Был даже случай и вовсе феерический в своей неординарности. Перед одним сложнейшим экзаменом, на котором, по легендам, бродившим среди студентов, никогда и никому не ставили «отлично», я никак не могла заставить себя сделать что-то большее, чем банально пару раз прочитать материал. Вот хоть убей, беспечное настроение не прогоняли никакие страшилки! Да что страшилки, даже первые три двойки у одногруппников никак не поколебали моего наглого пофигизма. Все валерьянку горстями глотали, а я тетрадочку в уголке перед аудиторией лениво листала. И ведь действительно, сказочно повезло! Неумолимый препод, выглянувший на шум, дабы приструнить зарвавшихся студиозов, неожиданно задал вопрос и хитро объявил: «Кто ответит, тому отлично за экзамен автоматом ставлю!» Все замерли в состоянии экстренного торможения извилин, а я возьми да брякни ответ. Так пятерку и получила. Посмотреть на мою зачетку весь факультет ходил. Вошла в анналы студенческого фольклора! С той поры доверия к интуиции у меня прибавилось.

Ну это я отвлеклась от темы. Итак, странное скатоподобное создание скользило курсом, почти параллельным нашему пути, и доскользилось до точки, с которой просматривалось не только его движение, но и местность под планирующим телом. Там действительно было на что посмотреть. Золотые и черные жгуты силы прямо под «скатом» начинали мелко пульсировать и выгибаться, будто дрожали от предвкушения. «Крылья-плавники» ласково обхватывали их и почти тут же отпускали. А за животным оставались лишь золотые, расправленные и уже не скрученные столь туго, как раньше, потоки, черные же светлели до серого, истончались или вовсе исчезали.

Ничего себе, скат сухопутный, подвид энергетический! Волки — санитары леса, скаты — санитары Артаксара! Он же делает именно то, ради чего, собственно, мы и притащились на жернов — чистит его! Вот только вряд ли на плато водились тучные стада подобных созданий, а посему они физически не могли чистить его быстрее, чем искаженная магия — плод работы черных артефакторов и многолетнего осквернения аров. Темп передвижения ската был примерно равен скорости спокойно идущего человека. По сравнению с масштабами жернова до обидного мало.

Ко всему прочему существовала еще одна объективная проблема: чудо-зверушка доплыла до одной из трещин в теле плато, избороздивших камень, как морщины лицо старика, и свернула. Не смогла преодолеть незначительное (ребенок перепрыгнет играючи!) препятствие. То ли «скат» не был приспособлен к перемещениям по пересеченной местности, то ли необходимость преодоления разрывов в камне вызывала у «санитара» дискомфорт, но через трещину он не полез.

Я еще вспомнила старый аттракцион в парке времен моего раннего детства: автодром. Там машинки двигались точно по проложенным на полу линиям с электрическим током, антенной касаясь потолка, а если из-за резкого движения неопытного водителя соскакивали с проложенного маршрута, беспомощно застывали, к вящему разочарованию увлекшейся ребятни. Вот именно так притормозил скат у трещины, прежде чем скорректировал траекторию движения.

Мы, хомо сапиенс, последовать примеру экзотического зверька не могли. Потоки силы и чутье Киза, как выяснилось при быстрой поверке компаса ощущений, вели четко через трещину. Скат, совершенно игнорировавший нас ввиду пищевой непригодности, пролевитировал мимо и далее, даже крылышком на прощанье не помахал. Кони приблизились к неглубокой, в половину человеческого роста, сужающейся книзу до узости мышиного лаза трещине.

— Почему он ее не пересек? — задался вслух вопросом наш коронованный киллер. — Ловушка?

Гиз легко соскользнул с коня, взмахом руки попросив меня обождать, подобрал с земли пару мелких камешков. Один, с грецкий орех, швырнул вниз, второй, с кулак, перекинул на другую сторону от трещины. Не считая шороха, стука и прочих стандартных звуков, рожденных падением предметов на твердую неровную поверхность, иной реакции не последовало.

— Проверено, мин нет? — улыбнулась я подстраховывающему меня мужчине.

Судя по общей настороженности и едва заметной морщинке в уголках прищуренных глаз, Гиз превосходно знал, что такое мины, а вот насчет их отсутствия полной уверенности не испытывал. Логично! Если местный обитатель неантропоморфной наружности облетает трещины стороной, то и нам, человекам, переть на рожон без оглядки не следует.

Уверенности в том, что через несколько десятков метров дырка сомкнется, давая нам возможность спокойно возобновить движение, нет. Да и слабо верится в уникальность нарушающей целостность каменного плато расщелины. Если руководствоваться указаниями моих видений хоть на четверть, трещин тут пруд пруди, и чем ближе к центру жернова, тем будет больше. Значит, надо для начала определиться: двигаемся напрямик, изучив аномалию, сейчас же, или откладываем вопрос, попытавшись обойти препятствие.

— Прощупаю ее магией? — предложила я второй вариант пробы.

Киз кивнул. Я приступила к следственному эксперименту. Шепнула кано и подкинула оранжевый шарик на ладони в направлении трещины. Тот неторопливо поплыл в нужную сторону. Но едва поравнялся с краем… Уй, что тут началось!

Из-под земли взметнулась огненная, ослепительно яркая, красно-оранжевая стена сырой, мощной, ничем не сдерживаемой силы. Я инстинктивно зажмурилась и попятилась. Воздух аж загудел от напряжения, могучий порыв взявшегося из ниоткуда ветра толкнул, сбивая с ног.

Нет, не ветра. Это стало понятно, когда меня не только аккуратно уронило на жесткий камень, придержав голову, чтобы затылком не гвазданулась со всей дури, но вдобавок еще и накрыло сверху крепким мужским телом, затворив в коконе рук. Эй, а откуда у Гиза столько рук? Еще с утра пара была. Я приоткрыла один глаз и уставилась на два — одно рядом с другим — мужских лица. Два очень похожих лица братьев. Спасать меня кинулись оба.

— Спасибо, — поблагодарила я телохранителей и вслух призадумалась: — Теперь меня интересует только один вопрос.

— Как нам перейти на ту сторону? — уточнил Гиз, осторожно сместившись, чем весьма поспособствовал восстановлению дыхания. И ласково отвел с моего лица упавшие на глаза прядки. Киз синхронно исполнил аналогичную последовательность действий, разве что волос касаться не стал.

— Нет, это подождет, куда важнее другое: не раздавили ли мы Фаля, упражняясь в падениях и перекатах, — объяснила я, принимая положение сидя, и заглянула в боковой карман куртки, где свил гнездо малютка.

Сильф, даже не подозревавший о вероятной угрозе, все так же беззастенчиво сладко дрых, завернувшись в крылышки и мой носовой платок эльфийского шелка, который использовал вместо одеяла. Рыжие кудри разметались, личико розовело румянцем. Не паренек, куколка, был бы человеческого роста, нам бы двух телохранителей не хватило, чтобы от него поклонниц отгонять. От такого и под страхом смерти не отлипли бы.

— Он же сильф, — хмыкнул Киз и поделился специфическими сведениями профессионального характера. — Им вред лишь магией причинить можно.

— Вранье, я ему в день знакомства синяк поставила палкой, — машинально возразила, вспомнив рыдания дружка и синеву, залившую половину виноватой мордашки. Вот лечила я ее действительно магией, тогда в первый раз рунами и воспользовалась.