– Вот и я так подумала… Тогда. Подумала и забыла об этом разговоре. Пока не узнала, что Арчи наведывался к нам в Озерный край.

– Прости меня, что я сразу тебе не рассказала о его визите. Большая оплошность с моей стороны. Я…

– Нет, дорогая сестра, никакая это не оплошность. Помнишь, мы с тобой встречались в Лондоне, вскоре после этих событий? Я еще тогда спросила у тебя, как ты считаешь, почему Арчи тянет с предложением. А ты ответила, что и понятия не имеешь. А сама провела в его обществе целых три дня всего лишь несколько недель тому назад. Уж кто-кто, а ты-то уж точно должна была знать ход его мыслей.

– Да мы с ним и не говорили об этом… Беседовали, главным образом, о растениях…

– Ну, конечно! – Аурелия натянуто улыбнулась. – Как же я могла забыть. Вы же оба увлекаетесь ботаникой. Но даже если вы и не касались темы будущих намерений Арчи в отношении меня, то все равно не перестаю удивляться, что ты никогда, ни единым словом, не обмолвилась о визите моего мужа к тебе.

– Да… В чем-то ты права! Я действительно поступила опрометчиво. Но пойми и ты меня. Я только-только приехала в Лондон, и на меня столько всего навалилось. Закрутилось, завертелось… Прости меня, Аурелия. Но, честное слово, с моей стороны это была всего лишь оплошность.

– Возможно. Я бы и дальше воспринимала это именно так, вопреки всему тому, что сказал мне Фредди в тот вечер. Тем не менее подозрение закралось в мою душу. И вот сегодня, пока Сара думала, что я сплю, а Арчи в это время был в саду, я пошла к нему в комнату. И посмотри, что я там нашла. Это лежало скомканным в кармане его сюртука, в котором он вчера вернулся из Лондона.

Аурелия сунула руку под подушку и извлекла оттуда письмо. И тут же протянула его Флоре:

– По-моему, это твой почерк, дорогая сестра. Я права?

Флора быстро пробежала письмо глазами. Да, это то самое письмо, которое она написала Арчи, предупреждая его о том, что Аурелия знает, что он навещал ее в Эствейт-Холл.

– Ну и что это доказывает? Я лишь беспокоилась, что ты можешь превратно истолковать все эти события. Что, в общем-то, и случилось.

– Пожалуйста, перестань разговаривать со мной в таком покровительственном тоне! – в голосе Аурелии послышалась плохо скрываемая ярость. – Это письмо со всей очевидностью доказывает, что между вами существовала и продолжает существовать близость, о которой я даже не подозревала. Но и этого мало! Пока я читала это письмо, стоя у окна спальни, я вдруг заметила вас обоих в саду. И мой муж держал тебя за руку, Флора.

– Я… – Флора растерянно покачала головой. У нее не было слов для оправдания. – Прости меня, дорогая сестра. Но могу лишь поклясться тебе, несмотря на все кажущиеся доказательства моей вины, что между мной и Арчи… не было ничего неподобающего.

– А я-то доверилась, как последняя дурочка… Искренне верила в то, что вы терпеть друг друга не можете. – Аурелия издала зловещий смешок. – Но ведь недаром мудрые люди говорят, что от любви до ненависти всего ничего… такая тонкая грань. Применительно к вам, моему мужу и моей сестре, это наблюдение более чем правомерно. Господи! Как же вы, наверное, потешались оба над моей глупостью!

– Никогда! Все, чего я хотела от Арчи, это чтобы он женился на тебе.

– Из жалости, да? – выкрикнула Аурелия ей прямо в лицо. От неожиданности Флора даже отпрянула от кровати. – Наверное, все это время он хотел жениться на тебе, но ты упросила его поступить наоборот. Особенно после того, как увидела, в каком подавленном состоянии я вернулась в Лондон. Ведь так, дорогая моя сестра? Наверное, и с ним все обговорила, чтобы хоть как-то загладить свою вину передо мной.

Звуки ее голоса растаяли в воздухе. Флора стояла, окаменев, не в силах вымолвить и слова в ответ. Ее поразило, сколько злобы было в голосе сестры. Но ведь все, что она только что выкрикнула ей в лицо, было правдой.

– Молчишь? Понятно. – Аурелия кивнула головой, и в ее глазах заблестели слезы. – Не могу сказать, что я бесконечно признательна тебе за это. Ведь ты, по сути, обрекла меня на несчастную жизнь. Быть замужем за человеком, которого любишь, и знать, что он никогда не сможет полюбить тебя, что может быть хуже? А сейчас я ношу под сердцем его дитя, и у нас уже нет возможности как-то развязать этот узел. Флора, что же ты со мной сделала? И чем я заслужила такую жестокость от тебя? – Аурелия в отчаянии затрясла головой. – Лучше бы мне умереть.

Голос ее дрогнул, и она залилась слезами. Но когда Флора шагнула к ней, чтобы хоть как-то успокоить ее, Аурелия лишь агрессивно замахала на нее руками.

– Пожалуйста, Аурелия! Выслушай меня еще раз. Повторяю, я вовсе не хотела всего того, что случилось. И меньше всего на свете я хотела бы сделать тебе больно. Я немедленно… уеду, хотя повторяю снова, между мной и Арчи ничего нет и не было…

– Сегодня мой муж держал тебя за ручку в саду! – крикнула ей в ответ Аурелия сквозь слезы. – Не смей мне больше лгать и изворачиваться! Обращаешься со мной как с маленькой девочкой. А я между тем уже замужняя женщина, у которой скоро будет ребенок. И знаешь, что самое ужасное во всей этой истории? Даже не твои отношения с моим мужем, какими бы они там ни были… Самое страшное, что я всегда доверяла тебе, как никому другому на свете! Я искренне верила в то, что ты любишь меня, что ты печешься о моих интересах, всегда и во всем поддерживаешь меня. Ведь с самого момента своего рождения я всегда видела тебя рядом. А получается, что сейчас я потеряла не только своего мужа, если он вообще когда-то был моим, но потеряла и любимую сестру тоже.

– Пожалуйста, Аурелия, подумай о своем состоянии, – взмолилась Флора, видя, что у сестры уже начинается истерика.

– А ты о моем состоянии думала, когда сегодня в саду держала моего мужа за руку?

– Он сам схватил меня за руку, и я не успела помешать ему и…

– Не смей обвинять его ни в чем! Я наблюдала за тобой. Видела, как ты топталась на месте непозволительно долго, заглядывая ему в глаза с видом влюбленной девчонки.

Флора повернулась и направилась к туалетному столику, безвольно опустилась на пуфик, чувствуя, что еще немного, и она сама лишится чувств. В комнате повисло тягостное молчание.

– Никогда в своей жизни я не хотела причинить тебе боль, Аурелия. Да, я понимаю всю степень своей вины. Да, я повела себя недостойно и никогда не прощу себе эту минутную слабость.

– Да уж, прощать тут нечего! Вопрос в другом. Что сейчас прикажешь делать мне?

– Понимаю, сколько боли и страданий я тебе доставила. Но клянусь тебе, Арчи очень сильно переживает за тебя.

– Переживает! И сходит с ума от страсти к тебе. А может, давай его поделим? Как твоя патронесса делит короля с его многострадальной супругой! Чем не выход? Ты станешь его любовницей, а я буду рожать ему законных наследников. Такой вариант тебя устраивает?

Флора медленно поднялась с пуфика. Ее трясло от обиды и негодования.