земле и кладут туда зерно». Отметил её бытование у чеченцев и Н.Ф. Дубровин. Географ П.И. Знаменский в конце 1920-х годов наблюдал, как это орудие использовали в некоторых районах Чечни при обработке почвы. «Где кочковатая поверхность, — писал он, — не позволяет вспашку земли плугом, не изжита ещё мотыга и, что ещё удивительнее, обыкновенная палка с обожённым концом»[1616]. Палкой-копалкой обычно пользовались при обработке только что расчищенного от леса участка земли, где многочисленные корни деревьев не давали возможности работать плугом. Обычно участок обрабатывали после дождя, когда почва становилась мягче. Это орудие представляло из себя обычно кол длиной 175–180 см., в большинстве случаев сделанный из граба. Конец его обжигался. «Палку-копалку» в основном использовали при посевах кукурузы, фасоли, огурцов, тыквы и других растений, требующих гнездовой посадки. Крестьянин делал лунки на равном расстоянии одна от другой. В лунки помещались семена, а затем их затаптывали пяткой ноги[1617].

В высокогорье, где земельный голод ощущался особенно остро, земледельцам приходилось отвоёвывать у суровой природы каждый клочок земли. Выдолбленная на голой скале мизерная терраска с искусственной почвой называлась у вайнахов «ага». Для ежегодного расширения такой терраски и для подготовки на ней почвы для посева использовали мотыгу-кирку. Мотыга для прополки представляла собой четырёхугольную металлическую пластину, надетую на длинную ручку при помощи двух черенков. Стремление удлинить рабочую часть объясняется тем, что в народе существовало поверье, будто растение боится и сжимается, когда над ним заносится лезвие, а это вредно сказывается на урожайности. Земледелец никогда не становился лицом к солнцу, а старался стать так, чтобы его тень ложилась на уже обработанные всходы, так как даже движение тени, якобы, может повлиять на урожайность[1618].

Большим своеобразием отличались бороны в Чечне, что было вызвано по-видимому, более высоким уровнем развития земледелия и давними традициями возделывания кукурузы на больших площадях[1619]. У вайнахов есть целый ряд вариантов бороны. Борону они использовали в основном для улучшения структуры почвы перед севом, а также для прореживания посевов, сбивания сорняков, уплотнения почвы после посева, что, с точки зрения народной агротехники, способствовало задержанию в почве драгоценной влаги, уносимой суховеями. Надо признать, что уплотнение верхнего слоя после сева, хотя и примитивными средствами, в районах, подверженных частым засухам, для XIX века было немалым достижением[1620].

В конце XIX века, под влиянием русских переселенцев, появились четырёхугольные рамные деревянные бороны с двумя и тремя перекладинами. В то же время стали применять бороны с железными зубьями местного и фабричного производства. С 80-х годов XIX века по всей Чечне стали широко распространяться серпы фабричного производства, вытеснившие постепенно местные традиционные серпы. Значительным событием следует считать появление почти в то же время фабричной косы, применявшейся как у русских, с приспособлением для укладки жатвы. Перевозка хлеба домой, где это было доступно, производилась в любое время года на санях. Особенно распространён был этот метод в горах[1621]. Исследование показывает, что чеченцы и ингуши плоскостной зоны широко применяли деревянные плуги кумыкского, украинского, кабардинского и отчасти русского типов. Плуги фабричного производства стали проникать в Чечено-Ингушетию с 80-х годов XIX века. Это были плуги различной конструкции и различных наименований: болгарский, немецкий и др.[1622]. В конце XIX — нач. XX вв. в Чечен-ауле, Шали, Бачи-Юрте, Белгатое и в других равнинных сёлах Чечни, на смену тяжёлому плугу, который обслуживало 4 человека, пришёл однолемешный фабричный плуг, в который впрягали наряду с волами и буйволами и лошадей.

Возрастающее значение в реализации хлебных продуктов приобретала и мукомольная промышленность края. Судя по многочисленным фольклорным данным, появление водяных мельниц у народов Северного Кавказа относится к очень глубокой древности. Водяные мельницы составляли большей частью собственность наиболее состоятельных крестьян, а также родственных семей[1623]. Горцы мололи на своих водяных мельницах в основном кукурузу, ячмень, овёс и пшеницу. Хозяин мельницы получал десятую меру от обмолоченного зерна. Мельницы строились без единого железного гвоздя[1624]. Существенным показателем товарного производства является появление паровых мукомольных мельниц. В 70–80 годах они начали появляться в регионе. Так, в 1878 году известный чеченский капиталист Башаров построил в Грозном большую паровую мельницу, которая перерабатывала продукцию более чем на 62 тыс. рублей[1625]. После 80-х годов XIX века у богатых чеченцев появились конные, а затем и паровые молотилки зерна. Наибольшее количество лесопилен в 1893–1903 годах имел Веденский и Грозненский округа, а также город Грозный, что было также характерно и для мельниц[1626]. Сравнивая темпы внедрения новой сельскохозяйственной техники в Европейской России и на Северном Кавказе, видно, что этот процесс на Кавказе происходил значительно интенсивнее[1627]. В 1898 году Терским обществом сельского хозяйства и сельскохозяйственной промышленности была устроена выставка в городе Владикавказе, а в 1899 году открыт склад земледельческих машин и улучшенных семян, которыми стали пользоваться местные земледельцы[1628]. С января по август 1902 года склад продал товара на сумму 32 468 рублей, из них наличными — 25 330 рублей. В конце 90-х годов XIX века сельскохозяйственных машин становится в Терской области всё больше.

На заседании специальной комиссии по выработке мер к поднятию экономического положения казачества в 1898 году, губернский секретарь Вертепов среди причин, тормозящих развитие хозяйства казаков, отметил полнейший застой в земледельческой технике: «Избыток земли, — заявил он, — не побуждает казака совершенствовать земледельческую технику. Обработка полей прадедовскими способами, при постоянной погоне за ценными землями, привела к истреблению травянистой растительности и вообще к разрыхлению верхнего плотного слоя земли. Беспорядочное пользование землёй сделало её бездоходной»[1629].

В Чечне издавна развивалось овощеводство и бахчеводство. На Чеченской плоскости высаживались огурцы, арбузы, дыни[1630]. Для фруктов и овощей зачастую не выделяли отдельных участков, а из-за недостатка земли, сажали их прямо между кукурузой. Огурцы рассаживали и в горах Чечни, где климатические условия благоприятствовали этому[1631]. В 1893 году в Терской области было собрано арбузов и дынь 8399 тыс. пудов, из которых на Чечено-Ингушетию приходилось 5963 тыс. пудов или более 71 %. Из 11 млн. пудов огурцов, собранных в том же году, около 8 млн. приходилось на Чечню и Ингушетию[1632]. По продаже овощей Грозненский округ занимал первое место в Терской области. В Грозненском округе было продано овощей в 1894 году на сумму 4800 рублей, в 1895 эта цифра выросла до 4907 рублей, а в 1896 году увеличилась до 12 620 рублей[1633]. В конце XIX века у чеченцев появляются европейские огородные культуры, такие как помидоры, капуста, картофель, редис и др.[1634]. В 1896 году