— О, вы не спите, Акбар!

— Не сплю и уже опять хочу тебя и твое роскошное тело, — рассмеялся он.

Она шаловливо увернулась от него и, выскользнув из кровати, встала рядом на колени, чтобы налить им вина.

— Прежде вы должны выпить за нашу любовь, — рассмеялась она, подавая ему чашу.

— Только если ты выпьешь со мной. — сказал он, зная, что это вино особенное, настоянное на специальных травах, которые не только усиливали страсть, но и добавляли любовной силы.

— Мужчина никогда не должен пить в одиночестве, — согласилась она, поднимая свой кубок.

— И все-таки я сделал тебя счастливой, — просто сказал он.

— Да, — ответила она, садясь к нему на кровать. — Ты сделал меня счастливой, Акбар. Мне было так страшно и одиноко. Никогда не думала, что в моей жизни все так переменится. — Она улыбнулась. — Никто из моих друзей при дворе королевы даже вообразить не сможет, что где-то далеко, за тысячи миль от них, в краю Великого Могола, их Велвет Гордон стала супругой царственного лица.

— Ты очень несчастлива, что больше никогда не увидишь своей родины, моя роза?

— Да, конечно, — ответила она без раздумий. — Ты же должен понимать: все, что мне было дорого, осталось в Англии. Может быть, когда-нибудь я и буду воспринимать Индию как второе отечество, но сейчас не могу этого сказать.

— Ты подаришь мне ребенка, и тебе сразу станет лучше, — сказал он.

Велвет рассмеялась. Он напомнил ей Алекса.

— Почему это, — спросила она, — все вы, мужчины, уверены, что женщинам для счастья нужен только ребенок? Что, кроме этого, в жизни больше ничего не существует?

— А чего бы хотела ты? — спросил он.

— Еще не знаю, — искренне созналась она. — Я прожила на свете так мало. Возможно, оставаясь в Англии, я пошла бы по стопам своей матери, которая создала огромную торговую империю. А может быть, жила бы, как мои сестры, Виллоу и Дейдра, которые счастливы своим домом и детьми. Еще меньше года назад я практически ничего не знала о жизни, никуда не выезжала дальше наших поместий в Англии и Франции. И не задумывалась, чего хочу от жизни.

Ее ответ удивил его. Она все больше и больше заинтересовывала его. Она совсем не такая, как другие женщины, которых он когда-нибудь знал. И когда он попытался мысленно поставить на ее место, например, Иодх Баи и других, которые не видели ничего, кроме стен гарема, он понял, что у него ничего не выйдет.

Он выпустил ее из своих объятий и сел. Она тоже села, по-турецки скрестив ноги.

— Я распоряжусь, чтобы тебе отвечали на все твои вопросы, а когда мы вернемся в Лахор, моя библиотека будет в полном твоем распоряжении. Я сделаю для тебя все, что ты пожелаешь и что только будет в моих силах, — пообещал он.

— Мне надо выучить ваши языки или хотя бы один из них, так как, я смотрю, здесь, в Индии, их много.

— Сейчас я научу тебя первым двум словам, — сказал он. — Посмотри, там рядом с постелью Адали должен был оставить сосуд с душистой водой и полотенца.

Нагнувшись, Велвет нашла то, о чем он говорил. Он продолжил:

— Выжми одно из полотенец, любовь моя, и дай его мне. Она повиновалась, и, взяв у нее влажное полотенце, он начал осторожно стирать с нее следы их недавней любовной игры.

— Это, моя роза, называется йони, — произнес он, осторожными нежными прикосновениями вытирая потайное место. Велвет начала дрожать от его ласковых движений. Закончив, он отдал полотенце и сказал:

— Выбрось его и возьми другое, моя любовь. А теперь ты должна сделать со мной то же, что я только что сделал с тобой.

Она подчинилась, и как только начала обтирать его член, он, до того мирно лежавший, от ее нежных прикосновений набух и распрямился.

— Этого похотливого приятеля, — сказал он, шутливо улыбаясь, — зовут лингам, и он опять очень хочет побывать в твоей йони, где ему было так хорошо совсем недавно.

Полотенце любви выпало из рук Велвет, и Акбар отбросил его в сторону. Потом протянул руку и ласково коснулся ее йони, другой рукой поглаживая грудь. Следуя его примеру, Велвет, сидя напротив своего супруга, принялась ласкать его огромный лингам, который от ее нежных прикосновений становился еще больше и длиннее. Она правильно поняла его намек и не испытывала никакого стыда или смущения от того, что делала. Она хотела ласкать его так же, как он ласкал ее. Встав на колени перед ним, она взяла налитую кровью головку члена себе в рот.

— Погладь его язычком, моя роза, — мягко проговорил он. Она медленно провела языком по его головке и, вдруг осмелев, всосала его на всю глубину, одновременно продолжая гладить его упругий ствол языком. Он застонал, и она почувствовала на своей голове его руку.

— Подожди, любовь моя, — попросил он, и Велвет, не имевшая никакого опыта в подобных делах, послушалась. — Я хочу, чтобы ты встала на колени, оперлась на локти, повернувшись ко мне своей прелестной попочкой, — приказал он. — Я не сделаю тебе больно, не бойся, моя роза.

Доверяя ему, она сделала, как он велел, и почувствовала, как он, прижав ее попку к себе, вошел в ее пылающую йони своим раскаленным лингамом сзади. Она охнула, когда он вдвинулся глубже, а потом очутился глубоко-глубоко в ней. Снова и снова он двигался в теплой глубине ее дрожащего от страсти тела. Его возбуждение достигло высшей точки. Ему еще никогда не было так хорошо ни с одной женщиной и пришлось даже сдерживаться, чтобы не закричать от восторга.

» Со мной никогда еще так не было, — подумала Велвет, пока он толчками двигался сзади. — Господи, я сойду с ума от желания «. Она издала низкий животный стон, ей казалось, что он разрастается и увеличивается внутри нее, заполняя ее всю так плотно, что вот еще чуть-чуть — и она не выдержит этого невыносимого желания. Рукой он нащупал ее маленький бриллиант, и Велвет, не сдерживаясь больше, закричала от переполнявшей ее страсти.

Он тоже не мог больше терпеть и со стоном излил в нее накопившееся семя. Отдав все силы, они рухнули на кровать. Какое-то мгновение он лежал на ней сверху, потом, боясь, что своим весом что-нибудь ей сломает, перекатился на бок и обнял ее.

— Я люблю тебя, — сказал он. — Я тебя люблю! Она едва расслышала его страстное признание сквозь туман сжигавшей ее страсти. Он любит ее! На какое-то мгновение мысль о том, что этот могущественный человек любит ее, заставила Велвет задохнуться. Ее любит король! Потом она вспомнила, что всего лишь сороковая его законная жена, а ведь есть еще гарем с хорошенькими женщинами, и некоторые из них даже родили ему детей. Когда-то и они, как она сейчас, пользовались его расположением, а королевское расположение — вещь очень ненадежная.

И лучше ей помнить об этом, дала она себе зарок. Перевернувшись на спину, она погладила его щеку.

— Я люблю тебя! — повторил он. Она улыбнулась в ответ:

— Ты так добр ко мне, Акбар, но я еще так неопытна. Я никогда в жизни не совру тебе, и поэтому сказать сейчас, что тоже люблю тебя, не могу. Возможно, со временем я и скажу это. Я так благодарна тебе за твою доброту.