— Профессионально! — выдыхает кто-то.

Элизабет обводит гомонящую толпу злым взглядом.

— Что собрались? — выкрикивает она. — Давно пьяных не слышали? Пойди проспись, мистер! Этот человек спас моих детей! Еще одно оскорбление в его адрес — и я за себя не ручаюсь!

Ларри садится, стирает кровь с прикушенной губы.

— Твоих детей? Этих близняшек? А, миссис Фланнаган, мать Евы! Девка ведьмой в тебя уродилась?

И тут же удар Алана опрокидывает его навзничь. Парень рывком поднимает Ларри на ноги и молча тащит к полицейскому патрулю недалеко от выхода из зала ожидания. Они обмениваются парой фраз, и Алан возвращается обратно уже один.

— Спасибо, — сдержанно благодарит Этьен.

Через несколько минут к ним подбегает Фредерик с дежурной улыбкой на губах.

— Господин Легран, я все урегулировал! Будьте нашими гостями вместе с друзьями. Я распорядился подать две машины, пойдемте к выходу.

Алан обнимает Элизабет, затем Брендона и близнецов, жмет руку Этьену.

— Я возвращаюсь на «Мнемозину». Через два часа летим в столицу, Коппера вызвали на имперский совет. Мама, мелочь, я приду проводить вас завтра. Люблю вас.

Они расходятся, Алан бежит к платформе, у которой пришвартована «Мнемозина». За ним из толпы пристально наблюдает пожилой сухощавый мужчина с военной выправкой. Щурит неприятно водянистые глаза, удовлетворенно кивает своим мыслям. Записывает что-то в блокноте, глядя на расписание дирижаблей, и покидает зал ожидания.

* * *

— Мистер Фланнаган, ну что вы ходите из угла в угол? — В голосе заместителя мэра скользит насмешка. — Здесь нам ничего не угрожает, расслабьтесь. Подумаешь, дождь.

Брендон поправляет воротник рубашки, выглядывает в окно, слегка сдвинув в сторону штору.

«Прошу меня извинить, сэр. Не получается быть спокойным, когда объявлена всеобщая эвакуация, а у вас жена и дети».

— Но у них же есть билеты на дирижабль?

«До посадки еще тринадцать часов. Я не успокоюсь, пока не буду уверен, что моя семья в безопасности. Наш городок полностью под водой, мы не можем вернуться домой. И мне непонятно ваше спокойствие, сэр. Железнодорожный мост через Фармингтон рухнул, больше половины города затоплено. Если начнется ураган, из Нью-Кройдона вообще невозможно будет выбраться. И вас не спасет даже зарезервированный за городской управой дирижабль, — Брендон делает паузу, пристально смотрит в глаза хозяину дома и с вежливой улыбкой завершает: — Думаю, пожелание спокойной ночи будет уместным».

Отвесив легкий полупоклон, Брендон покидает бильярдную и возвращается в комнату, отведенную им с женой и детьми. Раздевается, вешает чуть влажную одежду на спинку стула. Рассматривает запястье в свете ночника, касается металлическим пальцем свежих пятен ржавчины. Элизабет просыпается, поднимает голову с подушки.

— Брендон?..

Он ложится рядом с ней, обнимает, целует сухими губами в висок. Бережно гладит волнистые русые волосы.

— Что-то не так, родной?

«Все хорошо, — отвечает он одними губами. — Немного волнуюсь. Засыпай».

Она устраивается, положив голову ему на грудь, проводит кончиками пальцев вдоль шва-дверцы.

— Я тебя люблю. Не представляю, как мы будем без тебя в чужом городе. Как ты найдешь нас?

«Я вас не потеряю, Элси. Не думай о плохом. Мы отыщем Еву и присоединимся к вам в Олсен-сити. Все вместе».

— Как вы ее найдете? — в голосе Элизабет звучит отчаяние. — Что вы сможете с ней сделать? Она одержима, вспомни, что Этьен сказал.

«Алан ее чувствует. Он знает точно, где она. И уверен, что сумеет с ней поговорить. А я отец. Я обязан помогать своим детям. Даже если они утверждают, что не нуждаются в помощи».

Вскоре шепот Элизабет стихает, и они с Брендоном засыпают. Как только дыхание матери становится ровным и глубоким, с соседней кровати тихонько сползают близнецы. Подтягивают повыше панталоны и на цыпочках выходят в коридор.

— А если он спит? — опасливо спрашивает Уильям.

— Он спал целый вечер, — возражает Сибил. — И вообще не важно. Важнее то, что мы должны это сделать. Пошли.

Ступая по ковровой дорожке почти бесшумно, близнецы поднимаются на третий этаж. Проходят мимо спальни хозяина дома, прислушиваются к раскатистому храпу, идут мимо.

— За поворотом вторая дверь налево, помнишь? — шепчет мальчишка.

Сестра кивает, обгоняет его и первая хватается за дверную ручку. Уильям шлепает ее по руке, сердито шикает:

— А постучаться?

Они вместе слегка постукивают по двери, прислушиваются.

— Войдите, — приглушенно откликается Этьен.

Близнецы возникают на пороге, робко мнутся. Этьен встает из кресла, кутаясь в плед, подходит к детям. Улыбка мелькает на осунувшемся, заросшем щетиной лице.

— Привет, полуночники. Очаровательные на вас штаны. Почему вы не спите?

Сибил и Уильям синхронно подтягивают панталоны, шмыгают носами.

— Мы к тебе. Надо, — сурово отвечает мальчишка.

Легран делает приглашающий жест, проходит, садится с детьми на софу.

— Что случилось?

— Говори тише, — просит Сибил. — Этьен, мы пришли попрощаться. Завтра мы расстанемся. И больше не увидимся.

— Мисс Фланнаган, с каких пор вы записались в пессимистки? — шутит он, но натыкается на взгляд девочки и осекается.

Сибил смотрит на него грустно и серьезно.

— Как ты себя чувствуешь? Только скажи правду, — спрашивает Уильям.

— Неважно. Мышцы болят, да и воды нахлебался, — нехотя признаётся он.

Девочка берет его за руку, поглаживает.

— Послушай внимательно, — просит она. — Вы с папой справитесь с Евой. Дядька Коппер и Алан вам помогут. И поможем мы. Но для этого ты должен нам позволить оставить часть своих Перекрестков с тобой.

— Для чего и как?

— Нас не будет рядом, когда мы понадобимся, Этьен, — вздыхает Уильям. — У тебя есть знания, но мало умения. Мы с тобой поделимся, перенесем часть своей судьбы и сил на тебя, и тогда вы точно справитесь. Ты всегда будешь нас слышать и знать, что и как делать. Мы подскажем.

— Хорошо. Что для этого нужно?

Сибил обходит софу, снимает с плеч Этьена плед.

— Нужен рисунок. Который всегда будет с тобой, не смоется и не сотрется, — отвечает она.

— Но это больно, — добавляет Уильям.

— Я потерплю, — уверяет его Этьен.

Сибил подходит к письменному столу, выдвигает ящик.

— Я знаю, что искать в чужих вещах плохо. Но нам сейчас это необходимо, — оправдывается она, виновато поглядывая на Этьена.