Часть материалов была оставлена для осуществления научно-исследовательских работ в области биологического оружия, причем в количествах, вполне достаточных для выполнения намеченных программ.

Уничтожению подлежали:

1) запасы биологических агентов для поражения живой силы противника и снаряженные ими боеприпасы на складах отдела биологических операций арсенала Пайн-Блафф;

2) запасы биологических средств поражения сельскохозяйственных растений и снаряженные ими боеприпасы в арсенале Роки-Маунтин, на базе ВВС Бил и в биологических лабораториях армии США в Форт-Детрике.

Кроме того, подлежали уничтожению небольшие запасы биологических агентов для поражения живой силы, биологических средств поражения растений и снаряженных ими боеприпасов, которые были подготовлены для испытаний в Форт-Детрике и на полигоне Дагуэй (шт. Юта).

Работы по уничтожению запасов БО в указанных учреждениях были осуществлены в период с 10 мая 1971 г. по 1 мая 1972 г. Эти работы, включая последующую обработку производственных и складских помещений, лабораторий и оборудования, обошлись в 10,8 млн долл. Несчастных случаев и аварий не было. Методы уничтожения варьировали в зависимости от видов биологических агентов и токсинов. Например, изделия и емкости с рецептурой, содержащей ботулинический токсин или сакситоксин. плавили в печах с температурой около 1100 °C. Рецептуры с высушенными спорами В. anthracis извлекали из боеприпасов, смешивали с 2%-ным раствором каустика и в течение 3 ч прогревали при температуре около 140 °C. Детали расснаряженных боеприпасов и освобожденные контейнеры плавили в печах при 1100 °С. Материалы, полученные после упомянутых операций, нейтрализовали, засевали непатогенными культурами бактерий из почвы, речной воды или стоков и оставляли на биодеструкцию. После биодеструкции растворы еще раз в течение 3 ч стерилизовали при температуре около 140 °C, далее производили проверку на стерильность, пастеризовали при 100–120 °C и сливали в приемники для вторичной биодеструкции. Обработанные таким образом материалы перегружали на выпарные устройства для сушки. Сухие остатки закапывали в землю при помощи дисковых культиваторов.

Разнообразные контейнеры, отдельные детали боеприпасов и тару резали или ломали различными способами, лом прокаливали в печах и плавили при 1100 °C. Металлические остатки боеприпасов собирали, стерилизовали и, убедившись в стерильности, складировали в специально отведенных местах.

После уничтожения запасов биологических агентов и снаряженных ими боеприпасов все производственные и складские помещения, лаборатории и оборудование очищали и дезинфицировали при помощи методов, которые гарантировали последующее безопасное пребывание в них и работу неиммунизированного персонала. Воздуховоды и дренажные галереи минимум 16 ч обрабатывали газообразным формальдегидом. Технологические системы производственных помещений стерилизовали паром с температурой около 120 °C.

Форт-Детрик после уничтожения БО. Он был выведен из подчинения командованию материально-технического обеспечения армии США и переподчинен вновь сформированному медицинскому командованию армии США в Форт-Сэме (Хьюстон, штат Техас). В 1973 г. на территории Форт-Детрик находилось шесть НИУ, предназначенных для выполнения несекретных исследований: Научно-исследовательский центр по изучению рака, USAMRIID, Научно-исследовательская и опытно-конструкторская лаборатория медицинской биотехнологии, Лаборатория ВМФ, Научно-исследовательская лаборатория фитопатологии, Отдел борьбы с вредителями растений — подразделение химической лаборатории арсенала Эджвуд. И еще 11 учреждений, не имеющих отношения к научным исследованиям и выполняющих различные задачи, не связанные с секретностью. Среди них: архив медико-санитарной службы США, Статистико-информационный отдел медико-санитарной службы США. Управление начальника работ по демилитаризации химического имущества командования материально-технического снабжения армии США и различные отделы Министерства жилищного строительства и развития городов и Министерства внутренних дел (Fort Detritk converting…, 1973) Так как США при ежегодных обменах информации в области биологической защиты в соответствии с Конвенцией 1972 г. сообщают только о программах Министерства обороны, то секретные или пользующиеся плохой репутацией программы обычно передаются в ЦРУ, Министерству энергетики или в другие ведомства и подрядные организации (Rosenberg В, Н., 2012).

* * *

«Золотой век» разработчиков БО, начавшийся после окончания войны на Корейском полуострове, закончился в самый разгар «холодной войны» подписанием в 1972 г. «Конвенции о запрещении разработки, производства и накопления запасов бактериологического (биологического) и токсинного оружия и их уничтожении». Хотя тогда политиками было сделано много трогательны): заявлений о приверженности к мир) в котором режим по ограничению БО должен сыграть чуть ли не спасительную роль, но я рискну высказать предположение, что подписание Конвенции было вызвано другими причинами.

Прежде всего, «мощное оружие бедных» стало не по средствам богатым странам. Затраты на его разработку, производство и хранение не оправдывались его эффективностью при боевом применении. Основным препятствием в применении БО традиционного типа стало именно наличие в нем биологического компонента. В том диапазоне размеров частиц аэрозоля, в котором микроорганизмы и биологические токсины могут вызвать поражение людей, не только сами частицы как физические системы ведут себя непредсказуемо, но еще менее предсказуемо ведут они себя как биологические системы. БО не стало в 1960-х гг. оружием массового поражения, сравнимым по эффективности с ядерным. Поглотив миллиарды долларов на исследования, оно осталось оружием шантажа, диверсий и террористических актов. А предназначавшуюся ему нишу оружия, способного уничтожать миллионы людей, не затрагивая создаваемые ими материальные ценности, стали занимать хорошо проверенные виды оружия. Среди них нейтронные ядерные боеприпасы и высокоточное оружие. Изменился и сам характер боевых действий. Столь удобное для применения БО концентрирование больших масс войск на узких участках фронта, которое имело место в годы Второй мировой войны и во время войны на Корейском полуострове, ушло в прошлое. Уже на завершающем этапе вьетнамской войны боевые действия приобрели характер воздушно-наземных операций. При проведении таких операций четко обозначенные линии соприкосновения войск сторон отсутствуют, имеются большие промежутки и разрывы в их оперативном построении. Личный состав, как правило, рассредоточен на большую глубину, укрыт в боевых и специальных машинах и обеспечен совершенными средствами противохимической и противобиологической защиты. Для истребления населения появились новые средства поражения, которые к оружию, в привычном его понимании, отнести сложно — неконтролируемая пандемия ВИЧ/ СПИДа, информационные и сетевые технологии, наркотизация населения и другие.

После подписания в 1972 г. «Конвенции о запрещении разработки, производства и накопления запасов бактериологического (биологического) и токсинного оружия и их уничтожении», это оружие было изъято из арсеналов создававших его стран и уничтожено. Во всяком случае, с такими заявлениями выступали представители стран, подписавших Конвенцию. Механизмы контроля выполнения Конвенции не были оговорены, но нет и оснований утверждать, что прежние арсеналы малоэффективного БО поддерживались на том же уровне, что до ее подписания. Постепенно из военной биологии ушли люди, создававшие эту науку в 1940—1960-х гг. В отсутствие их опыта и знаний и при существующих конвенциальных ограничениях БО стало приобретать виртуальный характер, когда математические модели заняли место реальных экспериментов, осуществленных в полигонных условиях. Представления о БО сильно упростились. Политиками был востребован миф о его доступности и дешевизне, и он вновь мутными потоками пролился на страницы научных и популярных изданий. На этом фоне профанации БО активно преследовали свои интересы спецслужбы различных стран. Одновременно появились организации и даже страны, руководители которых приняли за «чистую монету» политические игры вокруг распределения бюджетных денег и геополитических интересов сверхдержав. По обыкновению «смутного времени», к ним присоединились странные личности, типа тех, что в Средние века мазали дверные ручки гноем бубонов больных чумой. Обстоятельства совершенных или планируемых ими преступлений обобщены в табл. 1.9.