«Перед нами ситуация, в которой западное общество не только толкает миллионы детей стремиться к недостижимым свершениям, которые при этом не представляют большой пользы для общества (скажем, в отличие от юристов, врачей, учителей и инженеров, на которых они могли бы выучиться), но и несет затраты от производства неуспешных и разочарованных молодых людей без всякой плодотворной цели. Так Запад остается с новыми и новыми поколениями неудачников, которым предстоит столкнуться на рынке труда с конкурентами из остального мира…

…Кто же нужен западному обществу? Звезды баскетбола или специалисты по астрофизике? Еще больше инвестиционных банкиров или больше ученых и врачей? Как и в случае с капиталом, оптимальное распределение труда кардинально образом влияет на отлаженную работу экономики. Смысл в том, чтобы заставить ее работать наиболее эффективно. Поэтому так же, как правительство США охотно предоставляет финансовым институтам бесплатный выбор в форме субсидий, которые привели к излишку банковских кредитов и излишку жилья, не принеся пользы обществу в целом, есть реальная опасность, что из-за неразумной трудовой политики (хотя и при частной поддержке) государство получит больше кандидатов в звезды спорта и кино, чем врачей и педагогов. Неужели мы и вправду этого хотим?»

То, что пишет Мойо, вдвойне актуально для РФ. Ибо нынешняя Москва — всего лишь обезьянья копия с Лондона, Нью-Йорка и т. д. Читаю Мойо и посмеиваюсь: ее речи неплохо звучали бы в устах идеологов немецкого национал-социализма, узри они нынешние печальные реалии Запада. Ибо нацисты-то молились на реальное производство, их-то экономическая программа была, по нынешним меркам, очень левой, они тоже обожествляли труд.

В самом деле, нет лучшего способа превратить свои народы в скопище дегенератов, нежели сделать кумирами народа спортсменов, киноактеров и шоуменов. Процесс этот происходит от торжества того самого криминального «капитализма без собственников», капитализма топ-менеджеров и массы придурков — микроскопических «держателей акций». Причем дегенерация очевидно идет в одной связке «деиндустриализация — маразм финансовых спекуляций — обожествление денег и прибыли — крах образования — падение культуры — разрушение этики честного труда — десциентизация и нашествие мракобесной мистики — новое варварство». Это, так сказать, один «геном», одна матрица. Выбираешь одно — и получаешь «в нагрузку» все прочее. Да еще и с кучей последствий. Например, вроде износа инфраструктуры, который теперь угрожает и Западу.

Д. Мойо вослед за нами говорит о научно-техническом застое в Америке. Например, пишет она, миллиарды долларов вливаются в автоматизацию биржевых спекуляций (высокоэффективный трейдинг), причем «с явно низкой экономической пользой», тогда как энергоэффективность, продовольственная безопасность и здравоохранение недоинвестируются. (Вообще, труд Мойо можно публиковать в нашей национал-патриотической и сталинистской прессе). Мы уже об этом давно говорили. Читаю и наслаждаюсь отрывком из Мойо про «великую инновацию» — высокочастотный трейдинг на фондовой бирже. Кто не в курсе — это торговля пустыми бумагами с помощью робота в темпе чуть ли не десятков герц.

«Так что же сделала эта технология, кроме как ввела посредника и дала возможность больше и быстрее заработать? Зачем нужно это техническое улучшение? …Обещание большого вознаграждения создателям более крупной, более быстрой и технически продвинутой мышеловки отвлекает самые талантливые и творческие умы от таких вопросов, как решение энергетических проблем, исследования раковых заболеваний или производство продовольствия во благо всего общества (а не кучки людей)…»

Мойо пишет об уродском искривлении научно-технического развития на Западе, что опять же ввергает общество в совершенно ненужные, гигантские расходы. Далеко ли уйдет общество, состоящее из спекулянтов, шоуменов и футболистов?

«Если взять дневник мальчишки за период между 1930-ми и 1960-ми годами, скорее всего, там нашлись бы вырезки из газет об инженерных чудесах, о подвесных мостах, железных дорогах и самолетах, а может быть, даже принцип действия атомной бомбы. Но не сегодня. Откройте сегодняшний дневник, и на его страницах будут фотографии футбольных команд и «мальчиковых» музыкальных групп. Британский исследователь Джеймс Дайсон сказал об этом так: «Ребенком я разглядывал вырезки из журнала «Игл», который писал о том, как работает все, что угодно — от ракет «Бладхаунд» до морских буровых вышек… Именно внутренности техники увлекали и вдохновляли нас…

Что происходит между детством и зрелостью? Мы выдавливаем это из наших детей. Мы клеймим позором инженерное дело и подталкиваем детей к тому, чтобы они становились «профессионалами» — юристами, бухгалтерами… «Инженер» превратился чуть ли не в ругательство. Нам говорят, что это — «устаревшая область», и что мы теперь — «постиндустриальная страна»…»

Все сказанное выше — стопроцентно правильно. Но проблема в другом: нынешним людишкам нравится опускаться, дегенерировать! Сами задайтесь вопросом: долго ли в условиях демократии протянет политик, который начнет облагать высочайшими налогами непроизводительных «звезд» (чтобы не портили общество), который изгонит футболистов и шоуменов с первых полос СМИ, который начнет гнать дегенеративную молодежь в школы и призовет электорат честно трудиться, не брать потребительские кредиты и идти строить новые заводы? Если такой политик вздумает вдруг прищемить хвост богатейшим финансовым спекулянтам? Если такой политик вознамерится сделать телевидение умным, а не ящиком для имбецилов, изгнав с нег дурацкие шоу и дебильные фильмы/сериалы? Да его прокатят на первых же выборах! Само стадо отшатнется от него, как от зачумленного, проголосовав все за тех же серых мышей-политиканов, что продолжат толкать свои страны по колее оскотинивания, ублажая тупой электорат и выполняя указания финансовых спекулянтов. И отцы-быдляки, прочитав в таблоидах статьи о сумасшедших гонорарах футболистов, прикрикнут на сыновей: «Бросай свои учебники по математике и физике — иди мяч погоняй!»

Нынешним двуногим очень нравится опускаться на четвереньки.

«…Западные корпорации строили заводы в бедных развивающихся странах (и проложили широкие пути для тамошнего рынка труда), но прибыль и, в частности, доход на капитал, накапливались только у горстки акционеров. И конечно, решение миллионов семей во всем западном мире добиваться успеха только на «звездных», потенциально очень прибыльных поприщах в ущерб образованию приводят к растущему избытку дорогостоящих, малообразованных, неквалифицированных и неспособных к мировой конкуренции граждан…»

Это тоже Мойо. Она четко выстраивает цепочку, давно очевидную нам: гибель индустрии и вывод ее в иные страны вызывает отмирание науки и образования там, откуда эту промышленность вывели.

На самом деле это все цветочки. Ягодки мы увидим тогда, когда определяющее место в социуме займет нынешнее интернет-поколение. Эти «свободно мыслящие люди» не приучены ни к какой иерархии, лишенные возможности видеть вещи цельными, выстраивать приоритеты — это полное торжество клипового мышления. На самом деле это недочеловеки, считающие себя человеками. В обществе, где подавляющее большинство составляют недочеловеки, неизбежно появятся сверхчеловеки или просто человеки, которые будут манипулировать этой дезинтегрированной массой. Их дети будут читать бумажные книги и учиться по бумажным учебникам. Это не просто социальное неравенство — это принципиально разный тип мышления, уровень интеллектуального развития. Очевидный упадок массовой культуры — это предпосылка для новой сегрегации. Вот она какая — постдемократия…» — написал в июле 2012 г. Михаил Леонтьев.