еврейскую национальную партию в России и вы­двинула ряд общих и национальных требований. После ре­волюции 1917 года гельсингфорская мечта «и возможной и близкою стала». Глубокое брожение охватило широкие круги русского сионизма в весенние дни 1917 года.

2

Вскоре после начала революции Ц. К. сионистов в Пет­рограде — по соглашению с членом экзекутивы Всемир­ной Сионистской Организации доктором Е. В. Членовым — решил созвать конференцию основных органов русского сионизма. Конференция эта состоялась в Москве под пред­седательством Членова. На ней определились два течения: одно — уравновешенное и почти пессимистическое счита­ло, что после достижения русскими евреями равноправия в России, они охладеют к сионизму и к Палестине; другое течение, пылкое и оптимистическое, утверждало, что рус­ские евреи, получив равноправие, сразу ощутят разницу в их положении в сравнении с территориальными народами России. И так как к тому времени созреют большие возмож­ности для дела возрождения Палестины, история немину­емо поставит в «порядок дня» историческое, т. е. сионист­ское решение еврейской проблемы. Это течение и взяло верх.

Московская конференция длилась три дня и закончи­лась постановлением возможно скорее созвать съезд рус­ских сионистов с широкой программой, посвященной внут­ренней российской и общей политике.

3

После московской конференции закипела работа и в Ц. К. и на местах. Во всей России, а в Петрограде осо­бенно, тогда уже ощущались хаос, разруха и голод. Тем не менее было решено созвать съезд в Петрограде — в центре всероссийской жизни, чтобы придать ему импозантный и демонстративный характер. Специально организованный Комитет в составе старых сионистских деятелей (А. И. Ра­попорт, М. И. Закс, М. Г. Перельман и С. Д. Зальцман) успешно справился с очень трудной тогда организацией со­зыва съезда.

Седьмой съезд русских сионистов открылся 27-го мая 1917 года в большом зале Музыкальной Драмы. Прибыло 552 делегата и до 1.500 гостей со всех концов России. Съезд прошел в приподнятом настроении под руковод­ством Е. В. Членова и М. М. Усышкина. Съезд приветство­вали от Временного Правительства министр иностранных дел Терещенко, представитель города Петрограда и ряд представителей еврейских учреждений столицы.

Были заслушаны три доклада о международных перс­пективах в связи с деятельностью сионистских представите­лей в Лондоне и Париже (Е. В. Членова, М. М. Усышкина и А. М. Гольдштейна), два доклада о политической работе в России (Ю. Д. Бруцкуса и И. Гринбаума) и еще несколько докладов, посвященных культурно-просветительной нацио­нальной работе (Г. С. Златопольского, А. Друянова и Л. Б. Яффе). После оживленных прений, последовавших за док­ладами, были приняты резолюции декларативного и практи­ческого характера, направленные к тому, чтобы активиро­вать сионистскую работу, как среди русского еврейства, так и в Палестине. Был избран новый Ц. К. в Петрограде и особый центр для проведения культурной работы в Москве. Съезд закончился речью Членова, полной энтузиазма и ве­ры в то, что открылась новая историческая страница в судь­бе еврейства.

4

Ц. К. после съезда приступил к работе в двух направ­лениях. Большая политическая работа шла по линии рус­ской внутренней политики. Она сосредоточилась на подго­товке выборов в разные представительные учреждения: в Учредительное собрание, на намечавшийся Всероссийский ев­рейский съезд, в муниципалитеты и в еврейские общины на местах. На выборах в Учредительное собрание сионисты решили выставить в провинции особый «список еврейских депутатов», который должен был потом образовать еди­ную еврейскую парламентскую фракцию. На этих выборах сионисты имели в черте оседлости некоторый успех. По од­ному из кандидатских списков удалось провести адвоката О. О. Грузенберга, который солидаризировался с програм­мой сионистов по национальным вопросам. На выборах на Всероссийский Съезд, на выборах в городские управле­ния и в общины сионисты разных фракций (мизрахи, альгемейне — сионисты и сионисты-социалисты разных груп­пировок) вместе собрали около 60% голосов и таким обра­зом получили большинство на еврейской улице.

По линии Палестинской колонизации были созданы осо­бые переселенческие и домостроительные кооперативы и основан ежемесячный журнал «Палестина» с конкретной ин­формацией о положении в стране. Эти кооперативы и проек­ты практических мероприятий имели большой успех — паи охотно приобретались широкой сочувствующей публикой.

Представители Ц. К. посетили посла Великобритании в Петрограде Бьюкенена, чтобы установить с ним тесный контакт: тогда уже было известно, что мандат на управле­ние Палестины получит Англия.

Работа развивалась интенсивно и проходила с боль­шим подъемом. И хотя вся эта работа продолжалась всего восемь месяцев, она развивалась в таком живом и бодром темпе, что русским сионистам начинало казаться, что мы действительно вступили в эпоху национального возрож­дения.

Но все это казалось, — пока не грянул, как гром с яс­ного неба, октябрьский большевистский переворот.

II. После октября

1

После октябрьского переворота и, в особенности, по­сле разгона Учредительного Собрания стало ясно, что вся, столь успешно, развернувшаяся работа сионистов России, будет сведена на нет. Однако Ц. К. сионистов и все органи­зации на местах, несмотря на трудности создавшегося под властью большевиков положения, пытались работать по-прежнему. И им действительно удалось сохранить свои по­зиции и продержаться до середины 1919 года.

Большевики, занятые освоением руководящих функций государственной власти, совершенно не думали о сионистах. Но в 1918 году организовалась и выступила на сцену, так называемая, «евсекция» — еврейская секция большевист­ской партии.

Одной из главных задач этой секции была, по их соб­ственным определениям того времени, — «борьба с еврей­ской контрреволюцией». Само собой понятно, что главным оплотом «еврейской контрреволюции», по их мнению, были сионисты. «Евсекция» и пустилась в борьбу с сионистами, пользуясь для этого в большой мере поддержкой аппарата репрессий, в том числе, конечно, и ВЧК в Москве и ее орга­нов на местах.

2

Атака на сионистов началась во всех концах России. Но первое серьезное выступление имело место в Москве в связи с работой сионистов в области насаждения культуры на иврит и было направлено против «тарбут». В декабре 1918 года Комиссариат по Делам Национальностей, возглавляв­шийся Сталиным, издал циркуляр, в котором, однако, не было специальных ограничений о языке в еврейских школах. Но в июле 1919 года по настоянию евсекции было объяв­лено, что языком еврейской школы должен быть идиш, а иврит является языком «контрреволюции». Этот циркуляр заставил «тарбут» обратиться с протестом к комиссару На­родного просвещения Луначарскому. Он заявил представи­телям сионистов раввину Я. И. Мазе и М. Рудницкому, что считает чистейшим «вандализмом» объявление языка «контрреволюционным». Но когда дело перешло в Колле­гию Наркомата, где председательствовал историк профес­сор Покровский, было им же постановлено прекратить во всех школах преподавание «иврит». Запрет распространил­ся даже на вечерние школы для взрослых.

В то же время по всей провинции начались системати­ческие обвинения сионистов в контрреволюции, а местами и более того — в