— Мистер Смайт, — прервал его Уорн, — сейчас мы не говорим об обычной ситуации. Просто скажите, как это сделать.

Пальцы пиротехника замерли, но лицо сохраняло удивленное выражение.

— В общем, я полагаю, процедура примерно такая же. Опустить заряд в мортиру, убедиться, что он свободно скользит. Проверить, ровно ли заряд лежит на ее дне. Затем… — Смайт замолчал и кисло поморщился. — Затем нужно положить мортиру набок. Естественно, не полностью горизонтально. Иначе… — Он покачал головой.

— Понятно. — Уорн показал на самый большой заряд. — Продемонстрируйте мне вот на этом. Как его там…

— «Золотая ива».

— «Золотая ива», да.

Смайт осторожно снял пластиковую обертку, развязал удерживающую фитиль нитку и размотал его. Затем, держа заряд за конец фитиля, он осторожно опустил его в одну из больших черных мортир, снова вытащил и опять опустил. Проверив таким образом соответствие, он перекинул конец фитиля через край, затем взял самую меньшую мортиру, положил ее поперек на землю и медленно опустил на нее заряженную мортиру, так что она легла под углом на маленькую трубку.

— Понятно, — кивнул Уорн. — И как вы его поджигаете?

— Поджигаю?

— Я собираюсь им выстрелить, мистер Смайт.

Взгляд пиротехника стал еще более удивленным.

— Выстрелить? Но зачем?

Времени оставалось лишь на краткое объяснение или на угрозы. Уорн выбрал первое.

— Потому что сейчас в этом коридоре появятся очень опасные люди. В бронеавтомобиле. Если мы позволим им уйти, они взорвут купол над Утопией. Уничтожат парк. Мы не должны допустить этого.

Позади них открылся люк и появился Пеккем. Посмотрев по сторонам, он подошел к ним — колени в пыли, затравленный взгляд.

Пиротехник даже не оглянулся.

— Вы хотите выстрелить «Золотой ивой»? Здесь?

— Если потребуется, мистер Смайт. И этой… как ее… «Двойной хризантемой» тоже, если будет нужно. Но для начала у меня есть Непоседа — как видите, доверху нагруженный черным порохом. Я собираюсь послать его под броневик.

Глаза Смайта расширились.

— Так вы хотите сказать… — начал он. — Хотите сказать, что это может быть опасно?

Уорн молчал. Выражение ужаса и недоверия на лице пиротехника вдруг показалось ему неописуемо смехотворным. Возможно, тот считал, что это просто какие-то учения по поведению в чрезвычайных ситуациях или некое тайное испытание, устроенное руководством Утопии. Несмотря на отчаянно колотившееся в груди сердце, густую вонь дизельного выхлопа и скрежет двигателя броневика за углом, Уорн неожиданно расхохотался. Он смеялся, пока его хохот, отражавшийся эхом от стен Подземелья, не заглушил даже звук работающего на холостом ходу дизеля. А потом смех оборвался, сменившись судорожными всхлипываниями.

— Да, мистер Смайт, — простонал он, утирая глаза. — Полагаю, это в самом деле может быть опасно.

Пеккем подошел сзади к пиротехнику.

— Просто покажите ему, как поджечь заряд, прежде чем сбежать отсюда, — сказал он.

Смайт посмотрел на Пеккема, затем на Уорна. Несколько раз молча кивнув, он снял очки и начал неуверенно протирать их краем рубашки.

— Все в порядке? — спросил Уорн Пеккема. — Эхолокатор на месте?

Пеккем кивнул.

— Хорошо. — Уорн подошел к Непоседе и открыл крышку на верхней панели робота, затем отошел назад. — Видишь эти кнопки? Когда я дам сигнал, нажми вторую справа. Обычно он запрограммирован на то, чтобы следовать за своим аватаром, то есть за мной. Но я кое-что в нем изменил, и нажатие кнопки отменяет программу, переводя его на аппаратный уровень. Он будет стремиться к эхолокатору, где бы тот ни находился. Заряды на его спине выведут бронеавтомобиль из строя, а мы воспользуемся фейерверками, чтобы не дать кому-либо выбраться из него и сбежать. Понял? Итак, когда машина… — Он замолчал, заметив странное выражение на лице Пеккема. — Что случилось?

Техник показал в сторону перекрестка.

— Броневику потребуется не больше секунды или двух, чтобы проехать мимо нас. Как вы собираетесь все это проделать за столь короткое время?

Уорн ошеломленно уставился на него. Лихорадочно составляя свой план, он об этом даже не подумал.

— Значит, придется найти какой-то способ его остановить, — сказал он. — Задержать хотя бы ненадолго, когда он окажется у перекрестка.

Но он тут же понял, что сделать это не удастся, и его вновь охватило отчаяние. Ему вспомнились слова Пула: «Я не стану бросаться под броневик в надежде его остановить». Он был прав. Все равно никак…

И тут ученый кое-что вспомнил.

— Оставайтесь здесь, — сказал он Смайту, затем повернулся к технику и поманил его за собой. — Идем со мной.

Уорн бросился по коридору, Пеккем за ним. Остановившись у двери, которую уже заметил раньше: «Склад видеотехники», он дернул за ручку. Заперто. Молодой человек провел через считыватель свой пропуск, и дверь открылась. Уорн метнулся внутрь, включив свет и лихорадочно оглядывая загроможденный склад. «Они весь день имели над нами превосходство, — подумал он. — У нас не было никаких шансов. Может, хоть раз повезет?»

Вот он — невысокий черный цилиндр, который он надеялся найти. Он стоял в дальнем углу, рядом с двумя такими же — портативный голографический проектор, такой же, как и тот, что показывала ему утром Терри у себя в лаборатории.

Подбежав к цилиндру, он выкатил его наружу. Пеккем, прищурившись, с любопытством наблюдал за ним. Внезапно он что-то понял, и глаза его широко открылись.

— Успеем? — спросил он.

Уорн остановился, прислушиваясь. Звук дизеля здесь казался тише, но слышно было, что двигатель продолжает работать на холостом ходу.

— Попробуем, — ответил он.

— Но если броневик тронется с места до того, как…

Уорн махнул рукой.

— Не все сразу. Пошли.

Толкая перед собой цилиндр, он побежал по коридору.

Терри расхаживала по маленькому кабинету в комплексе службы безопасности, бессознательно сжимая и разжимая кулаки. Наконец она заставила себя остановиться. Где Эндрю? Что происходит? Жив ли он? Ожидание и неуверенность доставляли ей немалые мучения. Она выглянула из кабинета, посмотрев на ведущую в коридоры уровня «С» дверь. Вбежавший несколько минут назад врач оставил ее открытой. Почувствовав, как у нее снова сжимаются кулаки, она взглянула на беспокойно пошевелившуюся в кресле Джорджию.

«Что бы ни случилось, — напомнила она себе. — Что бы ни случилось».

Минуту или две назад за стеной послышался приглушенный плач. Хотя Терри не могла себе представить, что директор парка может проливать по кому-то слезы, она знала, что голос может принадлежать только Саре. Чувствуя растущую тревогу, она ускорила шаг.