Я уже полгода не был в личной комнате. У меня закончился кофе, нет ядов, да и просто не мешало бы помыться. Понятно, что грязь через восемь часов исчезает, но исчезает-то она не вся, а только та, что налипла восемь часов назад. Хоть один раз за полгода почувствовать себя по-настоящему чистым… Да и эликсир сварить нужно, чтобы не нюхать всю эту погань…

– Эрл?

– А? Да, пойду. – Я кивнул, указал Первому на трупы и, обогнув дохлого зомбака, пошел к дому. Паладин, мгновение поколебавшись, направился следом. Вдвоем так вдвоем. Так-то можно было уйти в инвиз, но раз уж Карт со мной, то не буду. В сто восемьдесят четвёртой локе можно особо не париться. Серьезный враг заявит о себе заранее, а в этом доме вряд ли кто-то есть, кроме мышей и крыс.

Вообще, это уже вторая попавшаяся нам гостиница. В той, первой, ключи я нашёл, а вот комнат закрытых не было. Все двери сгнили и зияли прорехами. Замки проржавели. Единственный нормально сохранившийся лежал в одной из комнат в куче хлама. К нему даже один из ключей подошёл, м-да…

Нет, кто бы что ни говорил, но игровые законы – это, в большинстве случаев, халява. Хрен бы я в реале просто так зашёл в такой дом. По-хорошему, тут гранату кинуть не помешает. Или две. И подождать…

Думая таким образом, я поднялся по краю ступеней, зашёл внутрь и оказался в просторном обеденном зале. В ноздри ударил тяжелый запах гнили и плесени, но после того, что я нюхал последние шесть часов, он показался даже приятным.

Запах-то да, но вот все остальное… Кривая барная стойка с опрокинутым стаканом и куском гнилой тряпки; обвалившийся очаг с мятым ржавым котлом; плесень на стенах, обломки столов, какие-то кости и… опять дежавю… Но сейчас хоть понятно. В «Великом зле», помню, была очень похожая комната. Двадцатый год, старый комп, наушники, джойстик… Тогда мне было страшнее, чем сейчас. Пугала неизвестность. А тут даже музыки нет, и ходячий труп с бензопилой на голову точно не свалится…

Ладно, обеденный зал имеет форму буквы «Г», значит, лестница наверх за углом, в другой его части. Обыскивать пока ничего не стану, сначала проверю, есть ли нужные комнаты, и только потом начну искать ключи.

Осторожно ступая по гнилым доскам и обходя обломки мебели, я не торопясь двинулся направо, когда за спиной раздался громкий треск. Лязгнуло железо, сочно выругался Карт. Интересно, он просто развалил крыльцо или все-таки грохнулся? Шутник, блин, доморощенный… Сдерживая улыбку, я повернул за угол и… замер, чувствуя, как по спине побежала волна холодных мурашек.

Маленькая девочка… В чистеньком белом платьице с рюшечками и таких же белых сандаликах танцевала с одной из этих уродливых кукол. Танцевала и пела… Только сейчас до меня стали доноситься слова:

Раз, два, три, четыре, пять,

Я сошла с ума опять,

Скоро буду убивать,

Ну-ка, прячься под кровать…

Черт… Какого хрена я раньше ее не слышал? Совсем не смешно. На вид – не больше пяти лет. Волосы черные, заплетены в три косички с тремя кроваво-красными бантиками. Точно такой же бант на шее у куклы. Вроде бы – нежить. Полоска над головой красная, имя, уровень и количество ХП неизвестны, но почему-то кажется, что нам тут даже близко не светит. Накаркал, блин, идиот…

Девочка отчаянно косолапила, держа куклу за обе руки, и выглядело это так жутко, что первые мгновения я не мог сдвинуться с места. Вспомнилась Энни с её медведем и ещё эта – со скакалкой из «Кошмара на улице Вязов»…

Раз, два, три, четыре, пять,

Я иду тебя искать.

Как найду тебя – беги:

Выпью душу, съем мозги…

Сзади раздались шаги.

– Мирт Пресветлый… – негромко выдохнул Карт и, скинув со спины щит, положил руку на рукоять скипетра. – Что это за дрянь?

Девочка была уродлива: узко посаженные глаза, курносый нос, широкий кривой рот. Не знаю, может, для местных такая внешность нормальна, но… Вот она, гребаная неизвестность, о которой я вспоминал минуту назад. Эта тварь ведь прекрасно знает, что мы тут. Почувствовала нас ещё на подходе к гостинице. Но почему не атакует? Зачем этот концерт? И как же хреново, что у меня нет инвиза на группу.

Песенка вдруг оборвалась. Девочка остановилась, медленно повернула к нам голову и ощерилась, обнажив два ряда острых, как иглы, зубов. Охренеть!

Я скинул с плеча меч и перехватил его поудобнее, чувствуя, как по спине текут холодные капли. Карт сорвал с пояса скипетр и, приподняв щит, шагнул вправо. А дальше произошло совсем уж невероятное. Лицо девчонки скривилось в обиженной гримасе, в глазах блеснули слезы.

– Мама… Мамочка! – всхлипнула она и побежала ко мне, волоча за собой свою куклу.

Полоска над головой ребенка сменила цвет на зеленый. Карт так и замер с отведенным для удара оружием, а я… Я стоял и просто втыкал, ни хрена не понимая, что вообще происходит.

– Господин пропал, аммат ест братиков… Я осталась одна! Одна… – захлебываясь слезами, пробормотала девчонка и, отшвырнув в сторону куклу, повисла у меня на ноге.

Черт! Какой аммат? Какой господин, какие братики? И с хрена ли я мамочка? Что за бред? Как нежить вообще может плакать? Или она не мертвая?

Нога заледенела, но я боялся даже пошевелиться. Карт стоял рядом и, судя по выражению его лица, понимал еще меньше, чем я.

Девочка наконец отпустила ногу, подобрала с пола куклу и прижала ее к своей груди. Жесть… Я не понимал, что происходит, но почему-то, глядя на этого заплаканного ребенка, мне и самому вдруг стало невыносимо тоскливо.

– Тебя как зовут? – сглотнув подступивший к горлу горький комок, спросил я, чтобы хоть как-то прояснить ситуацию.

– Шуша, – всхлипнула девочка, вытирая рукавом слезы, затем вдруг подняла взгляд и пристально посмотрела мне в глаза.

– ОНА сказала, что ты можешь помочь, Темный, – в прозвучавшем у меня в голове голосе лязгнул металл. – У нас один враг! Помоги нам, и мы поможем тебе.

Вам доступно задание: «Аммат».

Тип задания: уникальное.

Убейте аммата и помогите заблудшей душе освободиться из оков тлена и освободить братьев.

Награда: опыт, уникальный навык, четверо освобожденных встанут на Вашу сторону во время боя с Аркамом.

«Ну вот, уже совсем другое дело», – хмыкнул я, принимая задание. «Она» – это, как я понимаю, Тьма, которую девчонка почувствовала во мне. Но что тогда это за существо такое, что может разговаривать с Тьмой? Да и не вязался как-то раздавшийся в голове голос с заплаканной девочкой… Впрочем, шут с ним. Я и не сомневался, что это совсем не простой ребенок. Простых детей в таком городе быть не может. Знать бы еще, кто она на самом деле. Ну да ничего, придет время – узнаю.

Шуша тем временем вытерла слезы и, держа правой рукой куклу, побежала к выходу, попеременно скача то на правой, то на левой ноге. М-да… С виду ведь и правда ребенок…