Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Лиззи, — говорю я, глядя на нее, — хватит. Это я.
Одно мгновение мы смотрим друг на друга в тишине. Потом она начинается смеяться, немного истерично.
— Твою мать, извини, — говорит она. — Это просто безумие, что я даже не знаю, как себя вести.
— Тогда открой вино, — говорю я.
— Хорошая идея.
Лиззи берет бутылку, отрывает фольгу и начинает закручивать штопор. Я замечаю, что ее руки дрожат, когда она пытается вытащить пробку. Не справившись, она снова начинает смеяться.
— Давай попробую? — предлагаю я.
Она поднимает на меня глаза. Они наполняются слезами, и она подносит руку к губам.
— Где ты была, Бек? — шепчет она. — Что случилось?
— Я не помню, — тихо отвечаю я. Впервые мне становится не по себе от этих слов, да что там — я чувствую себя ужасно. Лиззи так отчаянно хочет получить ответы, а у меня их нет. Она плачет, а я смотрю себе на колени и жду, пока она перестанет. Все время, что я сижу там, какая-то неоформившаяся мысль не дает мне покоя. На подсознательном уровне я знаю, что это нечто важное, но не могу уловить, что именно.
— Прости, — вдруг говорит Лиззи, прерывая мои размышления. — Прости, ради бога. Я не хотела этого.
— Все в порядке. — Когда люди наконец престанут извиняться передо мной. У меня уже появляются угрызения совести.
Она опускает бутылку на стол и встает, чтобы принести носовые платочки. Я беру бутылку и вытаскиваю пробку. Она выскакивает с глухим хлопком. Наполняю оба бокала и, пока Лиззи стоит спиной, залпом выпиваю свой и наливаю заново. Она опять садится напротив — лицо заплаканное, тушь слегка размазалась, — а у меня по телу разливается тепло от алкоголя.
— Будем здоровы. — Я поднимаю бокал.
— Будем, — отвечает она и чокается со мной.
— Кстати, у тебя чудесный дом. — Я пытаюсь перевести разговор на безопасную тему.
— Спасибо.
— Ты живешь здесь одна?
— Да. Купила этот домик в прошлом году. Я стала немного домоседкой.
— Ну, я тоже не против побыть дома. Стараюсь пока не очень высовываться. — Я наклоняюсь вперед и подцепляю крекером сыр.
— Разумно, — соглашается она. — Хотя жаль. Мы могли бы сходить в Gus’s, съесть яичницу.
— Немного поздновато для завтрака? — смеюсь я и пробую сыр — идеальный насыщенный вкус и текстура. Когда я поднимаю глаза, то осознаю, что Лиззи как-то странно на меня смотрит. Должно быть, я ляпнула что-то не то. Я снимаю куртку, надеясь, что перевязанная рука отвлечет ее.
— Я помню, откуда оно у тебя! — заявляет она, глядя на мое бирюзовое платье Scanlan & Theodore.
— Я тоже, — говорю я. — Чтобы заработать на него, я пятьдесят часов заворачивала бигмаки.
Она опять странно на меня смотрит. Тут раздается стук в дверь.
— Кто это? — спрашиваю я.
— Не знаю, я никого не жду. — Она поднимается и снова бросает на меня подозрительный взгляд.
Я вспоминаю чернильную бирку в ящике Бек. Идиотка. Конечно, она его украла. Пытаюсь придумать что-нибудь, чтобы исправить свою ошибку, но Лиззи уже подошла к входной двери.
— Сейчас неподходящее время, — слышу я Лиззи.
— Не злись на меня, — говорит мужской голос. — Я ненавижу, когда ты на меня злишься.
— Тогда не делай этого.
— Ну же, впусти меня. Обсудим все спокойно.
— Сейчас правда не время.
— Ты просто упрямишься.
— Ничего подобного!
— Тогда что это за секрет?
Я слышу шаги.
— Джек! Стой!
Я оборачиваюсь — в дверях стоит высокий лохматый парень. При виде меня у него округляются глаза и отвисает челюсть. Я постепенно начинаю привыкать к этому взгляду: шок и недоверие, словно я ходячий мертвец.
— Привет, — говорю я.
— Иди сюда! — приказывает Лиззи, затаскивая его в кухню. Он позволяет увести себя, но продолжает таращиться на меня, пока не скрывается в коридоре.
— Какого черта? — слышу я его шепот.
— Она вернулась, — шепчет в ответ Лиззи.
— Где она была?
— Я не знаю. У нее амнезия или типа того.
Секундное молчание. Я улыбаюсь. Амнезия звучит так нелепо.
— Почему ты не сказала мне, что она вернулась? — Он повышает голос. — Я твой брат!
— Я сама только что узнала!
— Все равно! Ты должна была позвонить мне.
— Я должна была соблюдать осторожность. Мы не хотим, чтобы это попало в СМИ.
— О, да ладно тебе, дело не в этом. Ты знаешь, что я могила.
— Это действительно важно! К тому же я все еще злилась на тебя.
— Ну а теперь я злюсь!
Он выходит из кухни и возвращается в гостиную.
— Привет, Бек, — обращается он ко мне. — Извини, что вытаращился на тебя. Я не знал.
— Ничего, — отвечаю я и чувствую себя неловко оттого, что сижу, в то время как они стоят в другом конце комнаты и смотрят на меня.
— Наверное, я пойду, — наконец заявляет Джек, глядя на свои ботинки, коричневая челка закрывает его лицо.
— Не подбросишь меня домой? Я очень устала, — объясняю я Лиз. На самом деле я боюсь оступиться. Разговаривать с Лиз — это как гулять по минному полю; она слишком хорошо знала Бек.
— Уже? Ладно. Конечно.
— Да. Нет, то есть хорошо. В порядке, — запинается он.
Я поднимаюсь и надеваю куртку.
— Спасибо за все, Лиз. Была очень рада повидать тебя.
— Я тоже, — говорит она, но вид у нее обиженный и сконфуженный.
Джек и я идем к его машине, которая припаркована на противоположной стороне дороги. Он косится на меня краем глаза, но каждый раз, когда я поворачиваюсь к нему, он смотрит в сторону.
— Осторожно, — предостерегаю я. — Ты во что-нибудь влетишь.
Он смеется.
— Наверное, я просто в шоке, — говорит он, снимая блокировку с машины. Он забирается внутрь и тянется, чтобы открыть дверцу с моей стороны. Это старый раздолбанный автомобиль с замызганной обивкой. Джек кажется слишком большим для него. Ему приходится немного пригибать голову, чтобы не касаться крыши. Снова ловлю его на том, что он пялится на меня, пока я пристегиваюсь. Любопытно, насколько хорошо они с Бек знали друг друга.
— Так и будешь таращиться или наконец обнимешь? — спрашиваю я.
— Извини. Вот я чудик, — говорит он, наклоняясь вперед и нежно притягивая меня к себе. Неожиданно от его прикосновений по коже у меня побежали мурашки.
Он включает зажигание и отъезжает от края тротуара. Если я склоню его на свою сторону, то могу использовать в своих интересах и заставить убедить Лиз, что я Бек. Знаю, сегодня я наделала ошибок.
