– Ты не думай, я это сделаю запросто! Мне не впервой!

От страха губы у Кассандры сводило судорогой.

– Пожалуйста, – пролепетала она, – ради всего святого, я вас умоляю! Он… он убьет меня! Если вы мне поможете, я дам вам денег. У меня есть тысяча фунтов, я отдам вам все, только помогите…

– Тысяча фунтов? – раздался в дверях голос Уэйда. – Вот это да! Куинн оказался щедрее, чем я ожидал. Жаль, что тебе не придется воспользоваться плодами его щедрот, дорогая. Спасибо, Энни, ты отлично справилась. А теперь ступай обратно в коридор и подожди.

Горничная зарделась, услышав похвалу, поклонилась хозяину и вышла, не выпуская из рук кочерги.

Уэйд подошел ближе, чтобы проверить узлы на запястьях у Кассандры. Ей пришлось напрячь все силы, чтобы не отшатнуться. Он сунул руку за пазуху разорванной сорочки и начал непристойно тискать ее грудь. Она подалась назад, сколько могла, но бежать было некуда.

– Ну и вымя! – презрительно оскалившись, проговорил Уэйд. – Как же я вас ненавижу! Сучье племя…

Наконец к ней пришло запоздалое понимание: он имеет в виду женщин. Всех женщин вообще. Неудивительно, что он никогда всерьез не пытался ее соблазнить, не настаивал, чтобы она стала его любовницей, даже не ухаживал за ней по-настоящему. Он был на это не способен. Он мог получить удовольствие, только причиняя ей боль. Еще одна часть головоломки встала на место.

– Хочу тебя обрадовать, Касс: твоя записка к Куинну передана посыльному и уже сейчас летит, как на крыльях, к его убогой квартирке в Линкольнз-инн. Если он дома, ему вручат ее меньше чем через час.

Кассандра уставилась на него.

– Ты ее послал?

– Ну да, разумеется. Я перечитал ее еще раз, дорогая, и хочу выразить тебе свое восхищение. Какой слог! Мужество пополам с обреченностью! Должен признать, это подействует безотказно.

– Но зачем? Зачем ты его отослал?

– Неужели не догадываешься? Я думал, тебе хватит сообразительности. Честное слово, мне казалось, что ты умнее.

Тут Кассандра все поняла.

– Значит, это не правда… – ахнула она. – О Боже!

Он шутливо придавил пальцем кончик ее носа.

– Отлично! Умница! Конечно, это не правда! От первого до последнего слова. Но твоя записка многих людей заставит побегать и отвлечет их внимание, пока приводится в действие настоящий план. Не хочешь угадать, кому нА самом деле предстоит умереть, любовь моя? Нет? А ты подумай. Ты же у нас в последнее время стала настоящим философом в юбке. Подумай, до тебя скоро дойдет. Если не наш полоумный монарх[69], то кто? Кто у нас в Англии является злейшим врагом французской революции?

Уэйд выжидательно посмотрел на нее, потом запрокинул голову и расхохотался.

– Кажется, до нее доходит! – загоготал он. – Я же знал, Касс, ты девушка сообразительная!

Больно стиснув рукой ее подбородок, он заставил Кассандру повернуться лицом к себе.

– Но есть еще одна деталь, о которой, бьюсь об заклад, ты не догадываешься. Это сюрприз, я нарочно приберег его для тебя к самому финалу.

Отступив на шаг, Уэйд эффектно позвал кого-то через плечо:

– Теперь входи!

Ее взгляд метнулся к открытой двери. Прошла минута. Уэйд уже начал сердиться. Наконец на пороге появился какой-то человек. Кассандра заморгала, не веря собственным глазам.

– Джон? – прошептала она. – Это вы?

Это был Уокер, секретарь Риордана. Ее скромный друг, ее застенчивый воздыхатель. Ей всегда казалось, что он втайне влюблен в нее. Он отвернулся, вероятно, смущенный ее почти неприкрытой наготой, и ничего не ответил.

– Ответь даме, Джон! Скажи хоть что-нибудь, это же невежливо! – шутливо попрекнул его Уэйд.

Уокер оглянулся на него, потом перевел взгляд на Кассандру.

– Я… мне очень жаль.

В ее шепоте послышалось отчаяние.

– Джон, неужели вы с ним заодно? О Боже, это невозможно!

Уокер опустил глаза и уставился в пол у себя под ногами. Уэйд подошел к нему и небрежно обнял одной рукой за плечи.

– А вот этого я не ожидал, – заговорил он мягким, как масло, голосом, приблизив лицо к лицу Уокера.

Кассандра следила за ними в каком-то болезненном оцепенении.

– Тебе ее жаль, верно? Мне даже кажется, что она тебе нравится, по-настоящему нравится! Ты ее хочешь? У нас еще есть время до отъезда.

Уокер покраснел и попытался отодвинуться, но Уэйд удержал его на месте.

– Ты боишься нанести удар моим чувствам? Ничего, я не обижусь. Но мне хотелось бы посмотреть.

Продолжая обнимать Уокера, он принялся медленно, любовно растирать рукой его затылок и шею. Его голос доверительно понизился.

– Что скажешь?

– Нет! Нет.

– Ну что ж, это недвусмысленный ответ, – усмехнулся Уэйд, продолжая поглаживать молодого человека по затылку. – Расскажи Кассандре о своем особом таланте, Джон. Держу пари, она думает, что ты способен только копаться в бумажках Риордана. Расскажи ей, как ловко ты умеешь обращаться с пистолетом. Особенно в закрытом помещении, при возможности вести прицельную стрельбу с близкого расстояния.

– Что вы собираетесь делать? – в ужасе спросила Кассандра, увидев, что Уокер не отвечает. Наконец он поднял на нее взгляд.

– Я собираюсь убить Эдмунда Берка.

В его глазах застыло выражение, которого она никогда раньше не видела: беспощадная решимость, особенно пугающая из-за того, что в ней не было ни грана безумия. Кассандра пристально смотрела на него, ища хоть малейшей возможности проникнуть за эту непроницаемую стену, достучаться до скрывающегося за ней человека.

– Джон, вы не можете так поступить! Подумайте! Ведь это будет убийство, жестокое умышленное убийство! Он старик, он порядочный человек…

– Он наш враг! – горячо перебил ее Уокер. – Если бы не он, Англия давным-давно поддержала бы французских патриотов. Это по его вине наши страны сейчас на грани войны. Все из-за его лжи и клеветы!

Его свирепый тон ясно дал ей понять, что дальнейшие споры будут пустой тратой времени. Глядя во все глаза, Кассандра не могла узнать в этом фанатичном революционере того тихого, скромного секретаря, которого знала раньше. Так вот от кого шли сведения! Она попыталась осмыслить происходящее, но у нее ничего не вышло. В это просто невозможно было поверить. Однако присутствие Уокера в спальне Уэйда само по себе являлось доказательством. Ей вспомнился тот день в библиотеке Риордана, когда он вручил ей «Размышления о революции во Франции» Берка с приказом своего хозяина прочесть эту книгу. Должно быть, ситуация показалась ему забавной до колик.