— О Пони, — ответил Элбрайн. — Она в Палмарисе, проводит тайную работу с теми, кого не устраивает деятельность Де'Уннеро. Не стоит недооценивать ее!

— Что же нам теперь делать? Прятаться и ждать? — спросил один из солдат.

— Что касается нас, мы идем на север, в Барбакан.

Это заявление Элбрайна чрезвычайно удивило военных.

— Это я попросил отвести нас туда, — объяснил брат Браумин. — Там, на могиле брата Эвелина, мы рассчитываем обрести умиротворение и цель жизни. Мне было видение, капитан Килрони! Наше место там.

Остальные монахи расплылись в широких улыбках. Элбрайн, Роджер и Смотритель вполне разделяли их радость, но у солдат такая перспектива явно энтузиазма не вызвала.

Шамус сделал своим людям знак сесть на коней.

— Мы должны обсудить все с глазу на глаз, — заявил он. — Это слишком важное решение, чтобы принимать его сгоряча.

И он поскакал прочь во главе отряда. Вскоре они остановились — на виду, но так, что оставшимся не было слышно ни слова.

— Кое-кто из солдат наверняка уговаривает твоего друга-капитана попытаться захватить нас, — заявил кентавр после нескольких минут жарких дебатов среди военных. — Теперь, когда они поняли, что их ждет, предложение Де'Уннеро может показаться им вполне сносным.

— Я доверяю Шамусу, — ответил Полуночник. — Кто-то из них, может, и решит покинуть отряд, но капитан не пойдет против нас и не позволит другим сделать это.

— А я доверяю себе, — сказал кентавр. — Чтобы ты знал, друг мой: если твой капитан пойдет против нас, я прикончу его еще до того, как он успеет выкрикнуть свои команды.

Смотритель натянул тетиву огромного лука, и Полуночник ничуть не сомневался, что одного-единственного выстрела окажется вполне достаточно.

Однако до этого дело не дошло. Вскоре Шамус прискакал обратно и спешился.

— Должен признаться, не все хотят принимать участие в походе, — сказал он, — но что еще им остается? Так что мы идем с вами.

Элбрайн кивнул с мрачным видом, понимая, что смелое решение капитана в какой-то степени осложнило им путь.

— Думаю, утром Тиел'марави уже будет в состоянии отправиться в дорогу. Мы должны все время быть настороже. Кто знает? Может, Де'Уннеро решит вернуться и нанести нам новый удар.

Остаток дня и ночь прошли спокойно. На следующий день Тиел'марави стало заметно лучше; решили, что она сможет принять участие в походе, если двигаться не слишком быстро.

Так и сделали, от всей души надеясь, что погода не подведет.

— Ты не можешь не знать о нас, — произнес спокойный мелодичный голос, и в поле зрения возникла невысокая стройная фигурка.

Король Дануб удивленно открыл рот, стиснул в руке подсвечник — никакого другого оружия под рукой не оказалось — и сделал шаг назад.

— Ты благородного происхождения, — продолжала госпожа Дасслеронд. — Таким были твой отец, и отец твоего отца, и все прочие предки. Еще в детстве тебе должны были рассказывать о тол'алфар, если только твои родные не выжили из ума.

— Сказки о фейри, — еле слышно пробормотал Дануб.

— И ты знаешь, откуда берется квестел ни'тол, вино, которое вы называете «болотным», — продолжала Дасслеронд. — Возьми себя в руки, король Дануб. Я не могу долго здесь оставаться, а мне нужно многое сказать тебе.

Он был королем Хонсе-Бира, величайшего королевства в мире, и за спиной у него действительно тянулась длинная вереница благородных предков. И все же теперь его буквально трясло при виде крошечного крылатого создания — ожившей сказки, которую он не раз слышал в детстве. Как ни странно, в конце концов именно это обстоятельство помогло ему справиться с собой.

Вскоре госпожа Дасслеронд покинула короля через давно заброшенный дымоход, прочищенный ее разведчиками.

Теперь король знал, что эльфы думают о событиях в Палмарисе; ему также стало известно, что их мнение складывается не в пользу отца-настоятеля и церкви Абеля. Однако перед глазами Дануба все время маячил призрак Маркворта, явившийся ему в ночи, — зрелище, которое сводило на нет немалый опыт, полученный королем за долгие годы обучения и правления.

По знаку госпожи Дасслеронд Белли'мар Джуравиль вручил сумку с камнями Пони Белстеру О'Комели.

— А если она так и не придет в себя? — дрожащими руками взяв сумку, спросил Белстер, с ужасом глядя на Пони.

Та, такая хрупкая с виду, лежала на постели у стены подвала.

— Решай сам, что делать в этом случае, — ответила госпожа Дасслеронд. — Мы вверяем Джилсепони твоей заботе и передаем тебе ее камни. Дальнейшая судьба и того и другого — не проблема тол'алфар.

Джуравиль вздрогнул, услышав эти слова. Решение Дасслеронд, принятое еще там, в полях, где они нашли Пони почти при смерти, казалось ему жестоким. Но что делать? Он вынужден был смириться с этим решением.

— У н-н-нас есть д-д-друзья, — запинаясь сказал Белстер. — Бехренский моряк…

— Меня это не интересует, — холодно оборвала его госпожа Дасслеронд. — Вы, люди, сражаетесь между собой. Ну что же, это ваш выбор. Полагаю, я сделала для этой женщины больше, чем любой из вас заслуживает. Решай сам, что тебе делать с ней. Она ввязалась в схватку с отцом-настоятелем и, по моему мнению, поступила неправильно, хотя я не желаю ей зла.

Не успел Белстер сказать ни слова, как Дасслеронд в сопровождении остальных эльфов покинула подвал трактира. Белстер вслед за ними поднялся по лестнице и, оказавшись наверху, вручил камни испуганной Дейнси. Нервно проводив взглядом удивительных гостей, Дейнси бросилась в подвал, к Пони.

— Я никак не могу повлиять на ваше решение? — сделал последнюю попытку Белстер, обращаясь к госпоже Дасслеронд.

Вереница эльфов остановилась, давая возможность одному из них подойти к открытому окну и переглянуться с разведчиком в проулке. Тот подал знак, что все спокойно.

— Нужно как можно скорее забрать ее отсюда, — ответила Дасслеронд. — Здесь отец-настоятель будет искать ее, и здесь он ее найдет. Спрячьте ее куда-нибудь и уходите сами, вот вам мой совет.

И с этими словами эльфы ушли, оставив Белстера около открытого окна, испуганного и растерянного. Он уже выслал Мэллори и Прима О'Брайена разведать, каким путем можно будет скрыться. Оставалось лишь надеяться, что капитан Альюмет и другие бехренцы примут Пони и всех остальных.

Так Белстер стоял довольно долго, глядя перед собой невидящим взглядом и обдумывая ситуацию.

— Она очнулась, — послышался позади него голос Дейнси. Белстер тут же кинулся к лестнице, но Дейнси остановила его, схватив за руку. — Совсем ненадолго. Но этого ей хватило, чтобы понять: ребенка в животе у нее нет.

Белстер вздрогнул от сочувствия к Пони, совсем юной женщине, успевшей за свою короткую жизнь пережить так много трагедий.