Я думала, Родерик будет рвать волосы на голове, переживая о пропаже возлюбленной, но нет. Он лишь с уверенностью сказал:

– Мы её найдём, – и они с Гедеоном многозначительно переглянулись.

– Так. Рассказывайте!

– Наш человек проследит за ней.

– Что это за человек? – у меня начало подгорать оттого, что эти двое имеют от меня тайны. – Почему я не знаю?

– Ты не одобрила бы этот вариант, – виновато посмотрел на меня Гедеон.

– Я жду!

– Это Лизбет.

У меня перед глазами тут же встал образ до тошноты красивой блондинки, которая поступила в институт вместе с Гедеоном. Ух, как меня бесила её надменность и поведение, будто она принадлежит к высшей касте людей, а я лишь мусор под ногами.

– Паучиха?! – вырвалось у меня, хотя при Гедеоне я не называла так стервозину.

– Паучиха? – изогнул бровь Родерик.

– Лизбет проявила крайнюю бестактность к Жу, поэтому между ними возникла неприязнь, – пояснил Гедеон.

– Лизбет работает на меня. Она принесла кровную клятву, так что на неё можно положиться. К тому же её амплуа позволило ей втереться в доверие к Нотеше, – просветил меня Родерик.

Не успела я высказать своё «фи», как паучиха явилась к нам и выпучила на меня глазищи:

– Но... Но как? Тебя же... Простите, в смысле, вас только что отравили...

– У меня два тела, – ответила я, стараясь сохранить лицо и не впадать в панику. Но, блин... Что значит, отравили?! – И второе мне тоже нужно! Где оно?

– В мягкой комнате для утративших разум магов, – отрапортовала Лизбет, и я впервые увидела её без фирменной кошмарной брезгливой гримасы. – Нам нужно спешить! Этот яд не убивает, он делает человека безумным.

«Вторую – безумной? – подивилась я. – Куда уж ещё больше?»

– Нотеша не планирует убивать наследницу, она хочет изуродовать ей лицо и свести с ума, чтобы потом потешаться над юродивой.

Как знакомо... Паучиха когда-то тоже потешалась надо мной.

Лизбет, несмотря на напряжённость ситуации, то и дело бросала влюблённые взгляды на Гедеона, и в этом она была похожа с Нотешей. Может, потому и спелись две несчастные влюблённые.

Отсюда вопрос: можно ли вообще доверять Лизбет?

– Что будет, если Лизбет нарушит клятву? – спросила я вслух.

– Мучительная смерть, – ответил Родерик. – О том, что бывает с нарушителями, Лизбет прекрасно известно.

– А есть способ обойти клятву? – вот, не нравится мне паучиха, и всё тут!

– Нет, – уверенно покачал головой кронпринц.

Лизбет стояла молча, не по статусу ей было вмешиваться в разговор, но лицо у неё побелело, и я подозреваю, что от ярости.

***

В подвалы мы попали беспрепятственно, и пропуском стало вовсе не моё лицо. Дело в том, что по пути мы встретили моего папашу.

– Жупердилья. Есть разговор, – строго начал тот.

Ага. Уже глубокая ночь, все должны спать, а бате лишь бы поговорить. И куда он, кстати, собрался в такое время? По бабам что ли?

– Некогда болтать. Вопрос жизни и смерти. Идём с нами.

– Что случилось?

– Нотеша с матерью похитили меня стазу после выступления в зале для торжеств, – да, я решила открыть ему тайну, пусть офигеет. – И сейчас моё отравленное тело находится, если верить Лизбет, в комнате для слетевших с катушек магов.

– Что за шутки? Я прекрасно вижу тебя и знаю, что ты материальна, – батя разозлился, так как не мог разобраться, что происходит.

– Всё просто: у меня два тела. Вот так.

Ох, кажется, наша со Второй конспирация летит к чертям. Ой, что будет!

***

В камере, куда нас привела Лизбет, оказалось пусто. Нет, там определённо были следы присутствия моей сестры, заколки из причёски, но её самой там не оказалось.

– Клянусь, я не знаю, куда они её унесли! – у паучихи в глазах стояли слёзы.

Папаша позвал стражу и велел осмотреть все камеры.

И тут нам повезло: молоденький, с девственной бородкой, стражник сказал:

– Ваше Величество, разрешите обратиться?

– Говори!

– Я видел, как женщину в кандалах и железной маске волокли в пыточную.

И мы как по команде сорвались на бег. Бежать со всех ног мне не мешали даже юбки и незнание, где находится та самая камера. Я доверилась чутью.

Только бы успеть!

«Желаю, чтобы блокирующие магию пластины перестали работать!» – на бегу пыталась я помочь сестре.

Мимо.

«Да чтоб у Нотеши начался жёсткий приступ хотячки, что она на ногах стоять не могла!» – пришло мне в голову.

«Фьюить!» – голубое облачко радостно растворилось где-то под потолком.

Ладно, хоть это...

Мы, наконец, прибежали. И даже папаша не отстал.

Из камеры доносились стоны и ругань, и мы, не тратя ни секунды, ворвались в пыточную.

Вторая в одной сорочке была прикована к деревянному кресту, над ней навис палач, в чуть в стороне руководила процессом Каролина. Нотеши в камере не было, а жаль.

При виде меня королева выпучила глаза и застыла с открытым ртом.

Родерик бросился ко Второй.

– Снять с девчонки кандалы. Освободить! – приказал Триас палачу, и тот мгновенно подчинился. Далее последовал ещё один приказ: – Схватить королеву!

– Что?! – Каролина явно не ожидала такого поворота.

– В изолятор её! – уточнил король.

Палач, надо отдать должное его стальным нервам и каменным орешкам, надел на Её Величество только что снятые со Второй браслеты и увёл сопротивляющуюся монархиню куда велено.

Вот что значит бесстрастность! Приказали – исполняет. Палач – настоящая безжалостная машина для убийств и наказаний.

Вторую в наши покои нёс Родерик. Гедеон вместе со стражниками убежал за лекарем, а Триас по дороге пристал ко мне с расспросами.

– Так, значит, вот почему у тебя была двойная аура?

– Угу, – устало кивнула я.

– Две души в одном теле! И обе обладают силой! Поразительно!

– Ты коней-то попридержи. Это вообще-то тайна.

– Ясно. И именно поэтому два мужа?

– Какой ты догадливый! – съязвила я, уже особо не фильтруя базар. Усталость просто валила с ног, несмотря на то что Вторая до сих пор в опасности. Яд пока не нейтрализован.

«Хочу прямо сейчас ощутить бодрость и силу!» – пожелала я, но снова мимо.

«Хочу, чтобы яд на Вторую не подействовал!» – пусто.

Эх, что за невезуха?!

***

Иногда мой