лист, вытащил его и уплыл с ним вместе вдоль борта корабля. Так как было темно, меня не заметили ни члены команды, ни те люди, которые открывают ворота дока. Я доставил лист на берег и продал его в тот же вечер скупщику судовых припасов.

Последние два года у меня появилась привычка воровать обрывки веревок, куски угля и другие вещи, но мои родители не знают об этом. Меня еще ни разу не судили ни за какое преступление.

У меня есть цель уйти в плавание по морю, как мои братья, как только я найду капитана, который возьмет меня на борт своего корабля. Мне это больше по душе, чем работать грузчиком угля на реке».

Скупщики краденого

Когда мы бросаем взгляд на количество обычных воров, рыскающих по столице, — тысячи людей изо дня в день живут попрошайничеством, проституцией и преступлениями, — мы, естественно, предполагаем обнаружить разветвленную сеть для сбыта украденных вещей. Этих скупщиков можно найти в различных слоях общества, начиная от содержателя жалких ночлежек и тряпичных лавок на Петтикоут-Лейн, Розмари-Лейн и в Спитлфилдзе на востоке столицы, а также на Дадли-стрит и Друри-Лейн в Вест-Энде и кончая владельцами ломбардов в Чипсайде, на Стрэнде и Флит-стрит и состоятельными евреями из Хаундсдитча и его окрестностей, чьи сундуки, как говорят, ломятся от золота.

Лавки старьевщиков

Мы идем вдоль Дадли-стрит неподалеку от Севн-Дайалз — это Петтикоут-Лейн Вест-Энда, — когда нашим взорам предстает любопытная сцена. Там мы находим не поселение евреев, как в Ист-Энде, а поселение ирландских лавочников, среди которых можно встретить нескольких кокни и евреев. Дадли-стрит — это известный центр торговли старой мужской и женской одеждой и поношенной обувью.

Мы проходим мимо нескольких магазинов без вывесок — кстати, это характерная особенность необычной улочки. Здесь на полках под окном выставлены обычно сильно поношенные башмаки и туфли, или же они стоят аккуратными рядами на тротуаре перед магазином. Мы видим, как средних лет или пожилой ирландец в кожаном фартуке или молодая ирландка чистят обувь у дверей лавки, приглашая покупателей зайти в их магазин.

Мы также видим магазины старой одежды, где мужская одежда вывешена на деревянных перекладинах перед дверями, всевозможные брюки, жилеты и куртки грудами лежат на стульях перед входом или выставлены в грязных, немытых витринах. Продавцы топчутся перед входом, зазывая проходящих мимо покупателей.

Наряду с этими лавками мы видим мощный рассадник преступлений — так называемые магазины подержанных вещей или нелицензированные ломбарды. У входа, который либо имеет обычные размеры, либо более просторный, можно увидеть огромное разнообразие товаров. Главным образом это женская одежда, развешанная на стене: нижние юбки, юбки, корсеты, платья, шали и шляпки всевозможных расцветок и размеров; платья, в большинстве своем, хлопчатобумажные, в полоску и крапинку, обычно грязные. Есть также разнообразные детские нижние юбки, манишки, воротнички, носовые и шейные платки, которые выставлены в витрине. Если заглянуть в эти подозрительные на вид лавки, можно обнаружить груды женской одежды и предметы мужского туалета, сваленные у стен или разложенные в свертках и пакетах на полках по всему магазину. Через все помещение натянуты веревки, на которых висит одежда для просушки или для продажи. В некоторых подсобных помещениях множество поношенной старой одежды, вокруг которой топчутся одна или несколько женщин разных возрастов.

По вечерам эти лавки подержанных вещей тускло освещены и выглядят еще более мрачно и непривлекательно, чем днем.

В этих заведениях обычно берут себе 2–3 пенса с каждого шиллинга стоимости вещи, которую им приносят, если она выкупается через неделю. Если в течение недели или какого-либо другого оговоренного срока вещь остается невыкупленной, владельцы лавок избавляются от этих вещей, отдавая их обладателю жалкую сумму, может быть, лишь одну шестую или одну восьмую часть их стоимости. В такие лавки часто захаживают воры и бедняки, живущие в мрачных окрестных трущобах и на улицах или снимающие жилье в ночлежках. Владельцы таких лавок часто скрывают от полиции вещи, оставленные у них, и бывают наказаны за скупку краденого. Множество таких случаев происходит во всех дешевых кварталах столицы. По этой причине эти скупщики вынуждены часто переезжать в другие районы.

Вещи, которые они принимают, вроде старой мужской и женской одежды, часто попадают к владельцам дешевых кофеен и ночлежек, а там их время от времени покупают лавочники, парикмахеры и др.

Они также принимают различные рабочие инструменты низкого качества, дешевые предметы домашнего обихода, мебель, книги и тому подобное у бедняков, нищих и воров; в ломбардах с лицензией от многих подобных вещей отказались бы.

К ним часто приходят жены и дочери самых бедных рабочих и другие люди, которые оставляют в заклад одежду или постельное белье за небольшую сумму, когда им нужна еда или когда хотят купить алкоголь, в котором они себе слишком часто не отказывают. С этой же целью к ним заходят самые дешевые проститутки. Владельцы таких лавок отдают большее предпочтение своим постоянным клиентам, нежели незнакомцам. С них они берут меньшую сумму за хранение и держат у себя их вещи дольше, прежде чем продают их.

Часто случается, что эти лавочники оказываются чрезвычайно недобросовестными и продают вещи, оставленные у них, когда у них есть возможность заработать этим немного денег.

В многочисленных магазинах подержанных вещей, разбросанных по всей столице, идет довольно оживленная торговля, как можно видеть по большому количеству вещей, кучами наваленных в их помещениях. Во многих случаях эти груды такие плотные, а количество жалких созданий, пришедших в такую лавку, такое большое, что они почти затмевают дневной свет, особенно вечером.

Основная торговля старой одеждой ведется в Ист-Энде на Розмари-Лейн, Петтикоут-Лейн и темных боковых улочках и переулках, расположенных по соседству, но в основном на блошином рынке, где огромное количество вещей маленькими партиями продается многочисленным торговцам, которые отправляют их в различные уголки Шотландии, Англии и Ирландии, а также экспортируют за границу. Объем продаж составляет за неделю в среднем около 1500 фунтов стерлингов.

Ростовщики и им подобные

Огромное количество ценных украденных вещей переходит в руки ростовщиков и отдельных скупщиков. Ростовщики часто дают лишь одну третью или четвертую часть стоимости вещи, оставленной у них, которая находится на хранении в течение двенадцати месяцев.

Очень многие из них добросовестно ведут дела, и их называют честными коммерсантами. Но некоторые занимаются незаконной деятельностью, и их наказывают за скупку краденого. Многие из тех, кто имеет репутацию честного ростовщика, скупают краденое столовое серебро, драгоценности, часы и т. д.

Когда грабители крадут столовое серебро,