Кладбищенский дух указал подходящее для могилы место — вплотную к забору, ну да ладно. Останкам Юсти все равно, где догнивать. Я запомнил приметное деревце, выросшее у забора с той стороны, и кивнул на него мастеру Вздыне — днем пусть приведет сюда родичей, чтобы знали, куда приходить на могилу, поминать девушку в русалий день.[21]

Копали мы в четыре руки — нам выделили две лопаты — и через каких-то полчаса работа была закончена. Над завернутым в холстину телом вырос аккуратный земляной холмик. Родные как-нибудь украсят и обиходят его, и обретет покойница настоящий дом.

Выпрямившись, я обвел взглядом кладбище. Надгробия, высаженные над ними деревья, огоньки глаз наблюдающих за нами гулей. За посадками виднелись две крыши: левее стоял храм Смерти, а правее — башня, где еще недавно обитали мэтр Дубин Твист и его племянник. Сейчас она стояла пустой. И еще неизвестно, когда ее порог переступит следующий некромант.

А что, если…

— Погоди-ка меня тут. — Я сунул палачу лопату.

— Ты куда? — Меня поймали за локоть.

— Да я скоренько! Только туда и обратно… Да никто тут тебя не тронет. Правда ведь?

Вопрос был адресован кладбищенскому духу, и тот завозился сизым облачком.

— Да я и не боюсь особенно. — Тем не менее мастер Вздыня поудобнее вцепился в лопату. — А ну как сбежишь?

— Не веришь, пошли со мной! — разозлился я.

Мною владела шальная мысль — пробраться в башню конкурентов и как следует пошарить в хранилище. А что? Наверняка эликсиры и оружие остались нетронутыми и должны перейти «по наследству» к новому жильцу. А если он недосчитается каких-то препаратов, то решит, будто их успели накануне использовать сами бывшие владельцы или уничтожила при обыске инквизиция. Вздохнет печально и приобретет новые. Делов-то! Это мне их взять больше неоткуда!

Кладбищенский дух опять помог — одно из окон оказалось не заперто, так что уже через несколько минут я приступил к осмотру-грабежу кладовки. Кто-то скажет: «Как не стыдно? Своих грабить!» А этим своим не было стыдно на меня сваливать свои проблемы? В результате и дядюшка с племянником в тюрьме, и у меня жизнь испорчена. И если для этой парочки все уже завершилось, то мне-то надо как-то жить и работать. А без запасов эликсиров это сделать трудно.

Та-ак, что тут у нас? Это подойдет… Это тоже берем… Кладбищенские свечки из жира покойников, нераспечатанная пачка! Сойдет… О, а это что? «Медовед»! Почти полный пузырек! Подарок судьбы! На этикетке строгая надпись: «Использовать в крайнем случае». Еще бы — учитывая его стоимость и спектр действий! Дальше берем не глядя, все подряд. Лишнее можно потом продать через того же мастера Вздыню какой-нибудь знахарке — с руками оторвут. Ого, амулетики! Живем! Да тут и боевые есть! Ох, мне бы теперь меч — хоть самый простенький, и можно смело выходить на тропу войны. Экипировался по самое не могу! А сколько еще добра просто-напросто не влезло в сумку и за пазуху! Но жадность хомяка сгубила. Еще прихвачу вот эту маленькую книжицу — карманный справочник заклинаний, — и назад.

Едва мы вернулись с кладбища — лопаты надо-таки было отдать! — как нас подхватил под локотки хозяин дома.

— Заждались мы вас, господари-судари, — зачастил он. — Все ли честь по чести справили?

— А то нет! — Мастер Вздыня с чувством шлепнул меня ладонью между лопаток. — Мой некромант — парень толковый. Все правильно сделал!

Я только фыркнул, но заострять вопроса не стал. Хорошо или плохо, но палач давал мне возможность зарабатывать и не помереть от скуки и хандры. Жизнь-то она долгая…

— Ну и хорошо! Ну и отлично! — Ткач поволок нас к дверям. — А мы тут как раз все приготовили… Помянем душу отлетевшую, проводим, так сказать, на пустоши…

В горнице был накрыт стол: пареная и свежая репа, тертая редька, салат из свежей зелени, мясная солянка, сало, ветчина, колбаса, сыр, вареные яйца, ломти холодной кулебяки. А посреди этого великолепия гордо высились три кувшина, в которых по запаху можно было сразу определить крепчайший деревенский самогон.

Дальше помню плохо.

Сняв надоевшую рясу, инквизитор простым горожанином собрался было пройтись по улицам Добрина, послушать, что говорят, и понаблюдать, что и как делают в народе. Это было его давнее развлечение, но иногда случалось таким образом первому узнавать важные новости или добывать ценные сведения.

На сей раз «интересное» поджидало буквально за воротами — на дороге нерешительно топтался какой-то мужик с корзинкой. Заметив выходящего из крепости инквизитора и, очевидно, в простой одежде приняв его за рядового служащего, мужик помялся и заступил ему дорогу.

— Ты кто такой? — поинтересовался тот.

— Да вот, господарь. Это… А вы не в тюрьме, часом, работаете?

— Именно там. А что случилось?

— Вот, — мужик помялся, но корзину все-таки продемонстрировал. — Некромансеру надо бы передать.

— Которому?

— Молоденькому такому… Вот лихо! Он же назвался, да я имя запамятовал… И имя такое… как раз для некромансера в самый раз! Тьма… мрак…

— Згаш? — пришел на помощь инквизитор.

— Точно! Згаш[22]и есть!

Столичный гость покачал головой: действительно, это было интересно.

— А в честь чего такая забота? Он вам родственник?

— Да какое там. — Мужик замахал свободной рукой. — Просто вчера мы того… перебрали малость… Нам-то что? С утречка встал, похмелился, и готово. А ему тут, болезному, здоровье поправить негде. Вот я и принес… Передать бы ему? Можно?

— Давайте мне, я отнесу.

Когда надо для дела, инквизитор умел быть и обаятельным, и ласковым, и располагающим к себе. И ничего удивительного, что мужик вручил ему корзину и с чувством выполненного долга затопал прочь.

Пришлось возвращаться в крепость.

По дороге заглянув в корзинку, заботливо прикрытую тряпицей, инквизитор присвистнул. Целая жареная курица, пучок свежих овощей с огорода, небольшой мешочек орехов, медовая коврижка на заедку и заткнутая самодельной пробкой бутыль. Вот это да! Ну и ушлый парень этот Згаш Груви! Нигде не пропадет. Да, такие инквизиции нужны. Жаль только, что нельзя силой заставить его написать прошение — приемная комиссия тщательно проверяет, не оказывалось ли на неофитов давление. Поэтому, как ни печально, придется идти традиционным методом — ждать.

Кстати, а столько снеди заключенному не полагается! Нет, совсем передачи лишать его не стоит, но вот курицу можно с чистой совестью конфисковать в пользу голодающих служителей безопасности. Все равно «после вчерашнего» на еду он смотреть не сможет.