кровь, лившуюся из ран, и не покинула его, пока тот не умер; услыхав вызовы Руперта, она вышла на мост, чтоб отомстить за герцога. Меня она не видела, пока я не выскочил из своей засады и не прыгнул за Рупертом в воду.

В эту самую минуту на сцену появились мои друзья. Они в назначенный час доехали до Замка и ждали у ворот. Иоганн, вместе с остальными слугами кинувшийся на помощь герцогу, не открыл дверей; он мужественнее других вступил в борьбу с Рупертом, желая этим отвлечь от себя подозрение, и был ранен во время стычки. Зант ждал до половины третьего, затем, помня мое приказание, послал Фрица обыскать берега рва. Меня там не нашли; Фриц поспешил донести об этом Занту, и Зант, держась моего приказания, решил вернуться в Тарленгейм, но Фриц не согласился покинуть меня на произвол судьбы. Спор их дился не долго, после чего Зант послал несколько человек за маршалом, под начальством Берненштейна, остальные же силой стали ломиться в ворота. В течение нескольких минут ворота выдерживали натиск, но как раз в то время, как Антуанета на мосту стреляла в Руперта, наш отряд в числе восьми человек ворвался внутрь замка: первой на их пути была дверь комнаты Майкла, и на пороге ее лежал Майкл с раной в груди, убитый. Зант громко объявил о его смерти, что я и слышал; при появлении отряда слуги в страхе побросали оружие, а Антуанета в слезах кинулась на колени перед Зантом. Она сообщила ему, что я стоял в конце моста и прыгнул в воду.

– А что с пленником? – спросил Зант.

Но она только покачала головой. Тогда Зант и Фриц, сопутствуемые остальными, перешли мост, тихо, осторожно, бесшумно; но в конце моста Фриц у двери споткнулся о труп Де Готе. Они осмотрели его и убедились, что он мертв.

Тогда они стали совещаться, внимательно прислушиваясь к звукам из темницы; но ничего не было слышно, и они опасались, что стража убила короля, спустила его тело по трубе и сама убежала тем же путем. Единственная их надежда заключалась в том, что меня видели живым (так рассказывал мне мой друг Фриц); поэтому, вернувшись к телу Майкла, около которого молилась Антуанета, они на нем нашли ключ от двери, запертой мной, и открыли ее. Лестница была темна, и они сначала не хотели зажигать факела, чтобы не служить мишенью для выстрелов. Но Фриц заметил, что дверь внизу была открыта и из-за нее виднелся свет. Тогда они смело спустились и не встретили сопротивления. Увидав же мертвого бельгийца, Берсонина, они только сказали: – он был здесь! – Открывши комнату короля, они нашли Детчарда убитого, лежащего на мертвом докторе, а рядом короля под опрокинутым стулом. Фриц вскричал: – он убит! – Тогда Зант услал всех из комнаты, исключая Фрица, и стал на колени около короля; будучи опытнее меня в признаках смерти и ранах, он вскоре убедился, что король жив, и при хорошем уходе не умрет. Поэтому его тихонько подняли, накрыв ему лицо, и перенесли в комнату герцога Майкла; до прихода доктора Антуанета покинула тело убитого и перевязала рану короля. Зант, узнав со слов Антуанеты, что я был там, послал Фрица обыскать ров и лес. Он не смел посылать никого другого.

Нашедши мою лошадь, Фриц стал опасаться за мою жизнь. Вскоре он нашел и меня, привлеченный криками, которыми я старался остановить Руперта. Вероятно, Фриц обрадовался бы не более, нашедши в живых своего родного брата; в своем беспокойстве и дружбе ко мне он упустил из виду, до какой степени смерть Руперта Гентцау была важна для нас. Впрочем, если бы Фриц убил его, я от души завидовал бы ему.

Когда спасение короля было закончено, Занту предстояла еще задача; скрыть все происшествие. Антуанета и Иоганн клялись сохранить тайну, Фриц же отправился в поиски не за королем, а за неизвестным другом короля, заключенным в Зенде и на миг появившимся на мосту, перед удивленными слугами герцога Майкла. Метаморфоза совершилась: король, раненый почти смертельно тюремщиками, сторожившими его друга, под конец убил их и лежал теперь раненый, но живой, в комнате Черного Майкла, в замке. Туда его перенесли из темницы. Король приказал, чтобы к нему привели его друга, как только его найдут, а чтобы пока гонцы, посланные поспешно в Тарленгейм, уверили принцессу в безопасности короля и потребовали к нему маршала Стракенца. Король убедительно просил принцессу оставаться в Тарленгейме и ждать там возвращения своего жениха. Таким образом король мог вернуться в свою столицу, чудом избежав участи, уготованной ему братом-изменником.

Весь план моего дальнейшего старого друга удался как нельзя лучше, исключая одного пункта, где он встретил силу, часто разрушающую самые хитрые замыслы. Я говорю о женском капризе. Несмотря на приказания своего брата и государя (исходящие от полковника Занта), несмотря на настойчивые просьбы маршала Стракенца, принцесса Флавия не захотела оставаться в Тарленгейме, в то время как ее жених лежал раненым в Зенде; поэтому, когда маршал с небольшой свитой выехал из Тарленгейма в Зенду, за ним немедленно последовал экипаж принцессы; таким образом они проехали через городок, где уже носились толки, что в предыдущую ночь король ездил в замок с дружеской просьбой выпустить одного из его друзей, содержащегося в заточении, и подвергся изменническому нападению, что после этого произошла отчаянная схватка, во время которой герцог и некоторые из его приверженцев были убиты; но что король, хотя и раненый, овладел Зендовским замком. Все эти толки вызывали большое волнение.

Принцесса Флавия, полная тревоги, ехала в Зенду. Маршал верхом ехал рядом с ее экипажем, умоляя ее повиноваться королю и вернуться назад; они поднялись на гору, как раз в то время, когда Фриц фон Тарленгейм с Зендовским пленником вышли на опушку леса. Я вскоре оправился от обморока и шел, опираясь на руку Фрица; подняв голову, сквозь завесу деревьев я увидел принцессу, по выражению лица своего приятеля понял, что мне не следует встречаться с нею, и быстро опустился на колени за густые заросли. Мы совершенно забыли о крестьянской девушке, бывшей свидетельницей последних событий, но она следовала за нами и не захотела упустить случая заслужить милостивую улыбку, а может быть и золотую монету; поэтому не успели мы скрыться, как мимо нас пробежала девушка, направляясь к принцессе и крича:

– Король здесь, в кустах! Не желаете ли вы, чтобы я провела вас к нему?

– Глупости, дитя мое! – отвечал старик Стракенц: