– А Темный Покой не забыли? Он должен быть внушительных размеров.

Взяв карту, Варис встал, и Винтерхольм тоже. Они зашагали по пустоши.

– Здесь предусмотрено все, что должно быть на выставке-ярмарке: музеи, художественные галереи, всевозможные яства. А вон там будут давать представления.

– Миллион и один дикий зверь под одним пологом, дамы и господа! – голосом ярмарочного зазывалы выкрикнул Винтерхольм. – Дрессированная лошадь Рози исполняет трюки вместе с миллионом комаров! – Он посмотрел на карту. – А это что за длинная извилистая линия?

– Это ветка железного пути, для того чтобы посетители могли проехать по всей территории выставки. Железный путь тоже предлагается электрифицировать.

– Чтобы было меньше дыма?

– Да. Но электрогенераторы работают на угле. Судя по всему, потребуется целая подстанция.

– Которой на карте нет?

– Да, она почему-то отсутствует. А еще отсутствует система водоснабжения, канализация и подъездные дороги.

– А вот и местечко посуше, – сказал Винтерхольм. – Небольшая возвышенность, практически командный пункт. Что тут предлагается построить?

– Торговые ряды, где можно будет сдавать в аренду место для лавок и магазинчиков. И еще Зал Даров Земных, где, насколько я понимаю, любой желающий сможет разместить свою чайную, закусочную, таверну, кафе или ресторанчик. Вот тут, в конце Бульвара Наций, будет находиться Всемирный Центр, для тех государств, которые захотят участвовать в выставке, но не пожелают тратиться на целый павильон. Мне кажется, его надо расширить, чтобы не пришлось отказывать какой-нибудь стране из-за недостатка места.

Винтерхольм окинул взглядом пустошь:

– Значит, здесь Ферангард, вон там Алинсея… а тут Нимерия, Бодолинго и Короместра…

– Вряд ли кто-нибудь в Лескории слышал об этих странах, – заметил Варис.

– В Листуреле наверняка слышали. В столице жители этих стран каждый день на виду. Они за мизерную плату трудятся в порту, в доках, на верфях и в душных подвалах, но рады, что не умирают с голоду. Они сбегают с кораблей и не хотят возвращаться на родину. В Алинсее им немного лучше, потому что там всегда найдется работа для опытных моряков. Мы вообще мало знаем, как живут в других странах, но, судя по рассказам этих беглецов, их владыки вряд ли примут участие в выставке, если только в наше законодательство не внесут изменения, позволяющие торговать людьми. – Винтерхольм тяжело вздохнул. – Жалко, конечно. Задумка интересная и наверняка принесет много пользы. Но не стоит надеяться, что в Листурель приедут представители всего мира.

– Да. Мир большой, – кивнул Варис.

– Ты, конечно же, понимаешь, – сказал Винтерхольм, – что даже если Мукомьель и Рудокопс вполне искренне хотят устроить выставку-ярмарку и пригласить на нее всех на свете, их цель – нажиться, то есть получить прибыль, пусть и вполне законную.

– Да, разумеется. Но что плохого в том, что они получат законную прибыль?

– Знаешь, я могу ответить тебе только с точки зрения вора, лжеца и плута. Воры, лжецы и плуты совершают преступления лишь отчасти ради наживы. Они делают это потому, что им позволено. Очень весело прокатиться в кэбе, не заплатив за поездку, и способов для этого больше, чем медных пуговиц на мундире пристава. Но у кэбменов есть кнуты, с которыми они умеют обращаться.

– Мелкие преступления интересны своим бесконечным разнообразием, – сказал Варис. – А вот убийство, независимо от сложности замысла и общественного положения жертвы, по сути своей всегда низменный поступок. К тому же кражи и аферы вовсе не так сложны и занимательны, как про них пишут в бульварных романах или дешевых пиесах.

– Да, вымышленные преступления невозможно провернуть в действительности, – согласился Винтерхольм. – Однажды я в компании банковских грабителей побывал на премьере авантюрной драмы «Как украсть миллион марок» в театре Роз. Мои спутники решили, что это великолепная комедия.

– Погоди, это не они взяли театральную кассу в конце спектакля?

– Не могу сказать, милорд. Особенно человеку, у которого в друзьях верховный судья и гранд-капитан приставов. Кстати, как прошел ужин?

– Медленно, но верно, – ответил Варис и вкратце описал свой визит к верховному судье. – Тот, кто уверен в своей добродетели, всегда опасен, к тому же Каббельс очень влиятелен. Да, ему нельзя доверить власть, а кому можно? Скорее всего именно его пример позволит установить четкие пределы полномочий для занимаемой им должности.

– Полицейские всегда считают, что им закон не писан. Точно так же, как мелкий воришка.

– По-моему, Каббельс отличается и от тех, и от других. Он свято верует в нерушимость буквы закона. Он не только никогда не переступит границы, установленные парламентом для приставов, но и не позволит приставам их нарушать. В связи с этим возникают две проблемы: во-первых, парламент должен утвердить разумное законодательство, а во-вторых, в сердце Каббельса нет места для человеческих слабостей. Он будет незыблемо стоять на страже закона, но справедливый судия из него не получится.

– Может, проще изменить его титул? – ехидно осведомился Винтерхольм, а потом добавил: – А как тебе Фиалинта?

– Они с Каббельсом странные союзники. По-моему, она понимает разницу между людьми и законопослушными механизмами. Да, она лояльно относится к верховному судье, но прекрасно знает, что он за человек.

– Ох, это какая-то очень сложная мысль, мне ее в голове не удержать.

Они вернулись к месту пикника. Варис наполнил кружки остывшим чаем.

– Я хотел бы воспользоваться твоими услугами по сбору информации.

– Они в твоем распоряжении, – сказал Винтерхольм.

Варис передал ему слова Свежты о чарокнижнице Шендрей.

– Но ты же сказал Клесту, что не знаешь ничего нового, – напомнил ему Винтерхольм.

– Ничего нового действительно нет. Есть только смутный шанс, что кому-нибудь разрешат осмотреть Извора, и такой же смутный шанс мы получим в ответ. Если это произойдет, тогда и будет новость. Я пока не знаю, как поступить, поэтому мне и необходима твоя помощь. Насколько мне известно, Шендрей уже давно живет в Ферангарде, но я не прошу тебя туда поехать.

– Я очень рад. Нам обоим это может очень дорого обойтись.

– Однако, судя по всему, одно время она жила и работала в Лескории. Может быть, тебе удастся что-нибудь разузнать.

– Разумеется, я наведу справки, хотя, по-моему, ты упускаешь важный источник, который для меня недосягаем.

– Какой?

– Среди учеников гильдии чародеев ходят упорные слухи, что на одном из заседаний парламента ты произвел прекрасное впечатление на главу гильдии, лорда Кладена. Я не удивлюсь, если ему кое-что известно об этой чарокнижнице. И, возможно, он будет готов поделиться такими сведениями ради милорда Извора.

– Великолепная мысль, – сказал Варис. – По-моему, ты заслужил еще один обед.

– Я тебе обязательно напомню.

Варис снова взял карту, понимая, что Винтерхольму очень хочется сказать что-то еще, но он почему-то сдерживается. Варис отложил карту и