Цзиньчэн полностью отличалась от той, что была в прошлой жизни. И все изменения произошли не так давно. Что пошло не так, чтобы все так изменилось?

— Его духовных сил было недостаточно, чтобы управлять живыми существами, поэтому, убив бесчисленное множество существ в озере, он стал управлять мертвыми. Всего за несколько десятилетий этот человек убил практически всех в озере и превратил их в шашки для своей игры. Он оставил в живых лишь нескольких, чтобы поэкспериментировать, и я был одним из них.

— Когда я просил меч и вы вышли, чтобы встретиться со мной, вами управлял фальшивый Гоучэнь?

— Нет... — Ванъюэ медленно закрыл глаза. — Он может быть в состоянии управлять другими, такими как дух лисы или даже Чжайсинь Лю, но он не может контролировать меня. Я — духовный зверь, живший до сотворения мира, миллионы лет назад прирученный богом Гоучэнем. Когда я согласился стать скакуном Бога, он заклеймил меня своим проклятием. С тех пор в жизни и смерти я был верен только одному хозяину.

— Тогда зачем вы...

— Сила в хитрости и маскировке, — Ванъюэ вздохнул. — Незваный гость не мог полностью контролировать меня, хотя божественное тавро Бога за миллионы лет потеряло часть своей силы. Мое тело в некоторой мере действительно попало под влияние фальшивого Гоучэнь Шангуна. Причина, по которой я был нем при нашей первой встрече, в том, что этот человек контролировал мое горло. Лишь когда магия Духа Ивы перестала поддерживать его, я снова смог говорить.

— Этот фальшивый Гоучэнь знал, что вы притворяетесь? — спросил Мо Жань.

— Сомневаюсь, — Ванъюэ посмотрел на Мо Жаня. — С его слов, он планировал взять твое духовное ядро, чтобы спасти свою жизнь и продлить существование Чжайсинь Лю. Но он не ожидал, что я приведу вас в Арсенал божественного оружия, чтобы уничтожить древнюю Иву. Он не опасался меня.

— Возможно, дело не в том, что он не принял мер предосторожности против вас, а скорее в том, что у него не было сил для этого.

— Что это значит, заклинатель?

— Есть еще кое-что странное в этом самозванце…

Автору есть что сказать:

Сегодняшняя постановка посвящена чувствам, что испытал Мо Жань в подземном тоннеле...

В каменном тоннеле все замолчали. Каждый погрузился в собственные мысли.

Мо Жань прислонился к ледяной стене, наблюдая, как Чу Ваньнин держит Сюэ Мэна, похлопывая его по плечу. Внезапно это пришлось ему не по сердцу...

Но Мо Жань ничего не сказал. Он опустил голову и потянулся за сигаретной пачкой. В ней все еще была последняя сигарета. Он прихватил ее губами. Щелкнуло колесико зажигалки. Яркие искры, как распустившиеся маки, отразились в его глазах.

Мо Жань глубоко затянулся и медленно выдохнул. Под расслабляющим воздействием никотина Мо Жань зажмурился… не будь циничным и мелочным... и снова посмотрел на них, потом отвернулся. Прислонился к стене и сунул руку в карман.

Молчание. Разум Мо Жаня напомнил о себе: «Просто дай им немного времени. Времени, что требуется на выкуривание сигареты, должно хватить, чтобы утешить павлина».

Он заядлый курильщик и любит неповторимый вкус смолы на губах и зубах.

Но в тот день в глубине души Мо Вэйюй злился, что эта сигарета кажется, излишне терпима. Черт возьми, он курил взатяг и так долго, почему, блять, осталась еще половина!

Внезапно в душе Мо Жаня поднялась волна раздражения, которую он списал на плохое качество табака. Раздавив бычок о стену, он поднял голову, все еще держа одну руку в кармане, как будто шел к Чу Ваньнину с целью вызвать его на дуэль:

— Учитель Чу, — он посмотрел в безмятежное лицо Чу Ваньнина, протянув руку, притянул Сюэ Мэна к себе и лениво улыбнулся. — Вы пытаетесь утешить моего младшего брата? Но я ведь тоже пострадал! И если всесторонне рассмотреть этот вопрос, то как честный человек вы просто обязаны... — у него был дымный, слишком хриплый голос, и, прежде чем продолжить, Мо Жань откашлялся, –... утешить и меня, и его...

Чу Ваньнин временно потерял дар речи.

Парадоксально, но все, о чем он думал в тот момент: что имеет в виду этот мальчишка? Он и его брат были в особых отношениях или это буквально означало, что любая связь с Сюэ Мэном недопустима, потому что «он старше даже его старшего родственника»?

Глава 48. Cтарый дракон этого достопочтенного

Теперь, когда он упомянул об этом, Мо Жань не мог не согласиться.

Учитель был прав.

От фальшивого Гоучэня исходил слабый запах. Мо Жань думал, что ему это только показалось, но поскольку Чу Ваньнин тоже это заметил, ошибки быть не могло.

Запах трупного гниения.

— Этот Гоучэнь Шангун не только не был Богом, он даже не был живым человеком!

Истинный кукловод все это время прятался за кулисами, управляя трупом — марионеткой, маскирующейся под Бога Оружия. Он даже не появился лично.

Его мысли были прерваны смешком со стороны озера Цзиньчэн.

Из воды со скоростью выпущенной стрелы вылетело мертвенно-бледное тело фальшивого Гоучэня. Но его внешность и поведение совершенно отличались от того, что они видели ранее: в некоторых местах кожа сморщилась, как у змеи во время линьки или стенки кокона вылупляющегося шелкопряда.

— Юйхэн Ночного Неба, Бессмертный Бэйдоу[48.1], Великий Ученый Чу, как и ожидалось, вы полностью оправдали свою репутацию.

Фальшивый Гоучэнь Шангун парил над кристально чистой водой озера. Его лицо, несмотря на отслаивающуюся кожу, исказилось в подобии ухмылки.

— Как орден Жуфэн позволил такому таланту ускользнуть от них?

Голос Чу Ваньнина был ледяным:

— Кто, черт возьми, вы такой?

— Тебе необязательно знать, кто я такой, — сказал фальшивый Гоучэнь Шангун. — И я точно не собираюсь открывать тебе это. Вы можете думать обо мне как о проклятой душе, вырвавшейся из ада, чтобы забирать жизни у таких праведных людей, как ты!

Ванъюэ прогрохотал:

— Бесстыжий мальчишка! Чжайсинь Лю был уничтожен! Одной своей силой, без помощи божественного древа, ты больше не сможешь практиковать запретные техники и вершить зло!

Фальшивый Гоучэнь Шангун ухмыльнулся:

— Ты на последнем издыхании, старый угорь, а думаешь, что знаешь, что плохо для меня? Все еще пытаешься поучать! Исчезни!

Чу Ваньнин вмешался:

— Думаешь, что, как Белый Камень[48.2] Вэйци Чжэньлун, имеешь право голоса?

Белый Камень имел особый статус в технике Вэйци Чжэньлун. Игрок мог поместить часть своей души в недавно умершее