факты, которые я называл. Вспомните различные мелочи и более значительные вещи, которые вы видели и слышали за время работы у Джексона. Внимательно присмотритесь к ним. Не стоит сохранять преданность Лему Саммису или покрывать его, если имеется хотя бы малейшая вероятность того, что он или убил вашего отца, или был к этому причастен. Более того, не забывайте, что во вторник и вчера вечером он хотел подставить вас с сестрой, чтобы отвести подозрения от себя самого. Вы согласны пройти в соседнюю комнату и подумать над моим предложением?

Клара с явной тревогой посмотрела на него покрасневшими глазами и произнесла твердым голосом:

– Не вижу в этом необходимости.

– Тем не менее я отправлю вас в соседнюю комнату. Вы согласны подумать? А потом мы снова потолкуем.

– Разве вы можете меня заставить?

– Да, я имею право на какое-то время вас изолировать.

– Что ж, мне было бы куда легче принять решение, если бы я смогла сперва переговорить с мистером Саммисом.

– Не сомневаюсь, – сухо ответил Бейкер. – К сожалению, ничем не могу помочь.

– Тогда я хотела бы позвонить сестре. Или мистеру Диллону.

– Вы сможете сделать это после. – Бейкер резко встал с места. – Пойдемте. Там вполне удобно. Намного удобнее, чем в камере, куда вас поместили бы в случае предъявления обвинения в убийстве, как и планировалось теми, кто вас подставил.

Глава 16

К двум часам дня пятницы, в то самое время, когда Клару Бранд заперли в отдельной комнате поразмышлять в одиночестве, суета возле дома Брандов на Вулкан-стрит мало-помалу улеглась. Автомобили по-прежнему притормаживали поглазеть на окна, да полицейский в форме сгонял с тротуара зевак. Вот, пожалуй, и все. Бдительные мужчины в тяжелых башмаках больше не лазили по кустам в поисках револьвера, который могла выкинуть в окошко Делия Бранд, застрелив преподобного Руфуса Тоалу. Поиски револьвера и обыск в доме сестер Бранд прекратились еще пять часов назад, после того как на цветочной клумбе в церковном дворе были обнаружены нелепая соломенная шляпа и пятна крови. Находка избавила Делию Бранд от продолжения травли, которой она подвергалась всю ночь напролет. Ей пришлось не меньше двадцати раз повторять разговор с преподобным Руфусом Тоалой, а точнее, его монолог, когда он шатаясь вошел в дом, и три раза воспроизводить всю сцену: она, как и тогда, сидела на диване, а шериф Таттл, в кресле, изображал Тоалу.

И вот теперь, в два часа дня, в доме наконец не осталось посторонних, кроме Тайлера Диллона. Не осталось даже бренных останков пастора, который грудью проложил себе дорогу, чтобы выполнить Божественную миссию, и не успел ее завершить, захлебнувшись собственной кровью. Делия лежала на кровати у себя в спальне, Тайлер нервно ходил взад-вперед по комнате. И каждый раз, поворачиваясь, он замедлял шаг и смотрел на девушку, которая лежала на спине, с закрытыми глазами и сжатыми в кулаки, вытянутыми вдоль тела руками, но ничего не говорил. Все уже было сто раз говорено и переговорено. Они сошлись на следующем: они верят словам Клары, что она не знает, кто стрелял в Тоалу; какие бы соображения ни стояли за просьбой Лема Саммиса не делиться информацией с окружным прокурором, Клара должна игнорировать эту просьбу и рассказать все, что ей известно; если Клару арестуют, защищать ее будет Фил Эскотт; для сестер Бранд невозможно мирное и спокойное существование в Вайоминге или где-либо еще, пока не будут раскрыты убийства Дэна Джексона и Руфуса Тоалы; нужно найти истинного убийцу их отца, чтобы смыть грязное пятно с доброго имени матери, замаранного людской молвой; сестрам необходимо оставаться в Коди, чтобы участвовать в расследовании; если придется действовать в этом направлении, то у Тайлера и Делии нет ни малейшего представления, с чего начинать. Куинби Пеллетт, приезжавший на пару часов и принимавший самое живое участие в беседе, похоже, согласился со всеми пунктами, включая последний. Кипя от бессильной ярости, Куинби признался, что у него больше не осталось козырей в рукаве типа информации об украденной сумочке, и вскорости отбыл, бормоча невнятные угрозы. Короче, к двум часам дня ситуация уже казалась совершенно безвыходной и ужасной. Диллон, тихо молившийся в душе, чтобы Делия могла немного расслабиться или хотя бы приняла оставленное доктором снотворное, неожиданно услышал звонок в дверь.

Он собрался было на цыпочках выйти из комнаты, но Делия внезапно открыла глаза:

– Кто бы это мог быть?

– Без понятия. Я подмазал копа, чтобы он отгонял от дома посторонних. Пойду посмотрю.

– Может, это Клара?. Хотя нет, у нее есть ключ.

– Пойду посмотрю.

Открыв входную дверь, Диллон обнаружил на крыльце двоих мужчин: копа и рядом с ним долговязого человека с всклокоченными седыми волосами и щелочками глаз на обветренном лице.

– Да-да, я все знаю, но его невозможно было остановить. Разве что вырубить, – начал оправдываться коп. – Упрямый, как осел. Правда, размером побольше. Вы наверняка не знаете, кто это такой. Так вот. Это Сквинт Харли. Тот самый, которого судили за убийство Чарли Бранда и оправдали.

Тайлер посмотрел на пожилого старателя:

– Харли, что вам угодно?

– Мне нужно видеть дочку Чарли Бранда по важному делу.

– Которую из дочерей?

– Думаю, старшую. Ту, которая работала в конторе Джексона.

– Это Клара. Ее нет дома. Она в офисе окружного прокурора.

– А когда вернется?

– Не знаю. Возможно, не раньше вечера.

– Ладно, тогда подожду здесь, на ступеньках. – Протопав на крыльцо, он сел на верхнюю ступеньку.

– Если вы хотите его отсюда убрать… – ухмыльнулся коп, – позвоните в участок, чтобы прислали наряд полиции.

Осторожно обогнув Харли, полицейский спустился с крыльца и вернулся на тротуар, где уже толклась стайка школьниц с явным намерением предпринять атаку на дом.

Тай обратился к широкой спине, обтянутой джинсовой рубашкой:

– Зачем вам понадобилась мисс Бранд?

– А вы кто такой? – не поворачиваясь, спросил Харли.

– Меня зовут Тайлер Диллон. Я адвокат Клары Бранд. А также Делии Бранд.

– В этом треклятом городе адвокатов как собак нерезаных. – Харли оглянулся на Тайлера. – Делия? Та самая, которую я застукал в конторе Джексона с пушкой в руках? Может, она и сгодится. А она здесь?

– А что вы хотели?

– У меня к ней дело.

– Какое такое дело?

– Важное дело. По крайней мере, для дочки Чарли Бранда, если ей интересно, кто убил ее папашу.

– Объясните суть дела мне, а я ей передам.

Харли помотал головой:

– Не пойдет. Лучше я подожду здесь, покуда не придет старшая.

Тай постоял, задумчиво хмурясь, а затем спросил:

– Вы говорите, ваша информация как-то связана со смертью ее отца?

– Как пить дать.

– Это не вы, случайно,