Для Усманова, как и для других олигархов, в любой его деятельности — репутация превыше всего. Палата лордов стала настоящими охотничьими угодьями для российских миллиардеров — ряд пэров были назначены советниками или членами совета директоров их компаний. У Усманова долгие партнерские отношения с лордом Дэвидом Оуэном, бывшим министром иностранных дел, а в ноябре 2012 года он убедил бывшего секретаря казначейства лорда Пола Майнерса занять место в совете директоров «МегаФона» незадолго до выхода компании на Лондонскую фондовую биржу, чтобы смягчить тревоги инвесторов о качестве управления в компании.

Есть в биографии Усманова одна глава, которая причиняет ему особенную репутационную боль. В августе 1980 года его осудили в Узбекистане на восемь лет лишения свободы за мошенничество, хищение государственного и общественного имущества и сговор с целью получения взятки. Он всегда настаивал, что приговор был политически мотивированным и стал следствием хаоса и коррупции позднесоветских времен; он также указывал, что в 2000 году Верховный суд Узбекистана отменил приговор. Решение о покупке «Арсенала» принесло Усманову мировую славу, а она притянула и бдительные взоры журналистов. Ряд репортеров из Британии и других стран принялись изучать его прошлое. 19 ноября 2007 года газета Guardian опубликовала статью «Колоритная жизнь нового футбольного олигарха», в которой была и подробная электронная переписка с Усмановым (тридцать семь вопросов). В статье говорилось:

Впервые многие журналисты услышали имя Усманова, когда Schillings, фирма, специализирующаяся на судебных делах о клевете и гордящаяся своей безжалостностью, разослала во все крупные СМИ Британии письмо с сообщением, что их клиент приобрел первый транш акций «Арсенал», и предупреждением воздерживаться от «диффамационных заявлений или вторжения в его личную жизнь». Schillings была обеспокоена тем, что ее юристы называли «вопросом исторической точности». Их клиент «находился в тюремном заключении за разного рода нарушения при старом советском режиме», писали они. «Наш клиент не совершал никаких преступлений, в которых он обвинялся. Наш клиент был полностью помилован, когда к власти пришел президент Михаил Горбачев. Все упоминания об этих делах теперь исключены из полицейских архивов».

В ходе переписки Усманов неоднократно жаловался на «дезинформацию» и утверждал, что обвинения были «сфабрикованы». Он также отрицал, что его компании получали какую-либо выгоду от отношений с давнишним лидером Узбекистана Исламом Каримовым или его дочерью Гульнарой[778]. Чем больше укреплялись его позиции в британской общественной жизни, тем более успешно пиар-команда Усманова отвлекала внимание СМИ от его прошлого и привлекала к его новой роли глобального бизнесмена и филантропа. Люди, ответственные за соблюдение его интересов, не оставляли ничего на волю случая. В ноябре 2012 года, когда «МегаФон» выходил на биржу, одна из британских пиар-фирм, Finsbury, вынуждена была принести извинения: газета The Times выяснила, что фирма внесла ряд правок и удалила отдельные фразы из статьи «Википедии» об Усманове.

Некоторые олигархи, строя свою репутацию в Британии и других странах, стремились создать образ, который не ограничивается мега-яхтами, особняками и футбольными клубами. Больше прочих в этом смысле прилагал усилия Юрий Мильнер. Он был родом из интеллектуальной семьи, по образованию физик, и в 1990 стал первым россиянином не из эмигрантских кругов, получившим степень MBA в американском университете. В первой половине 1990-х он работал во Всемирном банке в Вашингтоне, с досадой наблюдая за тем, как другие делят трофеи российской приватизации. Позднее он назвал это время «потерянными годами». Впрочем, он быстро наверстал упущенное — работал с Ходорковским в «ЮКОСе», а затем заключил сделку с Facebook вместе с Усмановым. Мильнер стал лицом России в мире глобального венчурного капитала и активно инвестировал в ряд мировых технологических гигантов — от Twitter до Spotify и китайской Alibaba.

Но искушению тратить деньги, кажется, невозможно сопротивляться. Чтобы не отставать от других обитателей Кремниевой долины, Мильнер купил за 100 миллионов долларов особняк в Лос-Альтос-Хиллз — копию французского шато XVIII века с видом на залив Сан-Франциско. Дом с четырнадцатью спальнями, кинотеатром, библиотекой, спортзалом и комнатами для слуг перешел в его руки по цене вдвое больше рыночной — но это не слишком тревожило Мильнера, пусть другие жители Долины и усмехались про себя. Мильнер предпочитает демонстрировать другую свою сторону — склонность к науке. В 2012 году он учредил премию по фундаментальной физике, которая по сумме (3 миллиона долларов) намного опережает Нобелевскую премию.

Обозначить тех, кто больше всего выгадал от большой распродажи российских активов в 1990-е, по-прежнему сложно, а порой и опасно. В 2004 году наемные убийцы застрелили первого редактора российской версии Forbes Пола Хлебникова, когда он выходил из своего московского офиса. Хлебников, американец русского происхождения, имел репутацию человека, способного раскопать сомнительные делишки богатых и коррумпированных россиян. Forbes продолжал публиковать свой список богатейших людей страны наряду с Bloomberg, Sunday Times и другими СМИ по всему миру.

Общая картина российской элиты остается неполной, и юристы ее представителей (обычно британцы), как всегда, неутомимо закрывают их от любопытных взглядов медиа. Самые колоритные персонажи — не обязательно самые богатые. По-прежнему неясно финансовое положение самого президента. В 2012 году в декларации, которая требуется по избирательному законодательству, Путин утверждал, что его официальный годовой доход составил 187 тысяч долларов, а активы ограничивались небольшой квартирой и тремя дешевыми машинами. Его реальное состояние остается предметом спекуляций, хотя в досужих разговорах и шифрограммах, опубликованных на Wikileaks, звучат цифры в десятки миллиардов. Один из разоблачителей, Сергей Колесников, который бежал из страны в 2010 году и теперь, как считается, скрывается где-то в Западной Европе, утверждал, что Путину принадлежит «дворец» на Черном море, на который были потрачены бюджетные средства. В российских газетах публиковалась и другая информация, но Кремль все отрицал[779]. Неоспоримо другое: ряд фигур, близких к Путину с тех времен, когда он работал в Санкт-Петербурге, теперь занимает важные позиции в российской экономике. Среди них Юрий Ковальчук, владелец когда-то небольшого петербургского банка, который контролирует ряд бывших дочерних компаний энергетического гиганта «Газпрома», и Геннадий Тимченко, владелец частной трейдерской компании Gunvor[780], которая перепродает на международном рынке значительную часть добываемой «Роснефтью» нефти. В шифрограммах, опубликованных Wikileaks, американские дипломаты говорят об «особом значении» Gunvor в общей системе непрозрачных российских сделок. В телеграмме 2009 года утверждалось, что компания, «по слухам, является одним из источников скрытого богатства Путина». Gunvor настаивает, что Путин «не является бенефициаром» компании и ее сделок[781].