– Какие глупости ты спрашиваешь. В ожидании, пока я расскажу тебе свою историю, удовольствуйся следующим заявлением: я жду только случая дезертировать и вернуться в австрийскую армию. Я просто не хочу вернуться с пустыми руками, но у меня уже есть кое-что на примете, следует лишь немного выждать…

– Если ты захочешь вернуться на родину, то я могу быть тебе полезным.

– Смотри, Ниммерфоль, сдержи свое слово. Ну, а пока до скорого свидания! – И Плацль скрылся так же быстро и неожиданно, как явился.

– Все такой же чудак, – сказал Ниммерфоль. – Он даже не знает, кто ты такой, а болтает вовсю. Он крайне неосторожен. Однако тсс…с! Кто-то идет.

В комнату вошел Даниил Рабат, переодетый трактирным слугой.

– В этом костюме, которым снабдил меня здешний хозяин, – сказал он, – меня пропустили к барону – я отнес ему жареную курицу – и дали возможность переговорить с ним.

– Хорошо ли вы сделали, что посвятили в вашу тайну хозяина? – сказал Ниммерфоль.

– Очень хорошо, господин секретарь, – ответил Рабат. – Он – пламенный патриот, его сыновья служат в императорской армии, так что он сделает все, чтобы помочь нам, так как считает, что мы действуем в интересах Австрии.

– Ну-с, сообщили вы барону мой план?

– Сообщил. Он просит передать вам свой привет и надежду быть завтра на свободе.

– Вручил он вам бумаги?

– Нет. Барон находит, что для этого нет ни малейших оснований.

– Как нет оснований? А если его обыщут?

– Барон говорит, что ему давно следовало предъявить Мунчу эти бумаги, тогда он не сидел бы под арестом.

– Боже упаси! Король абсолютно не доверяет Мунчу…

– Может ли это быть? Почему?

– Милейший мой, я не могу открывать вам все государственные секреты.

В этот момент в комнату вошел хозяин с подносом, уставленным вином и едой.

– Закусите с нами вместе, – любезно предложил Ниммерфоль Рабату.

– С удовольствием, – ответил Даниил.

Биндер встал и направился к выходу.

– Куда ты? – удивленно окликнул его Ниммерфоль.

– Схожу посмотрю, накормили ли наших слуг, – ответил Биндер и про себя прибавил: – Вот идиот! Ведь платье, одетое на мне, взято из багажа шпиона. А что, если Рабат узнает его?

Биндер спустился вниз в общий зал, поел там вместе с Гаусвальдом и Вестмайером. Вскоре к нему подошел слуга, передавший, что господин секретарь просит их наверх.

Биндер с товарищами направился к Ниммерфолю и, увидев, что он один, принялся здорово отчитывать его за рассеянность.

– Тише, – шепнул вдруг Ниммерфоль, – нас кто-то подслушивает.

Он осторожно подкрался к двери и с силой распахнул ее. Перед ним стояла молоденькая служанка с метлой в руках.

– Что это ты вздумала подслушивать? – грозно окликнул ее фельдфебель.

– Да Боже сохрани, – испуганно затараторила служанка, – да чтобы я… Полноте, добрый господин!..

Она повернулась и убежала.

– Дело явно нечисто, – заметил Вестмайер, – у этой девчонки очень хитрые, лживые глаза: она явно подслушивала нас. Смотрите, ребята, как бы не нажить нам хлопот.

– Ну, мы говорили слишком тихо, да и едва ли она могла что-нибудь понять, – сказал Ниммерфоль. – Но все-таки надо спешить. Вот что, Вестмайер: пойди-ка ты в трактир «Золотое руно» и осмотри местность. Это нам пригодится на будущее. Может быть, тебе придет в голову какая-нибудь хорошая идея.

Вестмайер отправился к трактиру, где содержался шпион. Он обошел домик вокруг, убедился, что вход в номера охраняется двумя глуповатыми на вид прусскими солдатами, и затем прошел в общий зал, бывший тут же рядом.

Он убедился, что общий зал представляет собою небольшую, очень грязную комнату, не имеющую другого выхода, кроме того, который вел наружу. У задней стены была стойка, около стойки в полу виднелся погребной люк. За стойкой сидел толстый, вороватый на вид трактирщик; больше никого в зале не было.

Вестмайер потребовал вина и просидел с полчаса, обдумывая, что тут можно сделать.

– Что у вас так пусто? – спросил он хозяина.

Тот злобно передернул плечами.

– Будет тут пусто, когда посадили арестанта и заперли ход наверх, в чистую половину! Кто придет сюда, когда общий зал у соседа гораздо лучше и чище? Я только и жил верхними кабинетами. Хоть бы поскорее увезли этого проклятого!

«Так, – подумал Вестмайер. – Здесь теперь обыкновенно никого не бывает. Это надо принять к сведению».

Он расплатился и вышел. Подходя к трактиру «Деревенская роза», он натолкнулся на карету, в которой сидели все его приятели. Ниммерфоль взволнованным жестом подозвал Тибурция к себе и зашептал:

– Надо скорее что-нибудь придумать! Я пожаловался хозяину на служанку, и он побил ее. Оказалось, что у Елены – так зовут девчонку – имеется дружок в прусской армии. Она убежала, крикнув, что донесет на хозяина: он дескать замышляет против пруссаков и собирается освободить арестанта. Поэтому нельзя терять ни минуты; надо действовать, силой или хитростью завладеть шпионом и его бумагами и удирать подобру-поздорову. Вестмайер, придумал ты что-нибудь?

Тибурций на мгновение задумался, потом шепотом стал излагать свой план.

– Принято! – одобрительно воскликнул Ниммерфоль. – Вперед!

XI. Положение не из приятных

– Не уйдешь! Стой! Не уйдешь! – гремел Ниммерфоль из кареты, догонявшей бегущего Вестмайера.

Поравнявшись с гостиницей «Золотое руно», бегущий неожиданно споткнулся и упал. Сейчас же из кареты выскочил Ниммерфоль с Биндером; они схватили беглеца и фельдфебель закричал:

– Ну, погоди, негодяй, погоди, пьяница! Я тебя научу хорошему поведению!

– Господин, простите бога ради! – выл Вестмайер.

– Ну нет, довольно! Господа солдаты, – обратился Ниммерфоль к удивленно глазевшим часовым, – заберите, пожалуйста, этого негодяя!

– Мы не имеем права, – ответил один из часовых.

– Ну, так по крайней мере помогите хоть связать его и спустить в погреб – пусть посидит там, пока его не арестуют и не отправят в тюрьму.

– Это можно, – согласились солдаты.

Они положили ружья на порог и потащили Вестмайера к люку. Ниммерфоль открыл крышку, остальные стали подталкивать мнимого воришку.

– Я не позволю! – благим матом закричал хозяин, подбегая к группе. – Этот субъект выпьет у меня вино!

В этот момент Ниммерфоль и Биндер толкнули солдат в люк, а Гаусвальд следом за ними отправил хозяина. Те с криками о помощи покатились вниз, а гренадеры закрыли крышку люка, задвинули массивный железный засов и, не теряя времени, бросились наверх, оставив у кареты Гаусвальда.