Как обстоят дела с нашим фондом? За первые тринадцать лет его существования основной капитал пожертвования увеличился более чем вдвое с учетом расходов и несмотря на рыночный крах 2008–2009 годов. Что же касается будущего существования университета, бывший канцлер Университета Калифорнии Кларк Керр как-то заметил, что «лишь около 85 организаций непрерывно существуют с 1520 года… около 70 [из них]… – это университеты… Мало что сравнится с университетами по долговечности или жизнестойкости»[316].

Политические моды и веяния приходят и уходят. Группы влияния пытаются добиваться своих целей, расширяя или ограничивая права определенных категорий населения. В многовековой истории математики можно найти вклады самых разнообразных культур, верований и общественных систем. Мы постановили, что никого из кандидатов нельзя считать более или менее предпочтительным на основании их расы, религии, гражданства, пола или убеждений и что критериями выбора должны быть только математические таланты и потенциал будущих достижений, а также воля и способность к их реализации[317].

Мы надеемся, что спланировали все как следует и что наш дар, подобно завещанию Бенджамина Франклина, послужит на благо многих поколений.

Еще одна возможность для благотворительного пожертвования, соответствовавшего нашим критериям, возникла в 2004 году. Администрация Джорджа Буша-младшего жестко ограничила возможности государственного финансирования исследований стволовых клеток. Более того, лаборатории, занимающиеся этими попавшими в опалу исследованиями, должны были быть абсолютно отделены от учреждений, получающих государственное финансирование. Теоретически, если для запретной работы использовался хотя бы карандаш, купленный на государственные средства, то весь федеральный грант мог и даже должен был быть отменен.

Стране угрожали отставание в развитии спасающих жизни медицинских технологий, массовая утечка мозгов ученых, которые перебирались за границу, чтобы продолжать свою работу, и утрата лидирующего положения в области технологий использования стволовых клеток. В дело вмешались калифорнийские избиратели, проголосовавшие за выпуск облигаций на 3 миллиарда долларов, предназначенные для создания Калифорнийского института регенеративной медицины (КИРМ, California Institute for Regenerative Medicine, CIRM). Его задача состояла в обеспечении десятилетней поддержки исследований стволовых клеток, свободных от введенных Бушем ограничений.

КИРМ должен был профинансировать пять или шесть центров, организованных в разных университетских кампусах штата, каждый из которых должен был получить в итоге несколько сот миллионов долларов. Эти деньги позволили бы создать исследовательские подразделения, полностью независимые от какого-либо государственного финансирования, а также гранты на разработку новых методик лечения с использованием стволовых клеток. В УКИ уже существовала сильная группа специалистов по стволовым клеткам; к тому же университет находился в богатом биотехнологическими компаниями округе Ориндж. Однако для участия в этой программе университет должен был за два года построить здание исследовательского центра, а кроме того, значительная часть финансирования должна была поступить от самого университета и частных спонсоров. Кто в округе Ориндж имел достаточно денег и желания, чтобы стать ведущим частным спонсором?

Следующая часть этой истории началась еще в 1966 году, когда один старшекурсник Университета Дьюка попал в страшную автомобильную аварию. Он лишился в ней скальпа и потерял много крови. К счастью, скальп нашел полицейский, и его прикрепили на место. Немалую часть четвертого курса студент провел в больнице, и именно там он прочитал книгу «Обыграй дилера». Следующим летом, между выпуском из университета и трехлетней службой на флоте, он, не обращая внимания на советы матери, отправился в Лас-Вегас и стал одним из первых счетчиков карт[318].

Руководствуясь советами, изложенными в «Обыграй дилера», он взял с собой банкролл 200 долларов и увеличил его до 10 тысяч. Это заняло у него четыре месяца. Изнурительные дни за игорными столами часто продолжались по шестнадцать часов. Это был нелегкий заработок, но более ценным для этого молодого человека, как и для многих до и после него, было то, чему он при этом научился. Как сам он сказал впоследствии, «я и представить себе не мог, что четыре месяца, проведенные в Лас-Вегасе, заложат основу для успешной карьеры на Уолл-стрит. [Они] научили меня нескольким важным принципам, которые я применяю вот уже двадцать пять лет…»[319].

Вернувшись из Вьетнама в 1969 году, наш счетчик карт поступил в магистратуру факультета предпринимательства УКЛА. Прочитав в книге «Обыграй рынок» о конвертируемых облигациях, он написал дипломную работу на эту тему. Когда два года спустя, в 1971-м, он закончил магистратуру, оказалось, что работ для обладателей степени МВА не так-то много. Но когда он ответил на объявление о вакансии младшего кредитного аналитика в банке Pacific Mutual, там понравился и он сам, и тема его диплома.

В последующие десятилетия он стал одним из основателей Pacific Investment Management Company, фирмы, которая управляла впоследствии почти двумя триллионами долларов. Старшекурсник Университета Дьюка стал миллиардером, известным всему миру под именем Уильяма Х. Гросса, «короля облигаций». Поскольку Билл и его жена Сью уже пожертвовали на различные медицинские проекты десятки миллионов долларов, группа из УКИ[320] организовала деловой обед с Биллом, чтобы узнать, согласятся ли они со Сью внести 10 миллионов и стать ведущими спонсорами нового центра исследований стволовых клеток, финансируемого КИРМ.

Во время нашего разговора я упомянул, что пожертвование 10 миллионов долларов принесет в следующие годы целых 600 миллионов, увеличив вклад в шестьдесят раз. Я увидел, что у Билла моментально загорелись глаза, и подумал: «Наверное, Билл и Сью оценят возможность оказать влияние, столь сильно превосходящее стоимость тех денег, которые они пожертвуют, – точно так же, как мы с Вивиан». Тщательно обдумав это предложение, они согласились.