В тот же день, в 9 часов вечера, Государь Император Александр II при восторженных криках «ура» собравшихся казаков отбыл по железной дороге из войска Донского…

Войсковой наказный атаман войска Донского генерал-адъютант Николай Александрович Краснокутский. 1874—1881 гг.

В 1874 году войсковой наказной атаман Чертков получил новое назначение, а в управление войском вступил вновь назначенный атаман генерал-адъютант, генерал-от-кавалерии Николай Александрович Краснокутский. Он был атаманом до 1881 года. При нем донские казаки приняли участие в войне с турками за свободу родных нам православных славян.

Под властью турок с очень давних времен находились христианские народы: болгары, сербы, румыны, черногорцы и македонские греки. Болгары, сербы и черногорцы происходят от родственных русскому народу славян, исповедуют православную веру и говорят на языке, похожем на русский. Они как бы родные братья русского народа.

В 1876 году они возмутились против турок. Турки жестоко подавляли это возмущение. Они убивали не только сражавшихся, но и их жен и детей. Они бросали младенцев на сабли; они на медленном огне жгли болгар. В лесах находили тела несчастных болгарских мучеников, привязанных к стволам деревьев и под ногами их разведенные костры. Известия об этих «турецких зверствах» волновали и возмущали все народы Европы. Но особенно чутко относились к этому у нас на Руси. На помощь болгарам, черногорцам и сербам ехали русские добровольцы, их война с турками стала родной для нас, у нас жаждали помочь несчастным братьям славянам. Но более всего волновался, глубже всего чувствовал в своем сердце обиду, наносимую всему православному миру турками, наш Царь-Освободитель. Он снял узы крепостной зависимости с миллионов русских крестьян, и теперь настал час ему вместе с русским народом и казаками освободить и родных нам славян. Император Александр II попробовал начать переговоры с турецким султаном, но, когда это не подействовало, он с оружием в руках вступился за славян и, 12 апреля 1877 года, объявил войну Турции. Война должна была вестись одновременно и на Дунае и на Кавказе. Армией, направленной к Дунаю, командовал великий князь Николай Николаевич, кавказскими войсками – великий князь Михаил Николаевич.

По призыву Государеву войско Донское выставило на службу 53 полка и 24 батареи. Полки эти были отправлены преимущественно на Дунай. Это были: л.-гв. Казачий Его Величества полк, л.-гв. Атаманский Государя Наследника Цесаревича полк, № 1 Кутейникова, № 4 Власова, № 7 Янова, № 8 Желтоножкина, № 9 Нагибина, № 10 Ледкова, № 11 Попова, № 12 Хрещатицкого, № 13 Попова, № 15 Дудкина, № 16 Слюсарева, № 17 Варламова, № 18 Измайлова, № 21 Курнакова, № 23 Бакланова, № 24 Шамшева, № 26 Краснова Данилы, № 29 Пономарева, № 30 Грекова Митрофана, № 31 Рубашкина, № 34 Короченцова, № 35 Черевкова, № 36 Калинина, № 37 Иловайского, № 39 Грекова, № 40 Дмитрова, № 41 Краснова Николая; батареи – л.-гв. 6-я донская, № 2 Рытикова, № 4 Персиянова, № 5 Калинина, № 8 Власова, № 9 Золотарева, № 10 Солунскова, № 11 Ледкова, № 13 Фомина, № 14 Курапова, № 15 Дудкина, № 16 Рудакова, № 17 Маркова и № 21 Дукмасова.

В день объявления войны тронулось на границу Турции, в составе армии, шесть донских полков, и первое ответственное дело было поручено казакам. Нам нужно было захватить мост на реке Серет у низовьев Дуная. С захватом этого моста мы спокойнее могли распоряжаться на Дунае. Турки тоже спешили к этому мосту, называемому Барбошским. Надо было выиграть время – придти раньше турок. Занять мост было поручено смелому и лихому полковнику Струкову. Он взял с собой № 21-й донской полк и, пройдя в одни сутки около ста верст, как снег на голову явился к Барбошскому мосту. Испуганные неожиданным появлением донских казаков турки ничего не посмели сделать, и мост, служивший нам для сообщения с нашим тылом, остался за нами. Здесь донцы показали, что и они, и их скромные казачьи лошади способны действовать смело, лихо, по-кавалерийски.

Между тем непрерывно, поезд за поездом, подвозили к границе полки. В ночь с 14 на 15-е июня началась переправа наших войск через Дунай. Занявши с боя неприятельский берег, мы поставили мосты, и армия вступила на турецкий берег…

Самый способ ведения войны теперь изменился. В последнюю, Севастопольскую войну, наши полки были вооружены кремневыми ружьями, бившими едва на шестьсот шагов, ружья нашего неприятеля были немногим лучше – это были пистонные, курковые медленно заряжаемые ружья. Теперь часть наших войск была вооружена винтовками Крика, а гвардия и большая часть кавалерии имели уже отличные однозарядные ружья Бердана. Имели эти ружья и некоторые донские полки, свято исполнившие приказ, про который поется в песне:

У турок тоже были прекрасные винтовки, бившие на полторы версты. Некоторые турки имели уже магазинные ружья, которые только что начали появляться. Защитного цвета тогда ни мы, ни турки не знали. В белых рубахах и в кепи с холщевыми назатыльниками шли полки Царя Белого и, как маков цвет, алела своими красными фесками турецкая армия. И мы, и турки открыто глядели смерти в глаза, сходились для штыкового удара и мужественно дрались в окопах. Донским полкам, распределенным по пехотным дивизиям, досталась тяжелая, но невидная служба на передовых постах, да отчаянные схватки с турецкими наездниками – баши-бузуками. Первый, кого видели турки – это был донец. В грязной, пропитанной потом, облитой кровью белой рубахе, в шароварах с алым лампасом, с пикой у бедра, донец сторожил врага, являясь неожиданным и незваным гостем на турецкие биваки, принося с собою смерть и ужас. И последний, которого видели турки, был тот же донской казак. Кончался бой – и длинной цепью казачьих постов и застав затягивались биваки и позиции наших войск, и гремела там одиночная перестрелка с баши-бузуками иногда всю ночь…

Казаки первыми являлись по тревоге и шли, куда укажут, осматривали все деревни, заглядывали во всякую мышиную норку. И слава их была велика, и любила наша пехота своих «казачков», удалых своих «Гаврилычей», как прозвали донских казаков в наших войсках еще в пору завоевания Кавказа.

21-й Донской полк на пути к Барбошскому мосту 12-го апреля 1877 г.

После переправы через Дунай нам нужно было таким же смелым орлиным полетом перелететь и через Балканы. 18 июня составили отряд, в который вошли 4-я стрелковая бригада, 6 дружин болгар, 3 драгунских полка, 5 донских полков и 5 батарей. Отряд этот поручили генерал-адъютанту Гурко. Железной воли и отчаянной решимости был этот человек. Полки, которые пошли с ним, заслужили себе великую славу. 5 июля генерал Гурко занял город Казанлык и подошел к крутому и трудно проходимому Шипкинскому перевалу. Два дня атаковывали наши полки по неприступным кручам турецкую позицию, на третий – турки, не дождавшись атаки, ушли и генерал Гурко овладел вершинами Балкан. Все переходы остались за нами и мы прочно укрепились на них.