с Демиром. Теперь он хочет отомстить ему. Так что Ниса ему совсем не нравится.

Айбюке сбила меня с толку, я никогда раньше не смотрела на ситуацию с этой точки зрения. Может ли это быть правдой? Что, если Огуз действительно просто хочет досадить Демиру?

– Ты видела, что произошло на вечеринке у Кана, Айбюке.

– Это было сделано для того, чтобы Демир узнал об этом. Что сказать, я помогла ему узнать.

– Что ты опять натворила?

– Я сделала фото Огуза и Нисы в бассейне и скинула Демиру.

– Это отвратительно, Айбюке!

– Может быть, но чего не сделаешь ради своей цели.

Когда Айбюке вышла из туалета со своими подругами, я прислонилась спиной к бачку. Казалось, что узкая кабинка, в которой я находилась, сейчас задавит меня. Я не могла дышать, я задыхалась. Как люди могут быть такими плохими? Как они могут делать такие гадкие вещи? Я ничего не сделала Айбюке. Я не сказала ей ни одного плохого слова и даже не общалась с ней, но она буквально подставила меня, когда рассказала Демиру обо всем, что произошло на вечеринке. Вот почему он ушел. Вот почему он так злился на меня. На самом деле весь его гнев был вызван тем, что он своими глазами увидел всю эту ерунду.

Дышать стало так трудно, что я все-таки вышла из кабинки. Я сердито посмотрела на бледную девушку в зеркале. Я не знала, о чем думать, как решить все эти проблемы. С чувствами, в которых я не могла признаться даже самой себе. С тем, что было сделано за моей спиной. Уход Демира. Школа. Уроки. С чего начинать? Это было слишком. Становилось слишком тяжело постоянно держать все внутри себя.

Я включила кран и смочила лицо холодной водой. Хотела бы я, чтобы все можно было решить легко. Повторив то же действие еще несколько раз, я поправила волосы и вышла из туалета.

По дороге к кафетерию я встретила Бахар. Она спросила, почему я такая бледная, но я торопилась и предложила обсудить это позже. Она сразу же согласилась и ушла, крепко обняв меня на прощание. Я надеялась, что она не заразится.

Когда я дошла до столовой, мой взгляд упал на Айбюке и ее друзей, которые были в саду. Я собиралась прояснить с ней все раз и навсегда, этот вопрос следовало решить, иначе мои проблемы никогда бы не закончились.

Сенем и Гекче, должно быть, заметили решимость на моем лице, потому что жестами попросили меня подойти к ним. Но, когда я увидела Огуза и Кана, то поняла, что не хочу туда идти. Может быть, не из-за Кана, но точно из-за Огуза. Я не хотела быть рядом с ним.

Когда Сенем подошла ко мне и спросила, где я была, я смотрела только на Огуза. Я хотела, чтобы Айбюке ошибалась, хотела, чтобы то, что она сказала насчет него, не было правдой.

– Мне стало нехорошо. Я была в туалете.

Пока слова устало срывались с губ, Сенем тащила меня к столу, держа за руку. Огуз поднял брови и посмотрел на меня, но я ничего не сказала, продолжив смотреть на него с той же холодностью.

– Что с тобой?

Мне даже не хотелось отвечать, когда он спросил. Слова Айбюке звенели у меня в ушах.

– У меня болит горло, – прохрипела я, и он встал со своего стула и подошел ко мне. Он попытался обнять меня за плечи, но я отстранилась.

– Зачем ты пришла? Нужно было остаться дома.

Он хотел убрать прядь волос, упавшую мне на лицо, но я снова отстранилась. Я не хотела, чтобы он трогал меня.

– Сенем заставила меня прийти. – Мой голос звучал холодно. Я хотела понять, правда ли то, что сказала Айбюке. Я не собиралась быть игрушкой в руках Огуза или Демира.

Когда прозвенел звонок с последнего урока, мы с Гекче собрались и пошли искать Сенем. Гекче предложила посидеть после уроков в ближайшем кафе и выпить по стаканчику. Во времена сиротства случались дни, когда мы уезжали гулять на выходных. Мы брали Мустафу и шли в кафе-мороженое рядом со школой, чтобы съесть что-нибудь вкусное. Предложение Гекче напомнило мне те дни, и я позвонила Седату и рассказала ему, что мы задержимся. Он и так много работал, и я не хотела, чтобы ему пришлось нас ждать.

Забрав Сенем из класса, мы вышли в сад. Гекче также позвала с собой Огуза и Кана. Кан отказался, сказав, что у него дела с отцом, а Огуз ответил, прежде чем уйти:

– Я бы хотел присоединиться, но мне здесь не рады.

Он не пошел с нами из-за того, как я повела себя с ним, но я не собиралась оправдываться. Я собиралась продолжать вести себя таким образом, пока не узнаю правду. То, что Айбюке сказала в туалете, не было чепухой, наоборот – казалось очень логичным. Но существовала и другая проблема. Хотя я отдалилась от Огуза, я все еще должна была пойти к нему домой на выходных из-за домашнего задания по биологии. Я не знала, как от этого отделаться, поэтому решила просто поскорее с этим покончить.

Сенем тоже заметила перемену во мне по отношению к Огузу. В какой-то момент она даже ткнула меня рукой, чтобы я вела себя прилично, но мне не хотелось отступать.

Пока мы шли к школьным воротам, Сенем и Гекче обсуждали сериал, который обе смотрели. Я не поддерживала этот диалог, потому что в последнее время мне ничего смотреть не хотелось. Но тут Сенем внезапно остановилась, и мы остановились вместе с ней. Ее зеленые глаза широко раскрылись и сфокусировались на одной точке.

– Мустафа!

Я смотрела с открытым ртом, как она бежит к большим железным воротам школы. Мустафа был здесь. Он сказал мне, что придет снова, но я не думала, что это случится так скоро.

Сенем резким движением бросилась в его объятия, но Мустафа не пошатнулся, а подхватил ее и покружил в воздухе. Гекче посмотрела на меня, потом на них, я взяла ее за руку, и мы продолжили идти в сторону ворот.

– Девочка, ты когда-нибудь меня задушишь.

Когда Мустафа, наконец, поставил Сенем на землю, та снова обняла его.

– Заткнись! Я же не сплю, правда? Это ты!

– Во плоти и крови.

Я тоже обняла и поприветствовала нашего друга.

– Как ты здесь оказался?

– Я же обещал, что приду.

Конечно, да, но я не знала, что это произойдет так рано. Мрачный день внезапно стал ярче. Мне