Страх узнать о себе нечто, весьма для себя неприятное. И страх этот подпитывался откровенно двойственным отношением сослуживцев.

В студию внезапно снова ввалился Даниил. Лида вскинулась и красноречиво постучала по столу чайником, в котором оставалось немного кипятку. Даниил только отмахнулся.

— Слышь, гусар! Тебя в технический отдел. Там твои указания ценные понадобились.

— А кипяточек ещё есть… — многозначительно сказала Лида улыбаясь и ещё раз приподнимая чайник. Её взгляд ничего хорошего для Даниила не предвещал, от чего тот поспешил ретироваться напоследок кинув Вадиму.

— Ты поторопись, а то напечатают фигню и тебя потом пилить будут.

Когда за Вадимом закрылась дверь, Инна тут же вернулась на жгучую тему.

— А может он брат ему родной? — имея в виду всё того же Дьяченку.

— А-аЙ! — Лида сморщилась так, как будто столкнулась чем-то очень отталкивающим, — вот это точно вряд-ли.

— Почему?! — проявила Инночка очень сильное удивление.

— Прямая противоположность.

— Ну и что? Ведь очень похожи.

— Ты с ним сталкивалась?

— Нет, но говорят, что… специалист он.

— …По бабам! «Специалист»! — настолько неприязненно заявила Лида, что Инна оторопела.

— А то, что он типа «специалист» там по чём-то, — продолжила Лида, — он сам этот слух распространяет… А ему верить — это совсем уж дурой быть надо.

— Но это мне…

— Говорил кто или нет — но это всё враки! — отрезала Лида, убирая в тумбочку принадлежности для заваривания кофе.

Вадим вышел в коридор, направился в сторону технического отдела, но мысли его по-прежнему были заняты случайным ляпом Инны.

Она сказала «владелец „Фортуны“…»

Название фирмы Вадику ничего не говорило. Но тут наконец вылезло обстоятельство, по которому он являлся в фирме объектом слишком уж сильного внимания со стороны практически всех сотрудников.

Если бы это внимание ограничилось бы только сотрудниками то это было бы ещё ничего, но то, что однажды он подвергся весьма пристрастному допросу со стороны ещё и директора… это было уже слишком. Однажды она вызвала его к себе в кабинет и полтора часа мучила его весьма подробными расспросами. Причём сами эти расспросы носили настолько туманный характер, что в течении аж двух дней после этого Вадик ходил в растерянности.

Такое явно избыточное внимание к его скромной персоне, да в добавок ещё и со стороны директора было крайне необычным и для Вадика шокирующим.

Всё разрешилось тогда, когда он увидел самого владельца фирмы и узнал его истинную фамилию. Вышло это весьма неприятно для Вадима.

В Техническом отделе дело было пустяковым, и разрешилось весьма быстро. Вадим там не очень задержался. Дав мелкие указания, перекинувшись с персоналом ничего не значащими фразами и дежурными шутками, Вадим спешно их покинул. Дискуссия, что возникла в студии вызвала его весьма живое любопытство. Тем более, что в некотором роде она относилась и к нему непосредственно. Он боялся пропустить нечто важное, что могли сказать в его отсутствие, и что потом придётся окольными путями вытягивать из каждого.

Выйдя в коридор он ещё и не подозревал с чем он столкнётся в реальности и какое значение эта встреча будет иметь чисто для него.

Навстречу ему, вышагивая так, как будто он тут самый главный и самый полный хозяин, шёл человек сразу показавшийся Вадиму чем-то смутно знакомым. Он шёл в сопровождении трёх мрачных личностей.

По тому, как себя вели сопровождающие, он понял — перед ним некая «важная шишка» из местных, а сопровождающие его — охрана.

Да и сотрудники, что случайно оказались в коридоре, внезапно куда-то исчезли. Разом. И это был весьма дурной признак. Это говорило за то, что с этим «мистером» что ныне уставился на него как баран на новые ворота, полностью собой и охраной перегородив коридор, мало кто хотел иметь дело. Точнее вообще никто.

Незнакомец не просто вцепился взглядом в Вадима но даже с шага сбился. Сделав по инерции ещё два шага он остановился как вкопанный. И чем дольше он созерцал Вадима тем шире у него становились глаза. Чванство, буквально сочившиеся сквозь все поры этого субъекта, слиняло с него в несколько секунд заменившись безграничным изумлением.

Примерно то же происходило и с сопровождавшими его охранниками. Отличие было только одно — те владели собой гораздо больше чем «босс».

Вадим вежливо посторонился прижавшись к стенке, в расчете что вся эта кампания продефилирует мимо, но не тут то было.

— Ты кто?!!! — выпалил наконец незнакомец, нацелив на Вадима свой толстый палец. В его возгласе слилось всё: и изумление, и страх и возмущение. Последнее было особенно интересно, так как Вадим по жизни был весьма мирной личностью.

— Ну… человек! — ляпнул невпопад Вадим и вытянулся по привычке. Мужик дёрнулся от чего-то икнул и лицо его перекосилось.

— Ну ясно что не обезьяна! Ты кто здесь?

— Дизайнер.

— Ах… — (снова ик) — дизайнер… а звать как?

— Вадим… Вадим Дейченко — ответил Вадим и посмотрел на собеседника изподлобья.

— Как-как?

— ДЕЙ-ЧЕН-КО! — тихо по складам, но твёрдо ответил Вадим. На это незнакомец замолчал на несколько секунд но потом хохотнул.

— Ха! Вы гляньте! Почти как Дьяченко! И имя как у меня… — человек обернулся с кривой усмешкой к стоящему справа от него охраннику и кивнул на Вадима.

— И откуда ты такой здесь? — добавил он после переглядывания с охраной.

— Работаю я здесь, — ответил Вадим коротко, но последняя тирада незнакомца, и как выясняется тёзки, продрала его холодом до самых костей. Весьма нехорошее подозрение заставило его волосы стать дыбом, а ему самому очень пристрастно разглядеть лицо и телосложение собеседника.

Незнакомец был одного роста с Вадимом. Только толще. Хорошо окормленный. Одет был в «деловой» костюм хорошего покроя. Вероятно сшитый на заказ. В галстуке торчала какая-то то ли запонка, то ли брошь, весьма ярко сверкающая в лучах люминесцентных ламп. На левой руке также отсверкивал некий весьма достопримечательный ручной хронометр. По виду швейцарского производства.

Но, естественно, не этот показной шик был главным, что привлекло внимание Вадима.

Лицо.

Лицо, хоть и отмеченное «излишне-хорошим» питанием, но сохранило то, от чего Вадим тут же покрылся испариной. Если сделать поправку на зеркальность… то есть «отразить» тот образ, что он видел каждый день в зеркале когда брился — на него глядел, его двойник. Постаревший. Ожиревший. Но двойник.

Да даже лексика во многом была его — Вадикова. Та самая, которой он понабрался в детстве гоняя с уличной шпаной.