– Все чужие представляют неизвестность, – сообщил Корби. – А Империя боится неизвестного. Только и всего. Да что тут удивительного? Неизвестное всегда может подорвать существующую власть.

– Иногда у них есть основания бояться, – заметила Кристел. – Я была на Гренделе, когда Спящие проснулись.

Воцарилось молчание. Наконец Линдхольм сказал:

– Я думал, там никто не выжил. Радости в улыбке Кристел не было:

– Мне повезло.

– Полагаю, – вмешался Хантер, – для одного дня болтовни больше нем достаточно. Собирайтесь, ребята. Возьмите только самое необходимое, самый минимум. Не забывайте, все придется тащить на себе – и, может быть, на бегу. Через тридцать минут все докладывают о готовности убыть. Не опаздывать, или рискуете остаться. Время пошло.

Один за другим члены группы скрылись в катере. Корби, замыкавший череду, поглядел на Линдхольма.

– Чужой город, – мягко сказал он. – Свен, ты когда-нибудь видел чужого?

– Думаю, нет, – ответил Линдхольм. – Для этого есть разведчики. На Голгофе я встретил однажды Упыря, но он был не совсем чужой. А ты? Чужого видел?

– Пока нет. – И Корби погрустнел. – Надеюсь, у разведчицы хватит ума не принимать решения за нас. Потому что помощи мы не дождемся.

Серебряное солнце высоко стояло в бледно-зеленом небе. Под яркими лучами лежал застывший и пустой мир, ни один звук не нарушал тишину. Туман исчез, рассеявшись на солнце, но день не стал теплее. Адская группа осторожно продвигалась в утреннем покое, гуськом, готовая каждую секунду выхватить оружие. Вокруг не было зверей, в небе – птиц, отсутствовали и насекомые. Неизменное молчание начинало раздражать и тревожить. Тишина сразу поглощала мягкие шаги группы, не шелестел даже ветер.

Хантер поправил вещмешок и попытался забыть о расстоянии, отделявшем его от чужого города. Ноги болели, отказывалась служить спина, а до города оставалось еще девять или десять миль. Но хуже всего было то, что к нему вернулось прежнее ощущение наблюдаемого. На краткое время оно покинуло капитана, но едва они спустились с катера, возвратилось – более сильное, чем прежде. Хантер нахмурился. Раньше он не испытывал такого беспокойства даже идя в бой. Даже в самых паршивых ситуациях, когда его охватывал беспричинный страх. Капитан с трудом сглотнул. В голове звенела отвратительная пустота, тряслись руки. Он почувствовал, что страх снова берет над ним верх.

Только не сейчас. Ради бога, только не сейчас!

Хантер яростно боролся со страхом, отказывался уступать, и постепенно тот пошел на убыль. Капитан вздохнул с некоторым облегчением, но не стал обманываться относительно полной победы. Он знал: страх готов вернуться, как только человек ослабеет. Волосы на затылке еще стояли дыбом. Не проходило и чувство, что за ними наблюдают. Постоянно хотелось остановиться и оглядеться, но Хантер продолжал движение. Капитан не желал демонстрировать остальным свою нервозность.

Он поднял руки ко рту и подышал на них. Уже несколько часов как рассвело, а температура едва поднялась выше точки замерзания воды. Хантер потер руки и подумал, что Империи следовало бы включить зимнюю одежду в список необходимого снаряжения. От обогревательных элементов, вшитых в форму, толку было не много. Сейчас капитан согласился бы обменять дисраптер на добрую пару толстых перчаток.

Лес приближался, и Хантер разглядывал его, сохраняя беспристрастие. Казалось, группа вот-вот углубится под деревья, но чрезмерное освещение искажало расстояния. Они шли к границе растительности уже почти час, но только теперь лес стал менее таинственным. Хантер недовольно поморщился. То немногое, что было видно, не вдохновляло. Тесно сгрудившиеся огромные деревья тянулись к самому небу. Мощные черные стволы причудливо изгибались, кроны были отталкивающего темно-желтого цвета. Листья оказались всех форм и размеров, кривые ветки в беспорядке поднимались вверх и свисали до земли.

Почва на подходе к лесу потрескалась, из провалов в грунте лезли пучки зубчатой травы. Когда группа подошла непосредственно к границе леса, трава стала гуще, поднимаясь местами на два фута. Хантер остановил людей, чтобы Уильямс тщательно рассмотрел ее. Доктор опустился на колени и внимательно изучил один из пучков, не касаясь его. Отдельные травинки, плоские и широкие, были окрашены бледно-лиловым цветом и имели странные прожилки, весьма напоминающие ребра.

– Занятно, – сказал Уильямс. – Трава фиолетовая, а листья на деревьях желтые. Растительность обычно имеет один цвет, тем более в одинаковых условиях.

– Возможно, они получают питание из разных источников? – предположил Хантер.

– Допускаю, – согласился Уильямс. – Возьму несколько образцов и предложу их потом компьютеру.

Хантер посмотрел на разведчицу, та равнодушно кивнула:

– Возражений нет, капитан. Все прививались по полной программе.

– Хорошо, – принял решение Хантер. – Действуйте, доктор. Думаю, всем не мешает немного отдохнуть.

– Конечно, – подтвердил Уильямс и посмотрел на Корби. – Молодой человек, сорвите мне пучок, а я пока приготовлю мешок для образцов.

Корби, пожав плечами, присел на корточки около ближайшего травяного пятна. Дернул траву, ойкнул и выпустил пучок.

– Что такое? – поинтересовалась Кристел.

Корби разжал ладонь и уставился на руку. Пальцы были перечеркнуты длинными порезами. На иссушенную почву капала кровь. Неповрежденной рукой он залез в карман, вытащил отвратительно грязный носовой платок, осторожно приложил его к ранам, потом выпрямился и посмотрел на Уильямса – скорее не с болью, а злобно:

– У травы края как бритва! Я мог отрезать пальцы!

– Очень любопытно, – заметила разведчица.

Корби глянул на нее. Он ничего не сказал, но взгляд его нес немыслимое количество брани.

– Ладно, – быстро вмешался Хантер. – Пусть это будет предупреждением нам всем. Ничего не трогать, пока точно не установим, что хватать можно. А вы, Корби, распечатайте индивидуальный пакет. Тряпка у вас грязная, можете занести в порезы инфекцию. А мне это не нужно.

Корби с негодованием фыркнул, но принял от Линдхольма чистый бинт и тщательно перевязал раны. Линдхольм, в свою очередь, опустился на колени и срезал несколько побегов травы штыком. Уильямс опустил их в самозаклеивающийся пакет, а потом аккуратно положил в вещмешок. Хантер удостоверился, что все готовы, и повел группу к лесу. Происшедшее не слишком огорчило его: Корби поимел легкое ранение, зато команда получила необходимый урок. За исключением разведчицы, все слишком легкомысленно относились к новой окружающей среде. Да и теперь еще им, может быть, понадобится более серьезное потрясение, чтобы понять, куда они попали. А капитан не может позволить себе терять личный состав при такой его малочисленности.

Когда они приблизились, лес закрыл горизонт. Он оказался больше, чем предполагал Хантер, и по фронту занимал несколько миль. Капитан включил вживленный компьютер и связался с бортовой аппаратурой. Оказалось, лес тянулся на три и семь десятых мили. Хантер нахмурился и вырубил связь. Нельзя использовать вживленную технику по таким пустякам. Энергетические кристаллы выработают ресурс, и вся вживленная высокая технология перестанет действовать. Разумнее применять ее, когда в этом на самом деле есть нужда. Пока капитан мысленно делал отметку, чтобы предупредить всех, рядом вдруг замерла разведчица. Хантер недоуменно повернулся к ней, а остальные члены группы тем временем подтягивались и собирались вокруг. Кристел внимательно смотрела на землю прямо перед собой.