– Ты хочешь сказать, что кто-то проинструктировал его заранее?

– Я хочу сказать, что кто-то мог проинструктировать Валентина Йертсена. С самого начала проблемой этого дела было то, что вампиристы не имеют таких способностей к планированию, на которые указывают эти убийства.

– Мм… Мы не нашли 3D-принтера дома у Валентина. Другой человек мог распечатать для него копии ключей. Человек, ранее делавший копии ключей для себя самого и проникавший в жилище женщин, которые дали ему отставку. Которые отказали ему. И пошли дальше и стали встречаться с другими мужчинами.

– С более значительными мужчинами, – добавил Смит.

– Ревность, – произнес Харри. – Болезненная ревность. Но у человека, который и мухи не обидит. А когда человек не может обидеть, ему нужен заместитель. Тот, кто сумеет сделать то, чего он сделать не в состоянии.

– Убийца, – сказал Смит, медленно кивая.

– Тот, кто хочет убивать ради убийства. Валентин Йертсен. Значит, у нас есть человек, который создает условия, и исполнитель. Агент и артист.

– О господи, – сказал Смит и провел ладонями по щекам. – В таком случае моя диссертация начинает казаться разумной.

– Каким образом?

– Я был в Лионе и делал доклад об убийствах вампириста, и, хотя мои коллеги восхищались моей новаторской работой, я все время указывал на то, что в ней есть недостаток, из-за которого ее нельзя в полной мере считать эпохальным исследованием. А именно: эти убийства не соответствуют созданному мной психологическому портрету вампириста.

– И каков же он?

– Это человек с шизофреническими и параноидальными чертами, который из-за своей непреодолимой жажды крови убивает тех, кто ближе и кого легче, который не в состоянии совершить убийство, требующее серьезного планирования и терпения. А убийства этого вампириста указывают, скорее, на человека с инженерным складом ума.

– Мозг, – сказал Харри. – Человек, выступающий в роли мозгового центра, приходит к Валентину, которого вынудили прекратить его деятельность, поскольку он не может свободно передвигаться, ведь его в любой момент может схватить полиция. Мозг предлагает Валентину ключи от квартир женщин, живущих в одиночестве. Фотографии, сведения об их буднях, о том, когда они приходят и уходят, – все, что нужно Валентину, чтобы добраться до них и не подставиться. Как он может отвергнуть такое предложение?

– Идеальный симбиоз.

Олег кашлянул.

– Да? – сказал Харри.

– Полиция безуспешно искала Валентина годами. Как его отыскал Ленни?

– Хороший вопрос, – ответил Харри. – Во всяком случае, они познакомились не в тюрьме, у Ленни Хелла история чистая, как пасторский воротничок.

– Что ты сказал? – спросил Смит.

– Пасторский воротничок.

– Нет, имя.

– Ленни Хелл, – повторил Харри. – А что с ним?

Халлстейн Смит не отвечал, просто смотрел на Харри разинув рот.

– О черт, – тихо произнес Харри.

– О черт – что? – спросил Олег.

– Пациенты, – ответил Харри. – Одного врача. Валентин Йертсен и Ленни Хелл встретились в приемной. Это так, Халлстейн? Давай, опасность совершения новых убийств отменяет обязанность молчать.

– Да, Ленни Хелл действительно некоторое время назад был моим пациентом. И он обычно приходил сюда, знал о моей привычке работать здесь, в хлеву, по ночам. Но они с Валентином не могли встретиться здесь, потому что с Валентином мы работали в городе.

Харри наклонился на стуле:

– Но можно ли представить, что Ленни Хелл был болезненно ревнивым человеком, который сотрудничал с Валентином Йертсеном по поводу убийств отвергнувших его женщин?

Халлстейн Смит задумчиво приложил два пальца к подбородку и кивнул.

Харри откинулся на спинку стула. На мониторе компьютера картинка остановилась на том, как подстреленный Валентин ползет из хлева. Стрелка весов, показывавшая 74,7 килограмма, когда он пришел, сейчас показывала 73,2 килограмма. Это означало, что полтора килограмма крови осталось на полу кабинета. Все это простая математика, и сейчас задачка сошлась. Валентин Йертсен плюс Ленни Хелл. Ответ – два.

– Значит, дело надо возобновлять, – сказал Олег.

– Этого не будет, – отрезал Гуннар Хаген и посмотрел на часы.

– Почему? – спросил Харри и подал знак Нине, чтобы она принесла счет.

Начальник отдела по расследованию убийств вздохнул:

– Потому что дело раскрыто, Харри, и то, что ты мне сейчас рассказываешь, слишком похоже на теорию заговора. Случайные совпадения вроде того, что этот Ленни Хелл общался с двумя жертвами, и психологические допущения типа того, что, кажется, Валентин знал, что ему надо направо? Такое журналисты и писатели используют для создания версий вроде той, что Кеннеди застрелило ЦРУ или что настоящий Пол Маккартни мертв. Убийства вампириста по-прежнему привлекают внимание, и если мы возобновим дело на таких основаниях, то выставим себя клоунами.

– Значит, вот что тебя беспокоит, шеф? Что ты выставишь себя клоуном?

Гуннар Хаген натянуто улыбнулся:

– Всегда, когда ты называешь меня «шеф» вот таким образом, я чувствую себя клоуном, Харри. Ведь все знали, что настоящим шефом был ты. Ничего страшного, я смирился, а ты получил право распоряжаться нами, потому что это приносило результаты. Однако это дело закрыто крышкой. И крышка плотно прикручена.

– Это Микаэль Бельман, – сказал Харри. – Он не желает рисковать и не хочет, чтобы кто-то испортил всю картину сейчас, перед тем как он вступит в должность министра.

Хаген пожал плечами:

– Спасибо, что пригласил на кофе поздним субботним вечером, Харри. Как твои домашние?

– Хорошо, – ответил Харри. – Ракель здорова и полна сил. Олег готовит обед вместе со своей девушкой. А как дела у вас?

– Все в порядке. Катрина и Бьёрн купили себе дом, как ты, наверное, знаешь.

– Нет, я этого не знал.

– У них был небольшой перерыв в отношениях, но теперь совершенно ясно, что они твердо решили быть вместе. Катрина беременна.

– Это правда?

– Да, должна родить в июне. Жизнь продолжается.

– У некоторых, – проговорил Харри и протянул двухсоткроновую купюру Нине, которая моментально отсчитала ему сдачу. – А у некоторых – нет. Здесь, в «Шрёдере», жизнь стоит на месте.

– Вижу, – сказал Гуннар Хаген. – Я думал, что наличные уже не в ходу.

– Я не об этом. Спасибо, Нина.

Хаген подождал, пока официантка отойдет.

– Значит, поэтому ты захотел встретиться здесь? Чтобы напомнить мне об этом. Думаешь, я забыл?

– Нет, я так не думал, – сказал Харри. – Но пока мы не узнаем, что случилось с Мартой Руд, дело не будет раскрыто. Ни для ее семьи, ни для работающих здесь, ни для меня. И ни для тебя, я это вижу. И ты знаешь, если Микаэль Бельман так прочно привинтил крышку, что ее невозможно открыть, я просто разобью всю банку.