– …Здесь семьдесят семь Превращенных, – продолжал Шакал, указывая когтистой рукой вдоль ряда статуй. – Когда-нибудь ты доставишь мне еще одного… Я видел это в Ледяном Зеркале Пророчеств. А сейчас у меня есть для тебя нечто особенное.

Они переместились в соседний ряд и Четвероногий Бог остановился возле одной из статуй. Ледяная оболочка искажала контуры человеческой фигуры и Холодный Затылок не сразу узнал ту, которая была заключена внутри волшебной тюрьмы. Лицо, видимое сквозь темный лед, казалось лиловым, а его черты – распавшимися и совершенно незнакомыми. Сенор не раз замечал, что лица людей неуловимо меняются после смерти и их бывает особенно трудно узнать в первое, исчезающе короткое мгновение. Это лицо осталось чужим. Он узнал не его, а посмертную маску женщины по имени Истар.

Он долго рассматривал глубокие фиолетовые впадины ее глазниц, четко обрисованные черные губы, густые волосы, рассыпанные во льду тысячами трещин, кожу, казавшуюся неестественно гладкой, пока его не взяла оторопь. Подобное чувство, подобное мистическому страху, от которого слабели ноги, он испытывал нечасто – в кобарском могильнике, Доме Над Океаном и теперь здесь, в Обители Бога На Четырех Ногах. Страх подавил даже боль утраты и страх же выдавил из его души остатки ненависти. Во мраке бессознательного давным-давно был зачат плод, о существовании которого Сенор даже не подозревал. Теперь этот плод вызрел и искал дорогу вовне.

Вкрадчивость Бога заставила герцога почти забыть о жутком и необратимом преображении, которое предстояло ему самому. Однако нечто чужеродное внутри него уже действовало и от этого он ощущал себя слепцом, которого подталкивает в спину сильнейший ветер.

В этот момент он подумал о Зеркалах Короля Жезлов. Множество гигантских зеркал, отражавших фиолетовое свечение льдов, постоянно напоминало об амулете, но опустошенное сознание Сенора долгое время ускользало от этих напоминаний. Теперь часть украденной сущности Короля Жезлов просыпалась в Человеке Безымянного Пальца и кричала о том, что не все еще потеряно, искушая его утратившую надежду душу…

Темные силы амулета присвоили себе власть над ним, намертво и в равной степени привязав друг к другу обладателя и обладаемое. Теперь все происходившее до сих пор предстало перед Сенором в новом свете. Гибель Короля Жезлов в ручье Космического Яда уже не казалась счастливым избавлением, тем более, что у трупа было лицо Незавершенного, а помощь Сдалерна уже не казалась благодеянием.

Холодный Затылок окончательно ощутил себя орудием, направленным против Бога На Четырех Ногах, и сейчас в нем начало действовать то, что было подчинено чужому могуществу, неведомой и слишком отдаленной для человеческого сознания цели.

Все дальнейшее произошло слишком быстро, чтобы сам Незавершенный или даже Шакал могли воспрепятствовать этому. Отпущенные силы амулета изменили течение времени в небольшой части Ледяной Обители, но этого оказалось достаточно, чтобы вызвать гостей из другого мира.

Рука Сенора извлекла амулет из-под одежды и пальцы принялись сами собою складывать сверкающие осколки зеркал, вращавшихся по материальным орбитам из золотых проволоки и нитей. Никогда раньше ему не удавалось сделать это, настолько сложными были сами пересекающиеся орбиты и непостижимым механизм их взаимодействия, но сейчас осколки чудесным образом соединились в два обращенных друг к другу зеркала, в каждом из которых отразился бесконечный туннель самоповторений.

Холодный Затылок бросил быстрый взгляд на Шакала, оставшегося в замедленном времени и парализованного этим изгнанием. Два зеркала в его руках перестали отражать свет. Каждое стало окном в другой мир. Из глубины двух потемневших туннелей приближалось нечто. Сенор видел его лишь одно мгновение; оно было непереносимо ужасным и он отвел взгляд… Кроме того, что-то неуловимо изменилось вокруг. Он огляделся по сторонам и не сразу понял, что заставило его сделать это.

Потом он осознал, что уже не видит отражений в окружавших его зеркалах. Их гладкие поверхности несколько мгновений оставались непроницаемо темными, как первозданная пустота, а затем внутри границ, очерчивавших плоскости зеркал, появились пейзажи, не имевшие ничего общего с Ледяной Обителью. Уже не окна, а двери в иной мир были открыты магией амулета и этот мир оказался одновременно отталкивающим и завораживающим…

В нем шла жестокая нездешняя война. Под багровым светилом, погруженным в воронку из пузырящейся материи, в глубинах черных нор, сверкающие существа, на которых было больно смотреть, сражались со столь же демоническими врагами.

Холодный Затылок жадно вглядывался в ландшафт, открывшийся в зеркалах, откуда должно было прийти спасение. Одна из ослепительных фигур покинула место схватки, словно действительно услышала далекий зов. Без всяких видимых усилий она преодолела поверхность зеркала, как будто оно было всего лишь входом в туннель, и оказалась перед человеком, державшим в руках амулет. Сенор мог смотреть на нее только боковым зрением, да и то, рискуя ослепнуть. Он не мог зафиксировать даже ее контуры, не говоря уже о том, чтобы разглядеть само сияющее существо. В одно из мгновений ему показалось, что он угадал внутри этой бесконечно длящейся вспышки света фигуру, похожую на человеческую, облитую жидкой зеркальной субстанцией и державшую в руке меч, подобный световому лучу; но в следующее мгновение это был уже светящийся сосуд, в котором зарождались сотни молний одновременно.

Придворный Башни поневоле стал смотреть в сторону и увидел, что время в Ледяной Обители убыстряет свой ход. Тени и слуги Шакала вновь обретали подвижность. Сам четвероногий Бог внешне остался безучастен, только бельма его глаз горели теперь отраженным светом, как два адских огня.

– Ты призвал Легион Зеркал, – услышал Сенор голос отражений, исходивших от существа, оставшегося в неразличимых глубинах двух черных туннелей. – Приказывай! Мы – вечные слуги Амулета…

Незавершенный уже ждал этой минуты.

– Убейте Бога На Четырех Ногах! – приказал он, наблюдая за тенями, стекавшимися со всех сторон к месту схватки.

– Нельзя убить Бога, – сказал предводитель Легиона. – В нашей власти все, что угодно, кроме умерщвления бессмертных и рождения мертвых. Но мы можем уничтожить всех его слуг. Для тебя это будет означать почти одно и то же.

– Ну, так сделайте это, – сказал Сенор, вновь наслаждаясь нечеловеческим могуществом. – Принесите Меч Древнего Бога и все, что принадлежало мне. Все, что найдете здесь…

* * *

Как только он произнес это, Ландшафт Ледяной Обители впервые озарился нездешним светом. Воины Легиона приходили из мира, оставшегося по ту сторону зеркал. Слуги Шакала также готовились к битве. Герцог разглядел среди них Человека В Железном Панцире во главе армии глонгов, которая становилась все более многочисленной. Извивающаяся, как змеиный хвост, колонна мертвецов, тупо бредущих на зов Хозяина, терялась во мраке. Здесь же была Эрлана, Обрученная Со Смертью, в окружении Посредников и зловещих атрибутов теневой магии. Все подвластные Шакалу стихии бушевали в Ландшафте Обители, сокрушая исполинские статуи, замораживая воздух, искривляя пространство, рассыпая в небесах падающие ледяные скалы. Гигантские тени, не имевшие ничего общего с материей, повисли вокруг обрывками ночи, представляя собой совершенно непостижимую и непредсказуемую угрозу. Стаи желтоглазых тварей, усыпанных искрящимся черным снегом, бесновались за пределами сужающегося круга, очерченного светом, падавшим из ближайших к Сенору зеркал. Он ощутил что-то вроде удушья, как в сгущающемся кошмаре, а потом спасительное опустошение разума избавило его от безумия, поджидавшего человека в абсолютно магическом мире…