«Это не британский, это явно отечественный ворон!» – сообразила Ирка, а вслух спросила:

– А что это за вода?

– Ну ты канаррррейка – не видишь рррразве? Это меррртвая, от ран… – ворон порхнул, покрутил головой, опасливо глядя по сторонам и выдернул из привязанного к груди патронташа крохотный флакончик. Огляделся еще раз и пристроил его прямо под ниточку черного ручья. – А это живая… – перепархивая и пристраивая второй флакон под мерно падающие капли, сообщил он. – Смотррри внимательно, Калин не идет? Карр, куда прррешь? Карр-кар!

Ирка метнулась к черному ручью и опустила в него руки – ледяное оцепенение охватило обожженную кожу, а потом боль схлынула и просто на глазах ожоги стали затягиваться, сменяясь свежей молодой кожей.

– Уберрри свои клешни! – мечась у нее над головой, каркал ворон. – Ну вот, она и морррду свою туда сует! А теперррь-то куда пошла? Брррось, оставь, не трррогай, ты мешаешь! – выставив когти, ворон атаковал Ирку сверху, но она только отмахнулась – нашел чем пугать после Матери Птиц! Она подставила ладонь под скатывающую по наклонному руслу прозрачную каплю – запомнившееся после лечения в деревне приграничников ощущение летней прохлады охватило ее. Неся каплю в ладони, она кинулась к Айту. Капля повисела на кончике ее пальца – и упала ему на губы. И… Ничего не произошло.

– Так он же живой, дурррра! И даже не рррраненый! – презрительно каркнул ворон. – Зачем ему живая вода?

– Мне нужно к Алатырь-камню, – глядя, как прозрачная капля медленно стекает к уголку рта Айта, выдохнула Ирка.

– Так иди по ррручью! Они оба вытекают из-под Алатыррря, не знаешь рррразве? – каркнул ворон. – Иди-иди! Пррроваливай! – вслед заторопившейся Ирке каркнул он. – Пррриперлись тут всякие, так еще на Калина напорррешься, заказ из-за них не выполнишь! Не остррров Буян, а пррроходной дворрр! – ворчливо каркал он, снова пристраивая свой флакончик под капли.

Ирка бежала вверх по ручью, волоча за собой Айта. Он становилась все тяжелее и опускался ниже, как выдыхающийся воздушный шарик. Теперь прозрачные капли стекали прямо по веткам, Ирка уцепилась за одну, вскарабкалась, потом за другую – и очутилась перед дуплом, громадным, как зев пещеры. И рассмеялась – на листе у дупла остался четкий отпечаток раздерганного лаптя. На это Ирка и надеялась – ведь Калин не сказал, что Пенек не пролетал мимо него вовсе! Осталось только узнать, чего Пеньку надо.

Волоча Айта за собой, Ирка шагнула в темноту дупла.

– Вот это и называется: отправить в другой мир так, «чтобы у парней с той стороны не возникло и мысли о нарушении договора»? – презрительно скривилась Оксана Тарасовна, кивая на тяжелый туристический автобус с надписью «Два мира – два образа жизни» на борту. Автобус стоял на трассе у выезда из Запорожья – место не слишком подходящее для сбора туристов, зато ранним-ранним утром тут некому было обращать внимание на странно одетую группу.

– Если змеи их не обнаружат, то ничего и не узнают, – рассудительно заметил Андрей. – Какие могут быть мысли о том, чего не знаешь?

– Вы слишком мало имели дело с политиками, молодой человек! – Оксана Тарасовна ответила новой гримасой. – Поверьте моему опыту, они не знают ничего, но мыслей у них нет, одни сплошные действия. Совсем как у нашей дареной ведьмы, – она уничтожающе посмотрела на Таньку. – Я ошибаюсь, или это не вам, своей лучшей подруге, и вашему бойфренду ведьма-хозяйка доверила охрану наднепрянских земель? И куда же вы в таком случае собрались?

Богдан слегка засмущался, когда его назвали бойфрендом, зато Танька осталась невозмутима.

– Как временно исполняющая обязанности ведьмы-хозяйки, на период нашей… дипломатической миссии в ином мире, доверяю следить за сохранностью территории нашим… не лучшим, нет, но несомненно самым преданным врагам! – торжественно объявила Танька. – Так что придется вам, девочки, еще немножко поносить Иркины колечки, – кивнула она четверке тихих, как мышки, ро́бленных, выстроившихся за спиной Оксаны Тарасовны. Катерина нервно сглотнула, испуганно покосилась на колечко у себя на пальце, и личико ее стало несчастным. Вика и Лика дружно отвернулась. Только Маринка, как всегда, решительно встряхнула белыми, как лен, волосами и… промолчала.

– Все равно, кроме Ирки, их никто не снимет, – слегка виноватым тоном закончила Танька. – Побудете пока временно исполняющими обязанности наднепрянской ведьмы. Кстати… Если, когда я вернусь, мне не понравится, как вы эти обязанности исполняли – отвечать будете не перед Иркой, а передо мной!

– Как ты нас напугала! – процедила Марина.

– Это правильно, – энергично согласился Андрей. – Я ее теперь сам боюсь! Каждый раз как вспомню, что она с Радой сделала, спать не то что не хочется – боюсь глаза прикрыть, вдруг привидится! – и он сунул Маринке под нос телефон с записью. – Из вас, девушка, выйдет такой эротичный пучок соломы, – отводя от ее побледневшей щеки льняной локон, интимно шепнул он. – Гораздо симпатичнее той тетки.

– Одно утешение осталось, – нервно дергая Иркино колечко, процедила Маринка. – Смотреть, что на тебя напялено!

На Таньке были штаны – не джинсы, а полотняные штанцы «мечта картофелевода», сшитые под лозунгом «у меня фигуры нет и никогда не было». За штанами пришлось ездить на рынок, ни в одном магазине подобного мешка с дырками для ног найти не удалось. Блузку в горошек Танька откопала в хранившемся на чердаке чемодане с девичьими вещами своей бабушки, слишком страшненькими, чтобы перейти в категорию «винтаж». Светлые волосы прятались под широкой повязкой, а туго набитый рюкзак за плечами больше напоминал мешок. На Богдане красовались такие же штаны и растянутая футболка без рисунка, за спиной приторочен меч здухача.

– Вот именно! – из подъехавшего к автобусу такси вылезла средних лет тетка, и не дожидаясь, пока шофер выгрузит из багажника чемодан размером со шкаф, кинулась к Андрею, неким чутьем опознав в нем главного. – Я тоже не понимаю, почему не могу надеть в дорогу шорты! Вы же сами говорили, что там тепло. – Тетка была облачена в широкополую шляпу, темные очки и рубаху-размахайку, настолько пеструю, что даже на ко всему привычных крымских пляжах вокруг ее лежака образовалось бы пустое пространство. – Хотя вот вам, девушка, я советовала бы одеться поприличнее! – походя бросила она Маринке. У ро́бленной вспыхнули щеки. Зато Андрей не дрогнул.

– Вы отправляетесь в путешествие по местности с достаточно традиционным укладом, где шорты не носят, – терпеливо пояснил он.

– Ну это ж их традиционный уклад, пусть они и не носят, я тут при чем? – искренне удивилась тетка.

– То есть вы отказываетесь от непосредственного знакомства с жизнью местного населения? – монотонным голосом осведомился Андрей. Как по волшебству у него в руках появился договор. – Оплата возвращается, – равнодушно добавил он.

Тетка, уже открывшая было рот для скандала, при слове о возврате денег уставилась на Андрея подозрительно – в такой щедрости ей чудился подвох.