О!

– Минутку.

Льешо стянул плащ, вывернул его нужной стороной и снова надел. Стала видна искусная вышивка фибских дворцовых одежд.

У советников округлились глаза. Никто из них не сохранил королевские наряды, и даже при тусклом свете было видно, что порезы на плаще сделаны недавно.

– Я боялась, что нас заметят и узнают плащ, – объяснила девчонка.

Льешо вспомнил еще кое-что.

– Я оставил меч в королевском павильоне, но мой нож до сих пор при мне.

Льешо развел полы плаща и показал ножны на боку. За исключением деревянной бирки в рукоятке, нож во всем походил на оружие, висевшее на поясе Гхриза.

– Как?.. – с жалобным недоверием заговорил старик, явно советник покойного короля.

Гхриз заставил его умолкнуть, подняв руку.

– Ты сбросил гарна с башни дворца?

– Нет. – Льешо покачал головой, скорее чтобы избавиться от образа стражника, шагающего за ним на мост из света. Падающего. Вздрогнув, Льешо повторил: – Мы сражались, но я нанес ему совсем небольшую рану, как и он мне. – В подтверждение юноша коснулся забинтованной руки. – Он пытался преследовать меня и шагнул за край.

Рассказывать о мосте из света было не время. Это как тайное знание, которое не следует выдавать. В любом случае они не верят ни единому слову, и Льешо не стал вдаваться в объяснения.

Гхриз перешел от прямого отрицания к сдержанной оценке.

– Пророчество. Ты говорил, что нашел братьев живыми. Я так понимаю, это начало стихотворения. Продолжай.

Льешо повиновался.

– Первую строчку понять не сложно, потому что Льек уже послал меня за принцами, и я отыскал всех, кроме тебя. С остальными пришлось подумать, но Менар и маги Ападиши постарались на славу. В конце концов смысл пророчества показался очевидным.

– Очевидным? – Гхриз с сомнением поднял бровь. Вокруг зашептались советники:

– Маги! – со страхом и отвращением.

– Ападиша! – задумчиво и недоверчиво. Стихотворение было гораздо проще разгадать на крыше Храма Луны, чем в Диване Ападиши, но Льешо не стал заострять внимание.

– Очевидным, если общаешься с гарнским шаманом, – поправился Льешо. – Они все время говорят загадками.

– Гарнский шаман, раб… нет, стой, – замахал руками Гхриз. – Два порабощенных принца и гарнский шаман собираются вместе, чтобы обсудить пророчество Фибии с магами Понтия. Час от часу не легче.

– Не совсем так.

Льешо не думал, что ему поможет правда – Болгай занимался императором Шана, а потому не мог советоваться с Ападишей Битинией.

– Я встречал шамана. Он говорил со мной по-шански, но постоянно сыпал загадками. Чтобы понять, чего он хочет, мне приходилось их разгадывать. Когда мы пытались понять пророчество, я вспомнил его загадки, и мне стало легче. «Шесть голов, увенчанные звездами» – шесть гор вокруг Кунгола, покрытые ледниками. «Скрыли врата» – какие врата находятся в горах, над городом?

Небесные Врата. Они все знали, но никто не произнес слова вслух.

– Врата в осаде.

Вот где произойдет истинное сражение Льешо, но вначале надо вернуть Кунгол.

– Пять армий? – спросил Гхриз. Что-то вспыхнуло в его глазах, словно принц догадался, каков будет ответ.

Однако армии лучше было приберечь напоследок, когда все остальное станет ясно, и Льешо покачал головой.

– Эта строчка и последняя – самые трудные. Я до сих пор не уверен, что верно их понял.

– Тогда четыре огнедышащих змея, – перешел к следующей строчке Гхриз.

– Драконы, – расшифровал Льешо. – Четыре дракона.

Советники зафыркали, выражая свое отношение к мифическим созданиям.

Только молодая девушка смотрела на Льешо широко раскрытыми глазами, не мигая. Голубыми глазами, отметил Льешо. У Пинг тоже были такие глаза, и Льешо задумался, не приходится ли девчонка ему дальней родственницей. Вздохнув, она наконец освободила Льешо из плена своего взгляда.

– Ты встречал их, верно? Драконов? Какие они?

Мудрецы посмотрели на девушку неодобрительно, но Льешо не смог сдержать легкой улыбки.

– Разные. Я знал Дракона Жемчужной Бухты много лет в ее человеческом обличье как скромную целительницу, которая лечила ныряльщиков на Жемчужном острове. С тех пор я видел ее только раз, но до сих пор люблю больше всех на свете. С другой стороны, Дракона Золотой Реки я при первой встрече принял за каменный мостик, которому придали форму зверя. Я не прошел и половины пути, когда он нырнул в воду, утопив большую часть моих врагов и спугнув остальных. Потом он съел мою новую целительницу, Мару, претендующую на место восьмой смертной богини. К счастью, дракон проглотил ее полностью и смог выпустить обратно, когда она потребовала.

Старик, который еще ни разу не высказался, сжал губы, словно оценивая сказку ярмарочного рассказчика.

– Ты перечислил больше подвигов, чем все искатели приключений, вместе взятые, но драконов только два, мальчик. Ты вообще когда-нибудь спишь?

– В Понтии, – ответил Льешо с тихим, грустным смехом. Конечно, они его не поняли, да и сам он себя тоже.

Гхриз еще не поверил, однако оценил необычность рассказа.

– Давай дальше. Подивимся вволю. Что за третий змей?

– Дракон Дан. Он тоже думал, что я откусил больше, чем смогу прожевать.

Льешо замолчал, пытаясь совладать с эмоциями. Что сказать об Акенбаде, мертвом после нападения мастера Марко на толкователей снов? Что сказать о пустынниках, погибших в войне, которую Льешо принес в Кунгол? Что сказать о Кагар, которой пришлось чересчур рано взять на себя обязанности Динхи среди смерти и хаоса в горах священного для Ташека города?

Гхриз возглавлял кучку людей, прятался в туннелях и пещерах под городом, в котором правил его отец от Небесных Врат до Гарна. Наверное, он бы понял Кагар лучше Льешо. Но воспоминания о потере были слишком свежи, чтобы выставлять их на обозрение совета. Брат подтолкнул:

– И?..

Льешо пожал плечами и ответил лишенным выражения голосом:

– Я встретился с ним ненадолго во время падения Акенбада. Он посоветовал мне научиться говорить «нет».

– Падения Акенбада? – пробормотал кто-то.

Гхриз смотрел на Льешо сосредоточенным взглядом охотника, который напомнил Льешо Каду, выслеживающую добычу в обличье орла.

– Скверные новости, если в твоей истории есть хоть доля правды. – Брат опустил глаза, едва заметно кивнув головой: – Ценное наставление, даже если дракона Дан ты выдумал. Похоже, ты оставляешь за собой одни разрушения. Вряд ли это привлечет к тебе нового потенциального союзника. Путь покороче мог бы по крайней мере означать меньше покойных союзников.