Предупреждая Рерихов о необходимости осторожности в отношении посланцев Конрада, Учитель открыл им прошлое воплощение Вадьи и черные дела, совершенные им тогда: «Чую, щит вас охраняет, но берегитесь посланцев». На вопрос Елены Ивановны «Кто посланцы?» Учитель напомнил ей о видении мужской фигуры в рубашке с перламутровыми пуговицами и сказал, что Икрам-Незу (прошлое воплощение Вадьи) не забыл явления в Египте, в храме жрицы Нефрит. Жрицей Нефрит была Елена Ивановна в одном из прошлых воплощений. В той жизни Вадья был священным советником фараона, но служил силам зла, а не добра. Опасаясь ясновидения жрицы Нефрит, с помощью которого она могла разоблачить его истинные замыслы, он отравил ее.

Это краткое послание Учителя объяснило странное чувство острой неприязни, которую – казалось бы, без всякого повода – Елена Ивановна испытала к Вадье, увидев его в первый раз на лекции. Как выяснилось, это чувство было совсем не беспричинным, и оно не обмануло ее.

Бесстрашная по натуре, Елена Ивановна тем не менее сказала, что ей хотелось бы ознакомиться с лекциями Вадьи. Однако Учитель вновь предупредил: «Но опасайся» [1018] .

Коварство Конрада вновь проявилось во всей своей силе: его главные посланники появились в Нью-Йорке в образе сторонников Махатм, увлеченных идеями теософии. Конечно, узнав об этом, Елена Ивановна спросила Учителя, каким образом Вадья мог так долго находиться при Безант, считаясь теософом. Учитель ответил, что враг завладел им недавно [1019] .

Под выражением «завладел» Мастер, скорее всего, имел в виду состояние одержания, при котором силы зла присваивают себе контроль над волей и сознанием человека, подавляя его собственную волю, – и их жертва становится чем-то вроде зомби, слепо выполняющего команды черного мага – хозяина.

Не случайно в самом первом видении Елена Рерих увидела Вадью с темным пятном на груди, в которое была вонзена стрела. Не было ли это символом одержимости Вадьи темной силой, как бы символически поразившей его стрелой? Как говорится в учении Живой Этики, негативные свойства характера любого человека представляют собой скопления отрицательной энергии в его ауре. На астральном плане такие скопления отражаются как темные пятна на ауре. Эти пятна, видимые силам зла, являются удобными мишенями для их воздействия на человека – носителя такой ауры. Возможно, темное пятно на одежде Вадьи символизировало изъян духа, приведший его к порабощению силами зла; тот же смысл имел и символ стрелы, вонзенной в темное пятно.

Рерихи поняли, что должны избегать любых контактов с Вадьей и его сторонниками. Вадья между тем очень быстро проявил активность, предприняв попытку заманить Рерихов в свои сети через посредничество знакомого им индийского композитора, вхожего в Школу искусств. Как писала З. Фосдик, к ним в школу как-то зашел индус-композитор Нудияр, ранее предлагавший прочитать там лекцию. Он увидел в школе Н.К. Рериха и сказал, что ему нужно с ним поговорить. Во время беседы Нудияр сказал Николаю Константиновичу, что Вадья был очень рад видеть его на своей лекции и что у Рерихов и у него общие идеи. Как передавал Вадья, он и его сторонники ушли из теософской ложи, потому что там больше не придерживаются мыслей Блаватской, и желали бы объединиться с Рерихами и их школой и работать вместе. Предупрежденные Учителем, Рерихи хорошо понимали, что` стоит за этими сладкими предложениями «работать вместе». Как отмечала З. Фосдик, «теперь Вадья и его клика следят за Н.К. и за нашей Школой» [1020] .

Вадья не удовлетворился обычными предложениями о сотрудничестве – он явно пустил в ход свои оккультные способности. Его облик какое-то время неотступно стоял перед внутренним взором Е.И. Рерих, и это видение производило на нее крайне неприятное впечатление [1021] .

Помимо использования своих земных эмиссаров, Конрад действовал и по каналам астрального плана, вплоть до астральных нападений на Рерихов и их сотрудников.

В этот период, под яростным натиском врага, духовные способности Елены Ивановны были как бы приглушены, они не могли проявляться в полную силу.

«Почему мое ясновидение ослабло?» – спросила она Учителя во время беседы. «Он застилает», – ответил Мастер. На вопрос Елены Ивановны «Моя ли карма его привлекает?» Учитель ответил: «Он – общее зло» [1022] .

Учитель, говоря о будущей поездке Рерихов в Индию, подчеркивал при этом уникальность ее духовно-психических способностей, но в то же время Он дал ей понять, что из-за натиска иерофанта зла Рерихи не смогут осуществлять эффективную работу на духовном плане, а лучшие духовные возможности Елены Ивановны не смогут проявиться в атмосфере Нью-Йорка: «Инструмент превосходен [1023] , но дай переменить атмосферу – тебе здесь трудно. Пойми, сам Иерофант [зла] старается приблизиться. Но на Моей почве он безвреден. Сколько тканей он порвал, сосчитать невозможно. Всем вредит. В апреле сложное время. Но конец за Нами. Он дорожит тобою, и теперь вся сила перенесена в Америку. Он знает ценность духа» [1024] .

Невидимый фронт

Как и предсказывал Махатма М., Конрад перешел в активное наступление, пользуясь тем, что астрологическая ситуация способствовала его разрушительной деятельности. Видя его замыслы в Тонком мире, Учитель всегда предупреждал Рерихов о готовящихся новых нападениях Конрада и своевременно отражал направленные на них удары. Благодаря Его предупреждениям и помощи – в том числе и проявленной на Тонком плане – Рерихи справлялись со всеми кознями противника, которые сыпались буквально со всех сторон, на всех направлениях их деятельности. Однако полностью нивелировать все последствия нападений врага Учитель не мог, и положение Рерихов в тот период было сравнимо с положением настоящих воинов на поле битвы с необычайно хитрым, коварным и жестоким противником. Характерной чертой этого противостояния было то, что атаки Конрада следовали не только на физическом плане, то есть в виде конкретных событий, но и на астральном уровне, в форме самых настоящих энергетических атак. Последнее, конечно, было явлением, совершенно неведомым большинству людей.

Благодаря дневникам семьи Рерих и записям Зинаиды Фосдик мы знаем, что представляла собой эта невидимая война.

«Вечером у нас было собрание в Школе . Придя в Школу, Е.И. рассказала, что ей снилось ночью, будто она с Хоршем находилась в какой-то комнате и на него был направлен сильный луч розовато-фиолетового света, но до того сильный, что она, боясь за его здоровье, прикрыла его своим телом, и тогда от силы луча, направленного на нее, она проснулась и открытыми глазами продолжала видеть этот свет, причем он был ей неприятен и у нее было сердцебиение. Е.И. рассказала Хоршу, [но] он ночью ничего не чувствовал. Но, когда Енточка писала [автоматически], было дано по-французски, что свет на Хорша был направлен рукою врага и что Урусвати его отразила» [1025] .

25 ноября, предупреждая Рерихов о новом вражеском натиске, Учитель отметил, что « опасность велика». Верившая в защиту Учителя Елена Ивановна сказала, что под щитом М.М. нет опасности. Учитель ответил: «Да, но ощущение плотности касается духа» [1026] .

Как бы в подтверждение слов Учителя 30 ноября последовало новое нападение Конрада с астрального плана. Прямо днем с Еленой Ивановной произошло паранормальное явление весьма неприятного свойства: враг буквально дематериализовал медальон с портретом Махатмы М., который она носила на груди. Как сказано в дневнике Рерихов, «замок и цепочка не были [ни] открыты, ни оборваны, тем не менее портрет был снят» [1027] .