Несомненно, в эти годы усилились административные методы управления хозяйством. Они оказались эффективными. Дело в том, что экстремальные ситуации, такие, как состояние войны, требуют усиления государственного регулирования для мобилизации средств и сил. Административное централизованное управление хозяйством – система для экстремальных ситуаций». (Сметанин С.И. История предпринимательства в России. М., 2004. С. 169–172.)

21 августа 1916 г. императору Николаю II написал письмо духовник Царской семьи, пресвитер придворного собора Спаса нерукотворного образа при Зимнем дворце, протоиерей Александр Петрович Васильев, в котором значится:

«Ваше Императорское Величество

Всемилостивейший Государь!

Год тому назад в самую тяжелую минуту нынешней войны Вы, Ваше Величество, повинуясь таинственному ясному голосу Господа, приняли на себя новое бремя служения Родине и стали во главе наших доблестных войск; своим решением Вы указали Вашей России ее исторический путь, и верный Вашему Величеству Ваш народ услышал и понял голос своего Царя жить и умереть по Божьи, встрепенулся, поднялся во весь свой рост около своего Царя, забыли все грешное и мощно сплотились около Вас на стороне Отечества и Церкви, готовый под Вашим руководством идти на великий подвиг и самопожертвование. Господь Бог, всегда хранящий верную Ему Россию, видимо благословляет такое чистое и глубокое единение Царя и Его народа во Славу Церкви Его, и гордый враг бежит пред лицом Вашего Величества и Вашего войска. Одному Господу известны Царственные скорби Вашего Величества, Ему же известна и глубокая вера Ваша в помощь Божию и в торжество правды Его и Ваша глубокая вера в свой Русский народ; эта вера Вашего Величества спасает и спасет Россию, а сердце Ваше потомит тихою чистою небесною радостью. Весь Русский Ваш народ едиными целей и едиными сердцами взывает в эти исторические дни Вашему Величеству: Дерзай Великий Государь! Веди свой народ по тому пути, который указывает Тебе сам Господь! Мы все всегда с Тобою! С нами Бог!

Бесконечно счастлив, что имею милостивое разрешение Вашего Величества высоко осознанности, чем полно каждое верноподданное Русское сердце.

Вашего Императорского Величества верноподданный слуга Духовник и богомолец Протоирей

Александр Васильев.

21 августа 1916 года». (ГА РФ. Ф. 601. Оп. 1. Д. 1191. Л. 1–1 об.)

Великая княжна Ольга Николаевна записала в дневнике:

«Царская Ставка. Вторник 23-го (в дневнике ошибочно 22. – В.Х.) авг[уста]. Лавров. Игорь [Константинович].

В 10 ч. молебен по случаю годовщины Папы … (отточие в дневнике. – В.Х.). Сидели наверху, пока он был в Штабе. Был большой завтрак в гост[иной], притом со всем штабом. В 2 1/2 ч. пошли в скором моторе вверх по реке. Высадили Маму на правый берег, а сами с Папой, Н.П. [Саблиным], Граббе и Мордвинов[ым] бегали по старым кустам. Потом за ними вернулись. С Морд-в[иновым] чуть не выкупались в реке. После чая в 6 ч. в кинематограф. 8 ч. везем Папу и Игоря [Константиновича] к обеду. 10 т[епла], а днем солнце, тепло. Графу была вчера операция, и положение очень сложное. Весь вечер мучили Мордвинова. До 11 1/2 ч. Папа оставался». (ГА РФ. Ф. 673. Оп. 1. Д. 7. Л. 94–95.)

Цесаревич Алексей Николаевич 23 августа записал в своем дневнике: «Утром в церкви был молебен по случаю годовщины командования Папою войсками и флотом. Завтрак был в гостинице “Бристоль”. После завтрака прогулка по Днепру. Вечером был кинематограф. Очень было интересно продолжение “Тайны Нью-Йорка”. Был в поезде. Вернулся и лег вовремя». (ГА РФ. Ф. 682. Оп. 1. Д. 189. Л. 240.)

По воспоминаниям жандармского генерал-майора А.И. Спиридовича: «23 августа (правильно 22 августа. – В.Х.) в Могилев приехала царица с детьми и с Вырубовой. Все остались жить в поезде. Приезду великих княжон после Государя больше всех был доволен князь Игорь Константинович, дежурный флигель-адъютант. Отлично воспитанный молодой князь, оставаясь родственником, не успел еще научиться правильной манере почтительного обращения к Государю при посторонних, что безукоризненно делали старшие великие князья. У Игоря Константиновича это выходило как-то угловато. Великий князь Дмитрий Павлович выделялся своею элегантностью и красивой развязностью. Тогда он еще не был настроен против Их Величеств и был любим всей Царской семьей, много забавлял всех тем летом. Позже я спрашивал себя, не в тот ли приезд царицы с Вырубовой встречавшийся с ними ежедневно в поезде Дмитрий Павлович стал понимать пагубное влияние Вырубовой и Старца, что впоследствии натолкнуло его на участие в заговоре против Распутина». (Спиридович А.И. Великая война и Февральская революция. Воспоминания. Минск, 2004. С. 339–340.)

По воспоминаниям дворцового коменданта генерал-майора В.Н. Воейкова: «22 августа на Царской Ставке накануне годовщины принятия Государем непосредственного командования армией и флотом Его Величество осчастливил генерала М.В. Алексеева следующим рескриптом:

“Благодарю вас, дорогой Михаил Васильевич, от глубины души за неутомимо усердные и много полезные труды ваши. Высоко ценя службу вашу, молю Бога даровать вам впредь силы и здоровья до конца выдержать тяготу возложенной на вас ответственной работы.

Сердечно вас любящий и уважающий

Николай”.

Начальник штаба Верховного главнокомандующего генерал М.В. Алексеев объявил Высочайший рескрипт в приказе по штабу, добавив: “Бесконечно счастлив объявить высоко милостивые слова Государя Императора, в глубоком сознании, что они одинаково относятся ко всем моим сотрудникам. Проникнемся этими словами и с горячей верой в Бога, с прежней энергией будем работать и впредь на пользу Государю, Родине и нашей доблестной армии, выполняя честно и по мере нашего разумения предначертания нашего Великого Государя”.

Так писал ближайший сотрудник Государя по делам защиты Родины от наступавшего внешнего врага; а в то же время находил допустимым высказывать свое нерасположение к императрице демонстративными отказами от приглашений к Высочайшему столу в дни пребывания Государыни в Могилеве.

Поведение начальника штаба в тоне общественной оппозиции весьма нравились его подчиненным, в то время уже находившимся в постоянном контакте с главарями Земского городского союза. Один из офицеров штаба даже не постеснялся открыто высказать, что не раскаивается в том, что его образ мыслей не подходит к носимому им мундиру. По-видимому, такое направление офицеров штаба не только не осуждалось окружающими, но многим даже импонировало: мне был дан добрый совет одним из лиц свиты не показывать чинам штаба моих истинных чувств к ним, так как, добавил он, “еще неизвестно, что нас ожидает впереди”. Вдохновителем по внедрению революционного духа в штабах и руководящих военных сферах был А.И. Гучков, который в бытность свою председателем Государственной Думы 2-го созыва при каждом удобном случае старался дискредитировать царя и даже принимал участие в подпольной работе.

Личность А.И. Гучкова внушала настолько мало доверия департаменту полиции, что за ним было установлено наблюдение, от которого он освободился благодаря товарищу министра внутренних дел В.Ф. Джунковскому. Генерал Джунковский отдал распоряжение о прекращении наблюдений не только за Гучковым и ему подобными лицами, но также и за пропагандой в войсках; последнее мотивировал он нежеланием оскорбить военное начальство недоверием к его умению охранять внутренний порядок в частях.