теплый плащ и поежилась от пронизывающего ветра. Это была не самая лучшая идея. Назначать встречу надо было не на продуваемом со всех сторон мосту.

Монморанси устала потерла глаза. Она не смыкала их всю прошлую ночь, вспоминая ужасное поведение Оминиса. Таким она еще не видела. Что же случилось с ним, что его так заполонила тьма? Почему он вел себя так грубо?

Девчонка спрятала лохматые волосы под ворот одежды и повернула голову в сторону выхода из замка, заслышав звуки быстрых шагов.

- Ты хотела видеть меня? - позади раздался звонкий голос слизеринки.

Она была одета в тёмное драповое осеннее пальто, укушенную шею обрамлял пушистый факультетский шарф.

- Да, я…- блондинка запнулась, подбирая слова, но решила спрашивать обо всем в лоб. - Что происходит с Оминисом? Он ведет себя странно. Лезет целоваться, а когда я отказываю, он злиться и грубит. Пренебрегает Себастьяном, показывает свою темную сторону. Он не был таким совсем недавно, до того момента, как вы пропали на несколько дней. Что происходит, Эва?

Глаза слизеринки удивленно выпучились. Что такого успел натворить Мракс, что сама Монморанси к ней наведалась? Стоун была поражена подобным поведением друга.

- Че… Чего-о-о? - она даже на мгновенье потеряла дар речи, услышав подобное. - Но он и правда таким не был. До нашей пропажи.

Брови брюнетки сдвинулись в активном мыслительном процессе. Неужели он был прав? И темная магия оставила-таки свой отпечаток. Это от этого он пытался её сберечь? Девушка задумчиво закусила губу, размышляя, что может поведать подруге. Вся эта операция была тайной, и информация оттуда не должна была выйти за рамки их небольшой группы.

- Он тебе ничего не рассказывал? - аккуратно поинтересовалась она.

- Нет, из него и слова не вытянешь. - Эвелин удрученно вздохнула. - Он весь в черноте. В нем и раньше проглядывалась тьма, но сейчас она будто заполнила его почти полностью. Где вы были, Эва?

Слизеринка предупреждающе выставила ладонь вперёд, останавливая этот эмоциональный поток Монморанси.

- Стоп-стоп-стоп. Что это ещё за допрос? - она сомнительно выгнула бровь. - Если Оминис не рассказал тебе о том, где был, значит посчитал что так нужно. Почему ты требуешь ответов от меня?

Брюнетка не хотела заканчивать столь заманчивый разговор на такой ноте и решила сыграть по-крупному. Встала напротив блондинки и скрестила руки на груди.

- Я заметила, что ты слишком много знаешь о тёмной магии. У меня тоже появились некоторые опасения на твой счёт. Давай так, услуга за услугу. Я отвечаю на твои вопросы, а ты на мои. Для честности будем чередоваться. Что скажешь? - волосы слизеринки развевались сильным порывом ветра, словно транслировало настроение хозяйки.

Эверлин хитро улыбнулась, принимая правила игры. Она сложила руки за спиной и медленно начала прохаживаться вокруг Эвы, не переставая улыбаться.

- Что ж, хорошо. Я не буду спрашивать о твоей силе. Видела, как ты колдовала, когда на нас напали пепламбы. Древняя магия, верно? Еще я знаю, что ты помогаешь Себастьяну с поиском лекарства для его сестры. Только вот вы его не найдете. По крайней мере до тех пор, пока не поймаете того, кто его наложил. У меня к тебе только один вопрос - где вы были, что Оминиса так накрыло тьмой? А какие у тебя ко мне вопросы?

Ядовитые зеленые глаза брюнетки сузились на когтевранке. Похоже, ее подруга была не так проста, как могла себя мнить. И все подозрения на ее счет не оказались беспочвенными. Иначе говоря, к чему был тот странный диалог между Себастьяном и Мраксом в подземелье о том, что Монморанси имеет некий секретик?

- О-о, - лукаво протянула Эва. - А разговор обещает быть интересным. Остужу свое любопытство и отвечу на твой вопрос. Хотя, теперь у меня их к тебе появилось только больше. Но ты пообещаешь, что ни одна живая душа не узнает о том, что я тебе поведаю. Это очень секретное дело. Идёт? Я и так рискую, рассказывая тебе это.

Блондинка раздраженно потерла переносицу. Какая же она упрямая и осторожная!

- Я просто хочу помочь, и только. А чтоб помочь, мне нужна информация. Поэтому обещаю, что буду хранить молчание. Я не из тех, кто треплет чужие секреты, - Эверлин подошла к краю моста и облокотилась о перила, устремив свой взгляд на красоты Хогвартса.

Стоун согласно кивнула, вставая к стороне школьного двора спиной. Чтобы порывистый ветер дул не в раскрасневшееся от холода лицо.

- Договорились. На днях мы посетили одно тёмное место. Оно зовётся скрипторием Салазара Слизерина. Возможно, ты что-то об этом слышала. Лично я - впервые.

Повисла неловко пауза. Ветер рвано шелестел пожелтевшими листьями недалеко от девушек. Его вой звучал угрожающе зловещим, предвещая неприятный разговор. Эва не спускала пронизывающего взгляда с Ви. Та, в свою очередь, потерялась в собственных размышлениях.

- Да, я читала о нем, но думала, что это лишь легенда, - когтевранка нахмурилась, внимательно слушая подругу.

- Так вот, там произошло кое-что ужасное. Чтобы выбраться оттуда, нам пришлось использовать непростительное заклятие. Вернее, Оминису пришлось. На Себастьяне. - выпалила брюнетка как на духу, вспоминая события минувших дней. - Я заметила в Оминисе перемену сразу же, но после того, как мы выбрались оттуда, он вёл себя вполне обычно. Я не придала этому значения. Да и вообще, с тех пор мы втроём не разговаривали.

Девушка поежилась, наивно полагая, что это от зябкого ветра. Монморанси в ужасе закрыла рот ладошкой и вытаращила глаза на подругу.

- Это плохо. Это очень, плохо, Эва. Непростительные оставляют большой след в душе колдующего. Как шрам. Заклятий всего три - круцио, империо и авада кедавра. Первое - это адская боль, второе - контроль разума над живым существом, а третье - убивает в мгновение. И если Оминис кастовал одно из них… чем быстрее его вывести из тьмы, тем будет для него лучше, - Эвелин шустро протараторила, пытаясь подобрать в голове варианты, как помочь Мраксу.

Небо вновь затянуло хмурыми тучами. Ноябрь обещал быть особенно щедрым на дожди в этом году. К всеобщему нежеланию, неизбежно приближалась зима.

- Да, он использовал Круциатус на Себастьяне. Что теперь будет с ними? - взволнованно спросила Стоун, нервно теребя выбившийся локон тёмных волос.

- Их обоих будет поглощать чернь,