Теперь Нона поняла смысл слов Настоятельницы Стекло. Или, по крайней мере, часть. Эта женщина всегда прятала одно внутри второго, а второе — внутри третьего. Но дело в том, что немногие люди способны увидеть ценность в словах того, кто им действительно не нравится. Если кто-то, кого ты презираешь, выскажет тебе собственное мнение, ты, скорее всего, начнешь придираться.

— ...испытание на откровения Святого Мрака! — Сестру Колесо остановил звон Брея, колокола послушниц.

Нона резко выпрямилась на стуле. Целый урок ускользнул от нее.

— Кто такой Святой Мрак? — прошипела она Рули.

Рули только покачала головой и продолжила запихивать грифельную доску в сумку:

— Пошли!

Ара пришла в дормиторий после последнего звонка, когда остальные ученицы Мистического Класса были уже в ночных рубашках. Девушки стеклись к ней. У Ары не было врагов, только друзья, и Нона не думала, что положение дел было бы иным, если бы она пришла в монастырь нищей, а не с богатством Сис за спиной.

— Семейное дело, — повторила Ара для всего класса. — Настоятельница хотела поговорить со мной. Я уезжаю завтра. По крайней мере, на неделю.

Взгляд, который она бросила в сторону Ноны, ясно дал понять, что это была выдумка, которую ей велели раскрутить, и что с правдой придется подождать.

Ара сбросила свою одежду и была уже в постели, когда Сестра Шрам крикнула с лестницы, чтобы погасили фонари. Для многих девушек выключение света не имело большого значения. Почти все марджалы — даже с самым маленьким прикосновением, как у Ары, — были достаточно хорошими тень-работниками и видели в темноте не хуже любой кошки. Нона, однако, отрезала свою тень и потеряла ее много лет назад, став ночью такой же слепой, как герант. Она лежала на боку, наблюдая за черными контурами бедра и плеча Ары под ее одеялом. Ждала.

— Тссс.

Нона вздрогнула.

— Ара? — выдохнула она.

Рука протянулась и нашла под одеялом ее руку:

— Пошли.

Каким-то образом Ара незаметно выскользнула из своей кровати, оставив свернутое постельное белье, имитирующее ее фигуру, и подкралась к Ноне. Ара вытащила ее из теплой постели и подтолкнула к ней верхнюю одежду.

Нона позволила вывести себя из дормитория и спуститься по лестнице в прихожую. Она дрожала, ступая босыми ногами по холодному каменному полу. Снаружи ветер завывал над крышами монастыря, стремясь украсть любое тепло. Ара направилась мимо дверей в Серые и Красные дормитории, к выходу.

— Ты не можешь сказать мне здесь? — прошипела Нона, не желая рисковать ночью в одной ночной рубашке и плаще.

Ара покачала головой.

— Фокус скоро будет здесь. — Она усмехнулась.

Нона набралась решимости и приготовилась к холоду, в ожидании сжавшись всем телом . Ара распахнула главную дверь, и они обе выскользнули наружу, в пасть ветра.

Ара шла впереди, ночь была открыта ее взору. Она отвела Нону за скрипторий, туда, где здание стало убежищем. Они прижались друг к другу у большой бочки, которая собирала стоки с крыши.

— Ну? — спросила Нона.

— Я должна вернуться в общество, чтобы поймать того, кто стоит за этими убийствами.

— В одиночку? — в ужасе спросила Нона.

— Нет, глупая. За нами будут присматривать Чайник и еще одна Серая Сестра.

— Нами? — Нона на мгновение почувствовала надежду. Если бы она тоже могла пойти, Аре не причинили бы никакого вреда.

— Есть еще один рекрут. Мальчик.

— О. — Конечно, крестьянской девушке не место на больших балах Сис. Нона ничего не знала ни о танцах, ни о том, как вести себя в компании денег. Ее визит в дом Терры Намсис в начале года показал, что она даже не знала, как поесть под такой крышей. — Это звучит чертовски опасно. — Нона почувствовала бы себя в большей безопасности, наблюдая, как Ара бросается на патруль вооруженных охранников, чем когда ее бросят на произвол судьбы в шелковом платье среди потоков вечеринки Сис. Мало кто мог сравниться с Арой в играх клинка. Но ножи Сис всегда незаметны, почти до того, как плавно войдут меж твоими лопатками. — Ты ничего не должна есть. Или пить. И постарайся ни к чему не прикасаться.

Ара вздохнула. Красное зарево коснулось крыш монастырей, хотя земли под Скалой Веры все еще лежали во тьме.

— Я беспокоюсь не о яде...

— Ну, ты должна!

— ...а о возвращении ко всему... этому. — Ара покачала головой. — Ты знаешь, для чего все эти сборища людей нашего возраста?

Нона моргнула.

— Еда? — Вот о чем она подумала бы, увидев эти огромные столы, стонущие под серебряными блюдами с виноградом, жареным кабаном, глазированной осетриной, пирожными, изящнее корон. У нее уже потекли слюнки. Вздрогнув, она поняла, как легко ее можно было бы отравить при таких обстоятельствах. — Нет. Тогда для чего?

— Речь идет о том, чтобы выйти замуж. Все мы, юные Сис, знаем, что мы в двух шагах от того, чтобы нас продали какой-нибудь другой семье...

— Продали? — Нону отдали, но всех остальных детей в клетке Гилджон купил у их родителей. Она и представить себе не могла, что Сис поступают так с детьми, рожденными под их золотыми крышами.

— Они называют это ценой за брак, приданым. Это земли, торговые права, союзы или просто подарки. Но да, продали.

Свет луны превратил ночь в черные тени. Нона почувствовала обещание тепла, когда фокус устремился к ним по Коридору. Она распустила завязки на плаще.

— Ну, Чайник не ожидает, что ты выйдешь замуж. — Нона нахмурилась. — Или ожидает?

Ара рассмеялась:

— Нет. Предок запрети!

— Ну, тогда...

— Итак, все юные наследники Сис идут на это, отчаянно пытаясь найти пару по любви. Есть вариант заключения брака, который может одобрить семья, с человеком, который действительно нравится девочке или мальчику. В противном случае, они просто хотят узнать, что такое романтика, прежде чем их потащат на свадьбу по сговору.

Нона кивнула.

— Но ничего из этого с тобой не случится. Ты все еще Невеста Предка, в какую бы игру ты ни играла на следующей неделе. — Она склонила голову набок. — Так о чем же ты беспокоишься?

Ара посмотрела вниз. Усиливающееся свечение луны окрасило ее красным, но Нона могла поклясться, что ее подруга покраснела:

— Поцелуи.

— Что?

— Вот что они делают на таких встречах! — Ара яростно нахмурилась. — Я видела это однажды, когда отец взял меня на бал в поместье лорда Амсиса. Мне было девять, поэтому я осталась за столом с мамой, но более старшие наследники... Они танцевали. А потом были поцелуи.

— О. — Нона тоже нахмурилась. — Ну… насколько это может быть сложно? — Ее пугала мысль о танцах, но она предполагала, что у Ары для этого были бы наставники.