ошибочной, чисто военное решение никогда не будет успешным и переговоры с сепаратистами - единственный возможный путь вперед.

Вместо этого Путин удвоил свою существующую стратегию. В краткосрочной перспективе у Кадырова не было очевидной замены. Его сыну, Рамзану, было 27 лет, и по конституции Чечни он не мог претендовать на пост президента до достижения 30-летнего возраста. Путин мог бы это изменить, но решил этого не делать, отчасти потому, что в нем сидит юрист, который, как бы ни извращал закон на практике, не хотел вводить специальное законодательство, а отчасти для того, чтобы посмотреть, как поведет себя молодой человек. Рамзан был в Москве, когда убили его отца, и президент принял его через несколько часов. Очевидно, Путин решил, что у него есть задатки лидера, и уже на следующий день было объявлено о его назначении первым заместителем председателя правительства Чечни. В течение следующих двух лет Чечней управлял непростой дуумвират, состоящий из бывшего министра внутренних дел Кадырова Алу Алханова, избранного президентом в конце августа, и Рамзана, который подчинялся только Путину и исполнял обязанности фактического премьер-министра, на который он был официально назначен через 18 месяцев.

После убийства Ахмада Кадырова боевики изменили свою тактику. В соседней Ингушетии в конце июня ночью около 200 ингушских и чеченских боевиков совершили скоординированные нападения на отделения милиции, пограничные казармы и склады боеприпасов в столице Назрани и нескольких других городах, убив 90 человек и захватив 1500 единиц оружия. В следующем месяце боевики напали на Автуры, расположенные в 15 км к юго-западу от Грозного, в результате чего погибли 20 человек. В августе тот же сценарий разыгрался в самом Грозном. В темное время суток несколько сотен боевиков в камуфляжной форме установили блокпосты, расстреливая всех, кто, по их мнению, был связан с силовыми структурами. Было убито 58 человек.

Вечером 24 августа "черные вдовы" нанесли очередной удар. Две женщины сели на внутренние рейсы в московском аэропорту Домодедово. Их подкупили, чтобы не проверять документы. Оба самолета взорвались в воздухе, погибли 89 пассажиров и членов экипажа. Это был первый случай нападения чеченских боевиков на пассажирские самолеты.

На следующей неделе еще одна террористка-смертница убила десять человек, подорвав себя на станции метро в северном Подмосковье.

Но эти теракты меркнут на фоне трагедии, разыгравшейся в Беслане - тихом провинциальном городке с усаженными деревьями улицами, где проживает около 35 тыс. человек, расположенном в 60 милях к востоку от Грозного в республике Северная Осетия.

В среду, 1 сентября, начался учебный год, который в детстве Путина называли "Днем первого звонка", а сейчас более прозаично - "Днем знаний". Около 800 детей, их учителя и сотни родителей собрались в школе № 1 - комплексе одно- и двухэтажных зданий XIX века из красного кирпича на центральной улице города. Вскоре после девяти утра, когда должна была начаться церемония открытия, раздался громкий хлопок. Учитель физкультуры Александр Цаголов сначала подумал, что лопнул какой-то из воздушных шаров, украшавших двор. Но потом звук возобновился, причем гораздо ближе, и он понял, что это выстрелы. Откуда-то появились люди в масках и камуфляжной форме и, выпустив залпы в воздух, стали заталкивать всех внутрь. Тут же подъехал военный грузовик с другой группой, вооруженной автоматами АК-47. В суматохе около пятидесяти человек, в основном дети, сумели спастись. Но более тысячи человек были загнаны в школьный спортзал.

Во время первого нападения были убиты несколько родителей. Террористы затащили одно из тел и бросили его на пол, оставив кровавый след, чтобы развеять сомнения в том, что они действуют всерьез. Затем один из них призвал к тишине и объявил, что заложники будут находиться в плену до тех пор, пока Путин не согласится вывести российскую армию из Чечни. В возникшей суматохе один из родителей встал и попытался успокоить детей, говоря на местном осетинском языке. Ему было сказано: "Говорите по-русски". Когда он продолжил, боевик приставил пистолет к его голове и застрелил его, оставив тело там, где оно упало, на глазах у двух маленьких сыновей.

Нападение на школу, как и захват заложников на Дубровке, было организовано Шамилем Басаевым. Беслан был выбран в качестве легкой цели - террористам удалось подкупить милицейские посты, выдавая себя за контрабандистов, - а также потому, что Северная Осетия и соседняя Ингушетия имели давний территориальный спор, в котором 12 лет назад погибло несколько сотен человек. Осетины - христиане, а не мусульмане, и Басаев, возможно, надеялся разжечь этническую и религиозную вражду, которая привела бы к более широкому конфликту.

Путин находился в Сочи, когда стало известно об этом. Утром он заявил группе турецких журналистов, что ситуация в Чечне "приходит в норму".

Он сразу же вылетел в Москву. В аэропорту его встречали Патрушев и министр внутренних дел. Настроение было мрачным. Повторялся сценарий Дубровки, но на этот раз в заложниках были дети. Как и прежде, Путин публично заявил, что первоочередной задачей является спасение жизни заложников. В частном порядке он исключил возможность компромисса. В ту же ночь в Беслан были переброшены подразделения элитного подразделения ФСБ "Альфа" для подготовки к штурму здания.

Террористы в Беслане были гораздо более безжалостны, чем те, кто захватил театр в Москве. В первый же день они приказали 20 или около того самым крепким на вид мужчинам-заложникам помогать им строить баррикады. Когда работа была закончена, их отвели в классную комнату на втором этаже, где расстреляли, а тела выбросили из окна. У заложников не было ни еды, ни воды, и они вынуждены были пить мочу - свою или друг друга, чтобы утолить жажду. Среди похитителей были две женщины, одетые в черное, с поясами со взрывчаткой на поясе. Тренер по физкультуре Цаголов вспоминал, что одна из них была похожа на "смерть, ходящую с косой". Когда маленькие дети плакали, она приставляла к их головам пистолет. На второй день в школу привезли жену одного из террористов, которая позвонила мужу на мобильный телефон. Когда она умоляла его пощадить детей, он попросил поговорить с сотрудником ФСБ вместе с ней. "Убейте ее, - сказал он, - и убейте моих троих детей".

Единственным переговорщиком, с которым удалось договориться захватчикам, был бывший президент Ингушетии Руслан Аушев, герой афганской войны, пользовавшийся большим уважением в регионе. Ему разрешили вывести двенадцать кормящих матерей с детьми. Тринадцатая отказалась оставить своих детей, и Аушев сам вывез ее младенца. К тому времени условия содержания быстро ухудшались. Спортзал был "как паровая баня", - вспоминал он позже. Дети были почти голые... Два дня