— Спасибо, Патрик, — поблагодарила я его дрожащим голосом. — Как ты узнал?..

— Я не знал. Мне нужно было кое-что тебе сообщить. Я несколько недель пытался связаться с тобой, оставил несколько сообщений на твоем автоответчике.

— Я стирала их не прослушивая, — виновато объяснила я.

— А… — Он посмотрел на меня. Над бровью у него красовался рваный порез. — Пожалуй, это даже к лучшему, иначе я не пришел бы сегодня. В общем, я работал допоздна и решил, что по дороге домой заеду сюда и, если свет будет гореть, зайду. Только собрался постучать, слышу — крики. Я обошел дом, думал, может, задняя дверь открыта. Она оказалась заперта, но мне удалось залезть в окно.

— Патрик, завтра у тебя над глазом будет великолепный синяк. Так что ты хотел мне сообщить?

— Пришли результаты ДНК. Это Дара Канаван.

Я и не сомневалась. Какое-то время мы сидели в молчании.

— Ребекка, — наконец произнес он, — я услышал кое-что из болтовни Чарльза. Он сказал, что ты ждешь от меня ребенка. Это правда?

Я кивнула.

— Боже правый! — Он обратил на меня свой взгляд. — Но это, должно быть… сколько…

Я видела, что он силится высчитать срок, и быстро произнесла:

— Должно быть, это случилось в Камбрии. Думаю, срок почти три месяца.

— Думаешь? — Будучи юристом, он моментально выделил ключевое слово.

Я моргнула. Впервые за весь этот долгий ужасный вечер мне захотелось плакать.

— У врача я еще не была. Нет смысла. Пока не решила, как поступлю.

— О, — как-то неопределенно произнес он, сразу замкнувшись в себе.

— Не все так просто, — сердито сказала я. — Я бы хотела иметь ребенка, очень, но ты же видишь, какая маленькая у меня квартира, я мало зарабатываю. Смогу ли я обеспечить ему приличное существование? Если с книгой не получится, мне придется заняться преподаванием или устроиться секретарем. А так как я буду работать, я не смогу уделять ему должного внимания и…

— Прекрати. — Он обнял меня, привлек к себе, и я расплакалась у него на плече, слезами смачивая его дорогую белую рубашку.

Патрик настоял, чтобы я показалась врачу, и привез меня в ближайший травмопункт. Там, пока мы ждали приема вместе с другими пострадавшими со сломанными руками, разбитыми головами и ожогами, он спросил:

— Почему же ты раньше мне не сказала?

Обессиленная, я вспомнила про упущенные возможности и недоразумения минувших недель.

— Да как-то все не было подходящего момента. И потом, я думала, ты меня ненавидишь. Думала, ты по-прежнему любишь Дженнифер.

— Я видел тебя в тот вечер. Побежал за тобой, но ты исчезла в толпе.

К усталости примешалось чувство неловкости. Оказывается, это был Патрик — мой преследователь, призрак, что гнался за мной в тот вечер в Ричмонде. И по-видимому, я приняла за проявление любви обычное приветствие мужчины, по-дружески обнявшего при встрече мать своего ребенка.

— Мы стараемся сохранять хорошие отношения, — объяснил он, словно читая мои мысли. — Я не хочу, чтобы Элли росла, видя, как ее родители постоянно скандалят. Если мы сможем оставаться друзьями, ей будет легче пережить наш развод.

В приемную ввалились три молодых парня — двое вели под руки своего покалеченного друга со сломанным носом. На полу появились капли крови.

Закрыв глаза, я сделала глубокий вдох.

— Патрик, я давно собиралась тебе сказать. Я не хочу причинять боль Тильде. Мне нравится Тильда, я полюбила ее всей душой и не имею ни малейшего намерения вредить ее репутации ради собственной выгоды. Я не настолько тщеславна.

Он отвел взгляд в сторону.

— Тоби Карн считает иначе.

— Тоби? — Я вспомнила слова Патрика, сказанные в винном баре, перед тем как мы разругались: «На днях я столкнулся с одним твоим другом». И снова призрак былой любви преследует меня.

— Если Тоби считает иначе, значит, он злится на меня: я не бросилась ему на шею, когда он понял, что я ему нужна. Мы с ним расстались, Патрик, окончательно и бесповоротно. Когда я в нем нуждалась, он от меня отвернулся. Тоби просто не может смириться с тем, что я утратила к нему интерес. Он не любит проигрывать.

По губам Патрика скользнула улыбка.

— Знаю. Мы сталкивались с ним в суде.

— И кто победил?

— Я.

И тогда я задала ему вопрос, который давно мучил меня:

— Патрик, ты ведь знал, что Дары нет в живых, да?

Он не отвечал.

— Знал? — не унималась я. — Потому и не хотел, чтобы писали биографию Тильды.

Он молчал.

— Патрик. Ответь, прошу тебя.

Он вытянул перед собой свои длинные ноги. Парень со сломанным носом рухнул на пол, две медсестры бросились его поднимать.

— Я не знал, что его нет в живых. Откуда мне было знать? Но считал, что это вероятно. И если он и впрямь умер, то явно при сомнительных обстоятельствах. Судя по тому, что я о нем слышал, он не имел склонности к суициду.

— Ты говорил мне, что он, скорее всего, сбежал.

— Да. Ну… — Патрик чуть смутился. — Такое тоже было возможно, конечно.

— Но сам ты в это не верил?

Он вздохнул.

— Просто мне более правдоподобным всегда представлялся другой расклад: что его стукнули по голове и спихнули в канаву. Тильда тоже так считала.

Я вспомнила, как Тильда, стоя у окна и глядя на сад, сказала: «Он ни за что не бросил бы дочь».

— Разумеется, Тильду в причастности к его смерти я никогда не подозревал, — раздраженно добавил Патрик.

— Кейтлин что-нибудь рассказывала тебе об отце?

— Немного. Она его боготворила. Однако, если читать между строк, он избаловал ее в хлам, а потом оставил без гроша за душой. Но идея с биографией мне не нравилась не только из-за Дары.

Я обратила на него взгляд:

— Из-за чего еще?

— Я слишком хорошо представляю, как может выглядеть со стороны история с Кейтлин и Эриком. И даже то, что Мелисса уехала жить во Францию к моему деду. Все это… очень неприятно. Но, полагаю, в семьях все гладко не бывает.

Я подумала про свою собственную семью и решила, что завтра же позвоню отцу.

— Я боялся, — продолжал Патрик, — что копание в прошлом расстроит Тильду сильнее, чем она думала. В некотором роде она невинна как младенец. Честно говоря, мне плевать, кто убил этого подонка. Дара Канаван по всем меркам был мерзкий тип. А Тильда достаточно настрадалась.

— Знаю, — мягко произнесла я. — Знаю.

— Поехали со мной в Камбрию, — неожиданно сказал Патрик. Его глаза, ясные, прозрачно-голубые, пытливо смотрели на меня. — Я купил тот дом. Пришлось помотаться, но пару дней назад я подписал договор.