, потребуются экипажу.

Но нижние отсеки кораблей представляли собой настоящую загадку. На каждом корабле были предусмотрены трюмы с обширными складскими помещениями, которые пустовали – несмотря на то что все работы были уже закончены. Возможно, как решили Мунира и Лориана, эти емкости будут заполнены тогда, когда корабли достигнут пункта своего назначения – каким бы он ни был.

– Пусть Гипероблако упорствует в своей глупости, – как-то сказал Сикора снисходительно. – История уже показала, что космос не может быть альтернативой для человечества. Нас ждет еще одно фиаско. Этот опыт так же обречен на провал, как и прочие попытки человека утвердить свое присутствие за пределами земной атмосферы.

Конечно, строительство базы отдыха и оздоровительно-делового центра на острове, о существовании которого почти никто не подозревал, было более важным проектом.

Мунира в конечном итоге хотела уехать с острова и вполне могла это сделать, не рискуя своими воспоминаниями, поскольку находилась в сфере юрисдикции Жнеца Фарадея. Но без него она не хотела и не могла покинуть атолл, а он был тверд в своей решимости ни с кем не поддерживать контактов. Его желание отыскать тайну Отцов-основателей умерло вместе с людьми, которых он любил больше всего на свете. Мунира надеялась, что время залечит его раны, но, увы, и время здесь было бессильно. Она допускала, что он может остаться жить отшельником на острове до конца своих дней, и готова была разделить с ним его уединение.