И — ездили…

Конечно, в идеале предполагалось, будто в далеком «светлом будущем» победивший пролетариат индустриальных держав протянет братскую руку помощи туземным товарищам, если, конечно, те к тому времени не протянут ноги, но это рассматривалось лишь в отдаленной перспективе. Которая, как по мне и как, к слову, наглядно продемонстрировал весь последующий опыт глобализации, была всего лишь иллюзией в кривых зеркалах «единственно правильного учения». Да и не могла быть ничем иным, в конце концов, закон сохранения масс и энергий для замкнутых систем никто никогда не подвергал сомнению, это фундаментальный, многократно проверенный на практике постулат, заключающийся в том, что энергия изолированной системы не возникает «ниоткуда» и не исчезает «в никуда». Раз в одном месте убыло, значит, в другом обязательно прибудет, и никак иначе, если только время не потечет вспять. Сергей Кара-Мурза приводит поразительные выкладки, сделанные экспертами аналитической организации «New Economics Foundation». Сопоставив размеры валовых национальных продуктов, ресурсные базы и прочие аналогичные показатели с уровнями потребления развитых капиталистических стран современности, они подсчитали условные календарные даты (руководствуясь данными за 2006 г.), когда их население начинало жить за чужой счет. «Согласно докладу, — пишет Кара-Мурза, — в этом году первыми зажили в долг Голландия и Япония (3 марта), Италия (13 апреля). В мае настал черед Испании, Швейцарии, Португалии и Германии, а в июне — США». Откуда же они берут? А вы оглянитесь по сторонам…

Принимая в учет вышесказанное, остается констатировать: при таких пирогах построение мифического «светлого будущего» на окраинах индустриальной западной цивилизации по Марксу было возможно примерно с той же вероятностью, что и получение вкладчиками МММ доходов, сопоставимых с теми барышами, что стриг Мавроди. Вот вам, друзья, и идеология, работающая как кастет…

Я уж не говорю о русофобии, отличавшей наших старых приятелей, Энгельса с Марксом. Впрочем, писать о ней я не стану, желающих отсылаю к труду Сергея Кара-Мурзы, который рекомендую, не пожалеете.

Вот так вот. Мы начали с Уркарта, которого докучливые конспирологи зовут чуть ли не куратором Карла Маркса от британских спецслужб, а закончили «светлым будущим», которое, как выясняется, он обещал вовсе не нам. На этом предлагаю ненадолго оставить основоположника и переместиться из дома № 28 по Дин-стрит, что в лондонском квартале Сохо, где «в крайней нужде», как пишут умиленные биографы гения, проживал Маркс, на улицу Джаж-стрит. Там, в помещении, любезно предоставленном Джеймсом Ротшильдом, сначала сияла «Полярная звезда», а за ней гудел «Колокол», издания, выпускавшиеся разбуженным декабристами Герценом.

Герцен! А ведь жить дома нельзя. Я убежден, что нельзя. Человек, чуждый своему семейству, обязан разорвать со своим семейством.

Н. Огарев[482]

Представители старшего поколения знают Александра Ивановича Герцена с детства благодаря шаблонам, заколачивавшимся гвоздями в средней школе. Он нам более всего известен как неотъемлемое звено грандиозного, растянутого во времени будильника, действие которого красочно описал еще незабвенный Владимир Ильич. Помните? Разбуженный декабристами, Герцен выдернул из постелей народовольцев, и те, понятно, устроили такой страшный шум, что уже никто больше не смог уснуть. Значение Герцена как будильника, или даже дежурного, воскликнувшего «Батарея, подъем!», никому не оспорить, но куда любопытней другое. Статус «невозвращенца» и сомнительные источники финансирования заставили этого, безусловно порядочного и чистосердечного русского человека заболеть сразу двумя острыми недугами офтальмологического свойства: дальнозоркостью и близорукостью. Мучения крепостных крестьян в «снегах необъятной России» он из Лондона видел, а мытарства промышленных английских рабочих — нет. Бесчинства русских войск на Кавказе представлялись ему отчетливо, но, как только взгляд мыслителя фокусировался на разыгрывавшихся в Индии трагедиях, с самим фокусом творились чудеса. Все, понимаете ли, расплывалось в окулярах к такой-то бабушке. Как только царизму взбредало на ум позлодействовать, скажем, где-нибудь в Польше, бдительный Герцен был тут как тут, гудел в свой «Колокол». Когда же гостеприимные британцы всучивали китайской наркомафии свой выращенный в Бенгалии опиум сотнями тонн, гневный колокол Герцена отчего-то помалкивал в тряпочку. Между тем на фоне злодеяний, совершенных просвещенными британцами в Китае и Индии (многие миллионы жертв), всяческие Алп-Арсланы и Чингисханы с Тамерланами представляются сопливыми пионерами, выкурившими сигарету в школьном туалете. При ближайшем рассмотрении Крымская война с Россией в 1853–1856 гг. (или Восточная война, как ее прозвали на цивилизованном Западе) и Вторая опиумная война в Китае (1856–1860), вне сомнений, — звенья одной цепи. Что же до последствий этой сомнительной, мягко говоря, операции, осуществленной в Поднебесной англичанами и французами, то они идут так далеко, что захватывает дух. Еще бы, ведь сверхприбыли, полученные в результате торговли наркотиками, питали рабовладельцев, уже готовившихся развязать против демократического президента Авраама Линкольна кровопролитную Гражданскую войну (1861–1865), в которой, к слову, потери американцев были больше, чем в любом другом конфликте с участием США.

«Для меня, — сказал я ему, — мало удивительного в том, что Николай, в наказание мне, хочет стянуть деньги моей матери или меня поймать ими на удочку; но я не мог себе представить, чтоб ваше имя имело так мало веса в России. Билеты ваши, а не моей матери; подписываясь на них, она их передала предъявителю (au porteur), но с тех пор, как вы расписались на них, этот porteur — вы, и вам-то нагло отвечают: «Деньги ваши, но барин платить не велел».

А. Герцен, из воспоминаний о бароне Джеймсе Ротшильде. «Император Джеймс Ротшильд и банкир Николай Романов»[483]

Советская публицистика (опять я за нее берусь, чтобы, боже сохрани, избежать тенденциозного подхода) называет Александра Ивановича Герцена замечательным публицистом и одним из самых талантливых мемуаристов мировой литературы, выдающимся политическим деятелем и родоначальником русской политической эмиграции. «Могучим литературным талантом» (по словам Плеханова) и «великим вдохновителем русского революционного движения», по словам Ленина. Впрочем, мы это знаем со школьной скамьи. Я имею в виду советскую скамью, кардинально отличающуюся от современной мне украинской, где ни о Герцене, ни о Ленине — ни гугу. Сам Владимир Ильич характеризовал Александра Герцена как «писателя, сыгравшего великую роль в подготовке русской революции». Есть ли у нас основания не верить вождю мирового пролетариата в данном конкретном случае? Лично у меня таких оснований нет. Стало быть, надо верить.