Китиара могла полагаться только на то, что сообщила ей Иоланта во время их короткой и достопамятной встречи в Храме Нераки. Кит жалела, что у нее не было времени как следует расспросить ведьму. Момент был слишком неподходящий. Впрочем, все истории сходились в определенных пунктах: армия мертвецов, три баньши, чья песня останавливает сердца, и сам Рыцарь Смерти, способный убить ее одним словом. Обдумывать предстоящую схватку было все равно, что планировать самоубийство. Вопрос состоял лишь в том, как умереть быстрее и легче.

У Китиары был подаренный Иолантой браслет. Ведьма научила ее, как им пользоваться, но Китиаре хотелось больше узнать об этой вещице. Не потому, что она не доверяла Иоланте. Ведьма все-таки спасла ей жизнь.

И все же на самом деле Иоланте Кит не доверяла. Она отправилась с браслетом в колдовскую лавку. Ее владелец — маг, носивший красную мантию, хотя владевший навыками и белой, и черной магии, — вцепился в браслет, не желая его возвращать. Глаза чародея загорелись, рот приоткрылся. Он гладил и ласкал ценную вещь. Его голос стал хриплым, когда он заговорил о браслете. Это старинный и очень ценный предмет, сказал он Китиаре. Он знал о подобных браслетах только по слухам. Прежде ему не доводилось видеть ничего подобного. Он произнес заклинание, и браслет отозвался, доказав, что он магический. Хотя владелец лавки и не мог бы поклясться своими Богами, что браслет, как было обещано, защитит Китиару от смертельного ужаса, все же это было весьма вероятно. Наконец, любовно держа браслет в ладонях, хозяин предложил Китиаре выбрать взамен любой предмет из его лавки. Когда она отказалась, он предложил ей всю лавку.

Китиаре пришлось чуть ли не силой вырвать артефакт из рук этого человека. Маг следовал за ней по улице, ноя и моля. Ей пришлось пришпорить коня, чтобы избавиться от надоедливого продавца. До этого Кит относилась к браслету довольно легкомысленно: она сунула его в мешок и почти о нем не думала. Теперь же она стала обращаться с ним осторожно, то и дело проверяя, на месте ли ее драгоценность. То, что Кит узнала о браслете, не прибавило ей оптимизма. Даже наоборот. Иоланта не подарила бы ей столь ценную вещь, если бы не была уверена, что она будет необходима Кит.

Это обстоятельство удручало.

Китиара решила, что сделает то, чего не делала ни разу в своей жизни, — попросит помощи у Богов. По милости Такхизис отправилась она в это путешествие. Узнав, что на границе с Найтлундом обитает оракул, Китиара сделала крюк, чтобы попросить помощи у Владычицы Тьмы.

Оракул жил в пещере и, если судить по исходившему оттуда зловонию, был очень могущественным. От запах нечистот, курений и вареной капусты стошнило бы и тролля. Кит зашла в пещеру и уже готова была повернуться и выйти, когда ее схватил за руку какой-то замарашка, настолько оборванный и грязный, что невозможно было определить его пол, и втащил внутрь.

Скрестив ноги, у очага сидела старая карга с желтыми нечесаными патлами, закрывавшими лицо. Дряблая плоть свисала с костей, груди, угадывавшиеся под ее рубищем, доставали до колен. Взгляд мутных глаз был рассеянным. Казалось, она пребывала в трансе — раскачивалась, бормотала что-то и мотала головой. Замарашка протянул руку, требуя в уплату полновесную монету, если Китиара хочет задать вопрос оракулу Владычицы Тьмы.

Кит терзали сомнения, но она была в отчаянном положении. Она протянула монету. Замарашка внимательно осмотрел ее, чтобы удостовериться, что это не фальшивка. Затем пробормотал:

— Хорошо.

И остался посмотреть представление.

Старуха приподнялась, чтобы бросить в огонь пригоршню какого-то порошка. Порошок затрещал и зашипел, и пламя изменило цвет, становясь то зеленым, то синим, то красным, то белым. Старуху окружили кольца черного дыма, и она начала стонать и поворачиваться в разные стороны.

Дым был таким едким, что у Китиары навернулись на глаза слезы. Она задыхалась и вновь попыталась выйти, но, как и в первый раз, слуга схватил ее за руку и приказал ждать. Оракул должен был заговорить.

Карга села прямо. Она открыла глаза, теперь они были осмысленными и светящимися. Бормотавший что-то невнятное голос стал чистым и сильным, глубоким, холодным и пустым, словно сама смерть:

— Я стану сражаться под знаменами лишь того Повелителя, у которого хватит отваги провести ночь наедине со мной в Даргаардской Башне.

Старуха снова стала бормотать и мяукать что-то себе под нос. Китиара была обеспокоена — и на это она потратила деньги?

— Я знаю об обещании Рыцаря Смерти, потому-то я туда и отправляюсь. Но мне нужна помощь Владычицы Тьмы. Я не смогу быть полезна ей, если Лорд Сот убьет меня прежде, чем я успею открыть рот. Если бы Владычица Тьмы пообещала мне…

Карга подняла голову. Она посмотрела на Китиару и резко прокаркала недовольным тоном:

— Это и есть Испытание, глупая девчонка!

Старуха вновь погрузилась в транс, и Китиара поспешила унести ноги.

Оракул произнес слово „Испытание“. Лорд Сот будет испытывать Кит. Это обнадеживало и могло означать, что он не станет убивать свою гостью в ту секунду, когда ее нога переступит порог его чертогов. С другой стороны, это также могло означать, что он оставит ее в живых лишь для того, чтобы развлечься. Возможно, он убивает людей, когда пресыщается созерцанием их мучений.

Кит продолжала свое путешествие на север.

По заброшенным деревням Китиара поняла, что пересекла границу Найтлунда. Дорога, по которой она ехала, едва ли заслуживала этого названия. Соламния всегда славилась прекрасными дорогами. Войска маршировали быстрее по хорошим трактам, купцы добирались до самых отдаленных городов. Хорошие дороги были залогом крепкой экономики. Даже после Катаклизма, во времена страшной разрухи, градоправители первым делом стали восстанавливать дороги везде, кроме Найтлунда.

Множество дорог было разрушено во время Катаклизма, затоплено вышедшей из берегов рекой, разбито землетрясениями. Те, что уцелели, из-за небрежения пришли в совершенную негодность, а местами и вовсе исчезли, так как природа властно заявляла на них свои права. Дороги, по которым пришлось теперь ехать Кит, заросли травой и были занесены снегом за отсутствием путников. Кит по нескольку дней кряду не встречала ни единой живой души.

До границы с Найтлундом она ехала быстро. А теперь ее продвижение сильно замедлилось. Китиаре пришлось сделать большой крюк вдоль берега реки, поскольку мост смыло. Ей нужно было продираться сквозь высокую и жесткую, словно проволока, траву, доходившую коню до боков. Один раз дорога привела ее к оврагу, другой — к отвесной скале. Иногда Кит удавалось проделать лишь несколько миль за целый день. Конь уставал, а ей приходилось тратить время на охоту, поскольку все гостиницы и трактиры, мимо которых она проезжала, были заброшены.

Кит с ранней юности не пользовалась луком и стрелами и уже забыла, как это делается. Голод, однако, отточил ее мастерство, и время от времени ей удавалось подстрелить оленя. Но после этого тушу нужно было освежевать и разделать — и это тоже отнимало массу ценного времени.