– Папа! – в один голос воскликнули мы с Раем.

– Вот именно, что папа! А надо, чтобы деда!

Переглянувшись, мы прыснули. Рай накрыл мою руку ладонью, легонько сжав пальцы, и идея свекра сразу показалась мне не такой уж неуместной.

И тут дверь распахнулась, и в комнате появилось новое действующее лицо: наша младшая дочь Тори. Хотя моложе она была всего на десять минут, но по характеру совершенно не походила на старшую. Осторожно подобрав подол голубенького платьица, она присела в вежливом реверансе, заслужив одобрительную улыбку бабушки. А потом, проигнорировав родителей, прошагала прямо к деду.

– Дедушка, – небесное создание шести лет от роду забралось на колени нашему грозному главе рода, – а ты меня сильно-сильно любишь?

– Конечно, милая, – расплылся в улыбке тот.

– И мне можно завести только свою миленькую зверушку? – ластилась мелкая интриганка.

– А почему нет? Можно.

Он вечно попадался в одну и ту же ловушку. Но я уже насторожилась. Правда, рот открыть не успела.

– Отлично. – Тори спрыгнула на пол. – Заходи!

– Это она кому? – переглянулись мы с мужем.

В окно с треском сунулась здоровенная костлявая морда. И зубов у этой морды было едва ли не больше, чем костей.

Немая сцена, последовавшая за этим, была достойна пера художника.

– Эт-то миленькая зверушка? – кое-как выдавил из себя свекор.

– Да! – без запинки отозвалась Тори. – Правда, хорошенькая? Ей было так скучно под землей, что я решила забрать ее к нам.

– Ну и кто из вас, вредители, не закрыл дверь в свою мастерскую?! – Мрачный взгляд главы рода заставил вжаться в спинку кресла не только меня, но и Рая. – Обалдуи!

– Не ругайся, дедушка, – вмешалась дочь. – Они закрыли. Я твой ключик взяла. Ты его здесь на столике оставил…

Секундное молчание взорвалось смехом моей замечательной свекрови. А минуту спустя хохотали уже все. Даже зубастая морда мелкой химеры, застрявшая в оконном проеме, и то дергалась в подобии веселья.

«Вот это и есть счастье!» – мелькнула в голове невесомая, едва осознанная мысль. А в следующую секунду Рай, приблизив губы к самому моему уху, прошептал:

– Вот это и есть счастье!

– А как ты его назвала, милая? – спросила свекровь, с опаской косясь на клацающие в непосредственной близости от ее бесценных фиалок здоровенные челюсти.

– Это она! И я назвала ее Счастье!

– Счастье есть… – пробормотала я себе под нос.

– Оно не может не есть, – подтвердил муж, глядя, как вторая фиалка исчезает в необъятной пасти нашего нового «счастья».

И мы рванули спасать мир. Наш маленький счастливый мир от прожорливого счастья.