— Серьёзно, плохой парень! Вы не знаете, каким мерзким и раздражающим я был в то время. Мне сложно было найти кого-нибудь, кто бы помогал с учебными проектами. И хотя я готов был делать всё сам, мне всё равно требовались актёры!

Джессика вновь разгорячённо сказала:

— Ко мне бы ты точно мог обратиться! Я люблю плохих парней!

Ван Ян рассмеялся и уставился на неё:

— Если бы это произошло, боюсь, у меня бы не хватило на тебя матерных слов.

Джессика, не соглашаясь признавать, что у неё ужасная игра, закатила глаза.

Ван Ян дополнительно объяснил:

— Как вы знаете, USC — частный университет, плата за обучение высокая, благо, семейный ресторан выручил меня, но, потратив деньги на учёбу, я остался голодранцем, а на каждый групповой проект университет предоставлял тебе 1200 футов (365 метров) 16-миллиметровой плёнки, для съёмки ночных пейзажей и сцен в павильоне использовалась Kodak 7218, для съёмки дневных пейзажей и сцен вне павильона использовалась Kodak 7201, плёнка была на вес золота, поэтому если никто из вас не готов был потратить деньги из собственного кошелька, то за каждый неудачный дубль актёра тебе так и хотелось вмазать ему… Плюс у университета есть одно правило: режиссёр отвечает за завтраки и обеды для всей группы. Боже, они бы ещё требовали от режиссёров быть поварами! Кроме того, мне хотелось приобрести цифровую видеокамеру и оборудование для личного пользования, поэтому я устроился на подработку…

Из-за высокой платы за обучение и множества всяких расходов он действительно много раз доводил актёров до слёз своей руганью. Вспоминая тот отрезок университетской жизни, Ван Ян с улыбкой сделал глоток кофе, и в нём сильнее забурлило желание поставить «500 дней лета». Почему он в те дни стал таким мерзким? Что, в конце концов, на это повлияло? Расставание? Почему и он, и Том так сходили с ума…

— Эй, приятель, ты всё-таки подрабатывал, звучит так, как будто ты был хорошем парнем! — восхищённо похвалила Натали.

На момент поступления в Гарвард она уже была мелкой богачкой и не смогла испытать того чувства. Джессика с гордым выражением лица похлопала Ван Яна по плечу и с довольной улыбкой сказала:

— Он идеальное сочетание хорошего парня и плохого.

— Ха-ха! Спасибо, — рассмеялся Ван Ян и, мысленно вспоминая тот период, когда он был плохим парнем, неторопливо произнёс: — Что до того выступления, то дело не только в словах «я еврей». Просто иногда бывает, что ты чётко понимаешь, что так говорить неуместно, понимаешь, что это табу, даже в действительности не хочешь так говорить, но оно само слетает с твоих уст, это необычное настроение. А вам ведь известно, что в этой стране некоторые люди могут говорить оскорбительные для азиатов слова и обычно не несут никакого наказания, они искренне считают, что это не оскорбление, а скорее безобидная дразнилка. Зато стоит тебе что-то сказать про других — и у тебя могут возникнуть проблемы.

Джессика скривила рот:

— У латиноамериканцев то же самое.

Натали, нахмурившись, озадаченно спросила:

— У евреев ситуация сейчас стала намного лучше, наверное, да?

Приводя мысли в порядок и размышляя над своим с Томом душевным состоянием, Ван Ян увлечённо анализировал:

— Я не хочу касаться расизма, мне больше интересны причины моей перемены, тогда, должно быть, происходил выплеск эмоций! Приехав в Лос-Анджелес, я никого там не знал, никто не знал меня, да и что толку от знакомств, кого это волнует? С одной стороны, ты надеешься стать кем-то вопреки своим ожиданиям, кем-то, кто порвал с прошлым, её больше нет — и ладно, мне плевать на всё! Я новый Ван Ян! С другой стороны, у тебя раскалывается голова от вопроса, каким человеком, в конце концов, ты по-настоящему хочешь стать? Через эту болезненную перемену… ты прощупываешь окружающих, прощупываешь этот мир, прощупываешь самого себя, — кивнул Ван Ян, найдя требуемое чувство. — «500 дней лета» не только о любви и женщине, но ещё и о том, как мужчина переосмысливает себя.

— Верно сказано! Очевидно, что так, — согласно закивала Джессика, несмотря на то, что не до конца поняла его, вдобавок она без конца ворчала про себя: «Эта Хелен дрянь полная! Чёртова Хелен, а-а, боже, как она могла заставить Яна так страдать и убиваться? Хотя если бы эта глупая девчонка не ушла, у меня бы, наверное, не было шанса? Не может быть! Почему Ян так цепляется за Хелен? Она красивая? Заботливая? Она знает, как сделать его ещё счастливее?! Чёртова Хелен!»

— О, я понимаю, о чём ты, — тоже кивнула Натали.

Как раз в стремлении порвать с прошлым Том упорно впадает в безумство, он словно перевернувшаяся на другую сторону монета. Впоследствии он переосмысливает себя, размышляя над тем, почему он потерял Саммер, какие у него были с ней отношения, каким человеком он в конечном счёте хочет стать, плохим парнем или хорошим? Автором поздравительных открыток или архитектором?

Натали взяла чашку кофе, сделала глоток и сообщила:

— С точки зрения социологии, сумасшедшее, выходящее за рамки норм поведение человека обусловлено его желанием привлечь к себе внимание и интерес окружающих, даже если вместо этого он получает насмешки и упрёки.

Она странно улыбнулась, посмотрела Ван Яну в глаза и произнесла:

— Ему не плевать на мнение окружающих, наоборот, он принимает это близко к сердцу! Он ведёт себя как сумасшедший, потому что наверняка мыслит так: «Если бы она знала, какой я сейчас, она бы забеспокоилась обо мне? Она бы переживала за меня? Она бы вернулась ко мне?»

— Ха-ха-ха, — не удержался от хохота Ван Ян, опустил голову, как бы стремясь увернуться от её взгляда, затем поднял голову и посмотрел на неё.

У него возникло ощущение, что это женщина видит его насквозь. Он действительно так мыслил? Должно быть, да. Ван Ян с улыбкой сказал:

— Что-то такое было, на уровне подсознания… Но всё в прошлом! Таких мыслей уже давным-давно нет.

Он левой рукой взял Джессику за правую руку и, переведя тему, недоумевающим голосом спросил:

— Почему Джозефа до сих пор нет? Ему нужно всё это услышать, придётся заново пересказывать…

Услышав слова Натали, Джессика почувствовала себя ещё более подавленной. Боже! Ей сейчас не терпелось избить эту Хелен! Ян так хорошо ладил с девочками, но только Хелен довела его до такого состояния… Джессика ощутила тепло его ладони, и её жёсткая улыбка заметно смягчилась.

— Ян, по правде говоря, я сейчас больше жду «Волшебного режиссёра». Уверена, они обязательно снимут этот эпизод, — заулыбалась Натали.

Хоть она и не была