Люфтваффе, говорилось в руководстве, являются наиболее мобильным и быстродействующим инструментом войны, способным в решающей степени содействовать осуществлению планов сокрушительных операций и кампаний. Их внезапное использование в самом начале войны может оказать решающее влияние на ее исход. ВВС дают командованию возможность молниеносно и неожиданно для врага создать ударную группу, а также перенести направление главного удара.

Важнейшей предпосылкой для решения всех стоящих перед военно-воздушными силами задач считалось уничтожение или подавление авиации противника, завоевание господства в воздухе. Борьбу с авиацией неприятеля предполагалось вести, прежде всего, нанесением внезапных ударов по аэродромам. Использование истребителей для ведения воздушных боев признавалось менее эффективным способом борьбы за завоевание господства в воздухе.

Взгляды сухопутного командования на роль авиации были изложены в полевом уставе. В нем ВВС рассматривались как средство завоевания господства в воздухе на решающих направлениях, чтобы создать необходимые условия для поддержки стремительного наступления полевых армий.

В соответствии с принятой доктриной при строительстве германских ВВС приоритет имели фронтовые бомбардировщики среднего радиуса действия, способные тесно взаимодействовать с сухопутными войсками. Истребители также широко привлекались для поддержки наземных частей. И почти четверть боевых машин были самолетами-разведчиками и корректировщиками огня.

Большевизм был агрессивным с момента рождения. Еще в 1916 году В.И. Ленин, обосновав возможность победы революции в отдельно взятой стране, одновременно сделал вывод о том, что пролетариату этой страны придется воевать со всем миром «разнузданного империализма», ибо «невозможно свободное объединение наций в социализме без упорной борьбы социалистических республик с отсталыми государствами».

Вот почему «советская военная мысль единодушно отвергла антинаучную и авантюристическую авиационную теорию Дуэ»: в глазах советских «военных мыслителей», ересь итальянца состояла не в чрезмерном увлечении идеей тотальной воздушной войны, а в отрицании необходимости оккупации поверженного противника, значит, и необходимости массовой армии в пользу компактных, мобильных, профессиональных вооруженных сил. Красным колонизаторам, готовящимся вести против капиталистического окружения «классовую войну с широкой маневренностью действий», такая победа была неинтересна. Их целью было не достижение каких-то политических, экономических или территориальных уступок от недружелюбных соседей, а оккупация и полная советизация захваченных районов, присоединение их «к социалистической коалиции», а в конечном счете – всемирная победа «труда над капиталом». Причем в соответствии с коммунистической моралью любая война, в которую ввяжутся большевики, хоть бы и с зулусами, будет священной и справедливой.

Нарком по военным и морским делам СССР М.В. Фрунзе, мечтавший создать всеобъемлющую теорию пролетарского военного искусства, посреди разрухи и голода пророчествовал: «Армия у нас будет такая, что мир ахнет!» Для создания такой армии необходима безоговорочная милитаризация всей жизни государства; «энергия и воля страны должны быть направлены на создание и укрепление нашей военной мощи»; сознание каждого жителя «должно быть пропитано той мыслью, что наша страна по-прежнему находится в положении осажденной крепости и будет в нем находиться, пока в мире царит капитал».

В 1926 году начальник Штаба РККА М.Н. Тухачевский, выступая с докладом на Первом всесоюзном съезде Военно-научного общества, довел до сведения слушателей:

«Наш Советский Союз не представляет собой расплывчатой коалиции капиталистических государств, но мы тоже будем расширяться в социалистическую коалицию, когда будут вспыхивать новые социалистические революции или когда нам придется занимать тот или иной район, находящийся под владычеством капитала…

Ведь каждая занятая нами территория является после занятия уже советской территорией, где будет осуществляться власть рабочих и крестьян. Мы, таким образом, расширяем нашу территорию и вместе с тем расширяем не только наш базис войны, но и социалистический базис вообще».

Начальник кафедры авиации Военной академии имени Фрунзе комбриг А.Н. Лапчинский в «фундаментальном труде» с характерным названием «Воздушная армия» писал:

«Нельзя представлять себе будущую большую войну таким образом, что воздушная армия типа Дуэ будет вести воздушную войну, а сухопутные войска будут ждать того момента, когда победа в этой воздушной войне будет достигнута полная и когда участие сухопутных сил станет излишним, и они смогут спокойно разойтись по домам.

Как бы активно ни действовала авиация в расположении противника, она не может занять ни пяди неприятельской территории, она не может захватить ни одного пленного, ни одной винтовки или пушки. Ясно, конечно, что она ни в какой мере не способна к наступлению в том смысле, в котором мы понимаем наступление пехоты. Для того чтобы урон, причиненный противнику авиацией, приобрел наступательное или оборонительное значение, необходимы наступательные и оборонительные действия на земле…

Современные миллионные армии, оснащенные могучей техникой, создаются не для того, чтобы предаваться созерцанию в окопах и затем демобилизоваться. Так не может быть, и так никогда не будет. Решение в войне будет достигаться в ряде грандиозных воздушно-земных сражений, и угрозой для данного политического существования противника будет не воздушный флот, завоевавший абсолютное господство в воздухе, а сухопутная армия, воздушные силы и морской флот. Такая концепция несколько интереснее побасенок итальянского генерала и его адептов…

Раз налицо имеется массовая наступательная армия, основная задача воздушной армии – содействие продвижению этой армии вперед, для чего должны быть сосредоточены все силы».

Но с другой стороны, отмечал другой советский теоретик и ярый поборник создания в Советском Союзе стратегической бомбардировочной авиации – заместитель начальника ВВС РККА В.В. Хрипин:

«Острые споры, самые противоречивые оценки теории Дуэ свидетельствуют, прежде всего, о том, что эта теория – действительно незаурядное и значительное явление в области военной мысли. Ряд отдельных положений в его целом несостоятельной концепции представляет и для нас крупнейший практический интерес. Неправильно было бы отбрасывать ряд ценных мыслей Дуэ только из-за того, что принципиальная основа всей его концепции неверна и неприемлема».

То есть кое-что у покойника все-таки можно было позаимствовать и взять на вооружение, например, идею создания мощных воздушных армий, проведения ими самостоятельных стратегических операций и завоевания господства в воздухе. Комкор В.В. Хрипин и комбриг Е.И. Татарченко в своей работе «Воздушная война» делили ВВС на три основные группы: воздушные армии, или «самостоятельные ВВС», армейская авиация, авиация ВМФ:

«Самостоятельные ВВС представляют собой главную часть воздушных сил, состоящую из наиболее мощных соединений воздушных судов (главным образом бомбардировочных) и из соединений и учреждений, обеспечивающих боевую деятельность ядра боевых сил (части и соединения других назначений: воздушного боя, штурмовики, разведчики, транспортные и десантные самолеты, самолеты связи и т. д.). Самостоятельные воздушные силы представляют собой основную ударную силу воздушного флота и образуют основную маневренную группировку, которая выполняет в воздушной войне главные задачи и в случае надобности может оказать поддержку вспомогательным силам, выполняющим частные задачи. Основное назначение самостоятельных воздушных сил – уничтожение воздушных сил противника, действия против тылов противника, воздушные десанты, поддержка сухопутных и морских операций. Они могут участвовать в операциях всех видов, выполняя главную задачу или обеспечивая ее выполнение. На них обычно возлагают лишь операции, имеющие особо важное значение в воздушной, морской и сухопутной войне.